Броненосцы Петра Великого ч 2 Посольства - Алекс Кун

  С Академией было хуже - ее финансировали, большей частью, дворяне и строительство шло медленно, хотя преподаватели уже приезжают. Некоторых, в том числе и Лейбница, поселили в уже построенных домиках профессорского поселка при академии, остальных распихали по гостевым домам, в том числе в ганзейскую факторию. Так что этот вопрос будет стоять остро. Преподаватели пока еще не ропщут, изучают язык и Москву - но надо им накидать научной подкормки, а то могут начаться и проблемы. Причем, подкормку придется строго фильтровать. Пока никаких двойных технологий, надо серьезно подумать, куда направить их пыл. Ньютону уже давно думаю подкинуть теорию относительности - ему понравиться.

  Геометрия Лобачевского - пусть выводят следствия из того, что через точку, можно провести несколько прямых, параллельных прямой, не проходящей через эту точку и все они будут лежать в одной плоскости - глядишь и изобретут мне пространственные кротовины.

  Таблицу Менделеева пока не дам, надо собирать с них данные по химии - у меня знания ограничены парой узких областей. Про электричество - надо подумать. А вот для Лейбница есть работа - он у нас любитель арифмометры строить - сформулируем с ним двоичную систему счисления и логические элементы, не привязывая их к способам реализации в металле. Пяток логических элементов ему подброшу, а вот дальше - ему работать. Пусть мне создаст основу под логические машины и блок-схемы. Буду подбрасывать ему периодически идеи, глядишь, и до программирования дойдем, в теории, разумеется. А как только транзисторы родятся - для логики из них уже все будет готово.

  Вот такого плана, теоретическими задачами и надо грузить моих профессоров. Чтоб и им было интересно, и передавать за границу бессмысленно для военного дела.

  Сложнее было с нанятыми мной, во время посольства, рабочими. По нашему контракту они должны были самостоятельно открывать под Москвой производства. Станки эти специалисты привезли, и даже их собрали в помещениях, подобранных Федором. Даже проживание наладили, благо, с этим в ближнем пригороде полегче. В смысле, купить помещения под производства и жилье - дешевле и проще. А вот работали эти мануфактуры крайне вяло, судя по результатам. Только-только себя окупали. Федор намекал, что он привык, за эти годы, к несколько иной норме прибыли, и просит меня заняться этими производствами, пока они не стали убыточными. Покивал, соглашаясь, найду время - меня не столько норма прибыли интересует, сколько объемы. Производства сюда приглашал только самые необходимые и мне нужны от них объемы. Особенно от стекольщиков - на их стеклодувную мастерскую большие планы - делать лампы далеко и везти их в Москву в телегах может стать накладно из-за боя.

  Раз уж заговорили с Федором о производствах, порадовал его новым производством, на которое государем дарованы земли Мещёры у реки Гусь. Там нам художественный стекольный промысел осваивать надлежит. Для начала, туда летом отправим партию людей, искать в округе песок хороший, да место удачное, а за одно, пусть присмотрятся, вдруг, еще, что полезное найдут. Хотя, место на карте примерно покажу. И в эту группу включим мастера стекольщика, которого наняли, и который все одно баклуши бьет.

  Федор покивал, мол, новое производство - это хорошо, а то, что на него государь соизволение дал - еще лучше.

  Эх, брат Баженин - не знаешь ты, что эти производства уже мелочи, по сравнению с тем, что нам предстоит в ближайшее время. Наверное, пора переходить к своему рассказу.

  Мои новости потребовали существенно больше времени. История, рассказываемая по тридцатому разу приобретает некоторую полированность. В ней появляются паузы, для восхищенных вздохов слушателей и многозначительные перерывы, для нагнетания обстановки. Буду считать, рассказ Федору генеральной репетицией перед демонстрацией пьесы двору. Всерьез задумался о печатном издании "Деяний великих государя Петра Алексеича, и верных его подданных, Корнелиуса Крюйса, Бориса Шетеметьева, Алексея Шейна и Ивана Мазепы, а так же иных бояр достойных". Кстати, примерно так, витиевато, тут и называли всяческие документы, в том числе и официальные. Мысль была настолько привлекательна, что решил первым делом посетить в Москве типографию, а пока записать историю на бумаге.

  Наконец, генеральная репетиция закончилась, все вопросы нашли свои ответы, и можно заняться делом.

  А дело было простым и не особо замысловатым. Надо тысчонку надежных приказчиков, на первых порах, а потом еще столько, и не известно, сколько раз по столько.

  Порадовался шоку Федора. Добил его пожеланием, что надо это все к лету, и выслушал об абсолютной невозможности затеи. А то сам не знаю. Уж и помечтать нельзя.

  Зато, после шоковой терапии предложение по строительству двух школ - гостевой и медицинской - прошло без лишнего ажиотажа.

