Заговор гоблинов - Avadhuta

Я схватил Эльфу за талию, втащил в комнату и поцеловал, не дав вывалить на меня ворох утренних новостей. Броня спала как-то сама собой, так что поцелуй затянулся. Наконец, оторвавшись, я осмотрел тяжело дышащую девушку и убедился, что лечение сработало — она не собиралась опять доставать меня трескучей болтовнёй.

— Думаю, нам нужно срочно заняться твоей прокачкой до десятого уровня.

Кавайка обиженно посмотрела на меня и опять потянулась целоваться. Через пять минут я сделал титаническое усилие, и прекратил снимать с неё платье. Она опять молча уставилась на меня с укором в глазах. Что это с ней? Молчит и молчит. Отходняк пошёл, как у Марьяны?

— Я бы с радостью продолжил дальше, — сказал я «одевая» броню, — но нам действительно стоит заняться поднятием твоего уровня. Что-то у меня какие-то нехорошие предчувствия.

— Думаешь, у меня там всё плохо? — Хмуро поинтересовалась девушка.

— Думаю, что нам стоит подумать о том, чтобы у нас тут всё было хорошо. Ты, кстати, как думаешь развиваться? Стандартный вариант из руководства для чайников мне не очень нравится. На него только чайник может согласиться.

— Думаешь, я запорола своего героя? Придётся пересоздавать его?

— Да что ты в панику впадаешь. — Я слегка тряхнул девушку. — Очнись! Всё ещё можно поправить. Ты очки характеристик куда вкладывала?

— Ой! Я про них и забыла. Сейчас.

— Стой!!! — Чуть ли не крикнул я ей в ухо. — Ты меня вообще слушаешь? Никуда их не вкладывай, пусть пока так висят. После десятого уровня будем думать, кого из тебя сделать. А сейчас тебе нужно приниматься за выполнение заданий.

— Ну что ты на меня кричишь? Я тебе что игрушка что ли?

Ну вот, начинается истерика. Как я в своё время задолбался с этой женской логикой. Когда нужно бежать и срочно делать дела, женщины встают в позу и начинают долбить тебе мозг своими претензиями. Неужели и тут так будет? Тогда надо срочно завязывать с супружеской жизнью. Нафиг! Призову суккубу и буду жить долго и счастливо.

По-видимому, что-то такое в моих глазах мелькнуло, потому что девушка осеклась и её глаза наполнились слезами. Всё, вторая часть марлезонского балета. Сейчас пойдут слёзы и обвинения в том, что я её не люблю.

— Прости. Я сейчас сама вся на взводе из-за этой операции. Всю ночь не спала, боясь, что если усну, то уже не проснусь. Нигде.

Я обнял плачущую девушку и поцеловал, после чего она уткнулась мне в плечо. Ну и как мне её утешать дальше? Особенно, учитывая тот факт, что я опять стоял полностью обнажённым, а самая ответственная часть моего тела упиралась ей в низ живота. Я же тоже не железный. К счастью, этот вопрос решился без меня. Эльфа отстранилась, насколько это позволяла находившаяся за её спиной стена, вытерла слёзы и с улыбкой и вымученной радостью спросила:

— Ну что идём? Тётка Марьяна будет учить меня уток кормить.

Я покосился в разрез платья и усилием воли включил костяную броню, после чего осмотрел свой пах. Заклинание сработало правильно и не стало бронировать мой член отдельно, пытаясь сделать из него боевой кол с зазубренным наконечником. Ещё раз проведя по волосам девушки и сделав профилактический поцелуй, я согласился.

— Идём.

На улице Марьяна весело обсуждала с мужем детали строительства загона для цыплят. Увидев нас, она бросилась к Эльфе и принялась вытирать ей подолом глаза.

— Что ж то ты, ирод окаянный, девушку до слёз довёл?

— Не надо, Марьяна. Я сама себя довела.

Эльфа отстранилась и отошла к бочке с водой, принявшись умываться. Но Марьяна её словами не удовлетворилась и волком смотрела меня, игнорируя попытки мужа что-то уточнить в параметрах постройки. Моя девушка вернулась и обратилась к скрытому оборотню, с трудом удерживающемуся от принятия натурального волчьего обличья.

— Как там твои утки, с голода не крякнулись ещё?

Немудрёная шутка вывела Марьяну и гипнотического транса и она, зыркнув на меня напоследок, повернулась к собеседнице.

— Пошли, проверим. И что значит, крякнулись?

Они направились куда-то во двор, пока Эльфа объясняла смысл нового в этом мире слова. Муж хозяйки растерянно остался стоять посреди двора, сжимая в руках киянку.

— Ну что, показывай, что тут у тебя с загоном не получается? — Обратился я к нему.

За пять минут мы сообразили, как поставить стенку загона так, чтобы она не мешала открывать дверь сарая, и сама не сломалась бы при резком открытии этой двери. Нужно было всего лишь вбить в землю кол, который работал стопором для открывающейся двери. А сама стенка располагалась чуть в стороне, принимая изломанную форму.

— Передай моей невесте, что я отправляюсь в город. Вернусь за ней к полудню или даже раньше. Пусть она тут все свои дела к этому времени закончит. — Сделал я наказ мужику и отправился со двора.

Я быстро доскакал до края деревни и, скрывшись за поворотом дороги, призвал гончую. Понравился мне мой новый транспорт. Так бы я до города час скакал, а гончая это расстояние минут за пятнадцать преодолеет. Погладив своего питомца и скормив ему плату за проезд в виде купленной за пятнадцать медяков курицы, я уселся сверху, и мы помчались с ветерком. По пути узнал, как там обстоят дела с гоблинами. Большую часть пленных уже отправили в город в сопровождении отряда гоблинов. Тем временем, патриарх партиями загонял гоблинов в основной зал и делал им жёсткое внушение о новой политике партии и необходимости пожертвовать собой ради всеобщего светлого будущего. Процедуру поедания планировалось сделать праздничным и торжественным мероприятием. Ну да, пусть напоследок порадуются. Избранные гоблины каждый час сразу после возрождения скармливались собакам особо зверским образом.

Город пребывал в разрухе и отчаянии. Силового купола на стенах не было, да и сами стены по большей части не сохранились. Поэтому, я не стал заморачиваться с процедурой проникновения в закрытые покосившиеся ворота, а просто дал команду гончей перепрыгнуть это препятствие. По городу я промчался аки посланник Сатаны — верхом на чёрной гончей, в чёрном доспехе с сияющими алым светом глазами. Будет народу что вспомнить.

Комендатура, да и вообще центр города, подверглись куда меньшему разрушению, чем окраины. Даже большинство стёкол в окнах остались целыми. Лишь в одном месте стена здания была закопчена каким-то огненным заклинанием, и на ней светлыми пятнами запечатлелась художественная композиция «Гоблины крадутся по горящему городу».

Я остановился возле парадного входа, широко распахнутого в виду отсутствия створок дверей, и задумался над тем, как отправить гончую обратно в пещеры. В ответ мне пришёл образ,