  Схема работы гостевой школы будет такая же, как и у медицинской школы Таи, учим студентов, отправляем их в фактории, после чего повышаем в звании и даем руководящие должности, в тех же факториях, например. А еще можно купцам уступать обученный персонал, за некоторую компенсацию. Но об этом и позже подумать можно.

  Главное теперь - набрать небольшой первый курс, лучших, оставить учителями, остальных распределить по факториям. Школу построим рядом с медицинской школой, и преподаватели общих дисциплин у меня будут между ними циркулировать. Циркулировать, конечно, будут не только преподаватели - но это не так уж плохо - будем в фактории семейные пары отправлять. Вот только преподавателей у меня пока нет. И школы нет. И студентов. Мдя, как все запущено.

  Пускать в именье еще и учеников-приказчиков желания не было, договорились для них использовать амбар московского подворья, как временную базу. За одно, ускорим строительство школ, чтоб избавиться от студентов под боком. Набор студентов поручил Федору, у него масса знакомых купцов, имеющих сыновей и не знающих, куда их пристроить. Более того, на первый набор можно собрать уже взрослых и частично обученных средних сыновей, старших никто не отдаст, а дальше уже переходить к младшим и увеличивать сроки обучения. Федор стонал от моих прожектов, но это было только начало.

  Мы, уважаемый Федор Андреевич, не просто расширяем наше дело, мы врубаемся на просторы Руси-матушки. Строим тысячи факторий, организовываем по ним грузопотоки, готовим людей, ну и совсем мелочь - получим немножечко прибыли на всем этом деле.

  И это первый этап. На втором - организовываем полноценный банк и туда войдут многие.

  Во взгляде Федора транспарантным шрифтом проступила надпись - "Где деньги на все взять, прожектер ты наш - ведь свою долю, ты уже истратил ..."

  А теперь, Федор, о главном.

  Вытащил из планшетки сметы и планы факторий. Планы, правда, только общие, подробные у меня в багаж упакованы. Вот эти суммы в общее дело вносит фонд, потом расскажу, что это такое, главное, на строительство хватит. Из ваших, с Осипом денег обеспечиваем наполнение факторий и оплату издержек за первый год. Далее, фактории должны переходить на самоокупаемость.

  Порадовался крепкому здоровью Федора. Цифры, все же, были шестизначные. Оставил его в кабинете, разбирать сметы и приобретать естественный цвет, а сам пошел на кухню, раздобыть, что ни будь вкусненькое - разговор предстоял еще долгий.

  Вечером Баженин уезжал в Москву, в сопровождении пары моих морпехов. У Федора работы было много, а у морпехов - всего одна, найти нашего капитана тайных, и привезти его в поместье. Не зная броду, не стоило лезть в бурлящую пираньями воду, к тому же, полную голодных аллигаторов. То есть, ехать в Москву, не выяснив, насколько сильно меня будут убивать. Небольшой запас времени для осторожности еще был.

  Пожалуй, три дня, проведенные в поместье стали одними из самых приятных, за два года. Никто меня никуда не гнал, спал до состояния отлежания, никуда не торопясь, прошелся вокруг поместья, оценил, как прекрасно это место, и насколько глубокий тут снег. На второй день даже рискнул прокатиться на лошади. Все мои, кто меня знал, высыпали на мороз, и расселись на парадном крыльце - им только попхорна не хватало, для моей ностальгии.

  Провел два занятия со студентками и присоединившимся к ним десятком рыцарей. Другой десяток рыцарей звенел мечами в холле. Звенели, кстати, боевыми мечами, даже не попытавшись тупить кромки или нечто подобное делать. Идилия.

  Много общался с Ермолаем, говорили уже не вообще, о жизни, а о ближайших двух годах.

  Делился с ним мыслями, что будем строить, и к чему нас это приведет, по моему мнению. Много спорили, так как мое мнение оказывалось, периодически, далеко от реальной жизни, которую мне так и не довелось узнать близко.

  Написал письмо архиепископу, в Холмогоры. Просил при Холмогорской морской школе создать небольшую группу из двух десятков девятилеток - причем, создать прямо сейчас. Поселить их в отдельном домике внутри школы. Да, да - в том самом, на котором в плане стоит пометка "юнги". Если школу построили согласно моим планам, то он там должен быть. Воспитателя для них пришлю вместе с директором школы. Если все будет по плану, то воспитатель приедет еще с одним воспитанником. А Директор школы привезет еще два десятка опытных матросов-инструкторов, для курсантов школы. Еще раз попросил уделить максимум внимания группе юнг. Сделал пару намеков - архиепископ, человек понятливый. Канва письма заняла буквально треть страницы, а остальное место заполняли принятые тут пышные обороты и "нижайшие" просьбы. Надо срочно вводить гражданскую форму письма, и азбуку, и математику, и ... впрочем, именно это стоит в ближайших планах. С ума сойти, где мне на эти планы времени взять?