Дайте шанс! Трилогия (СИ) - Сагайдачный Вадим

– И еще… Я хочу пожить отдельно. В смысле, совсем отдельно.

– То есть как отдельно? – не понимая к чему я клоню, переспрашивает отец.

– Я хочу на время покинуть клан…

Глава 5

Как же паршиво стоять на похоронах человека, которого ты сам же и убил. Еще хуже, когда все присутствующие об этом знают. А людей собралось на кладбище много. Больше тысячи. И каждый считает своим долгом на меня посмотреть. С разных сторон взгляды, взгляды, взгляды.

Что они хотят увидеть? Что рассмотреть?

Просто оценивают или хотят разглядеть во мне раскаяние?

Будь моя воля, я бы в жизнь не приехал. Нет у меня ни уважения, ни раскаяния, ни скорби. Настояли отец и дед. Предстояло выдержать одни только похороны. В дальнейших поминальных мероприятиях никто из клана Вагаевых участия не принимает. И это правильно. Нечего зря нервировать Тарасовых. Они и без того на взводе.

На меня, правда, никто из Тарасовых не смотрит. Никто кроме младшего брата Игната. Мелкий шкет по имени Егорка сверлит меня таким ненавистным взглядом, похлещи чем у старшего брата перед началом дуэли. Кажется, сейчас, стоя перед его гробом, он клянется отомстить.

Глядя на этого шкета, я уже иначе начинаю воспринимать бойни, обычно следовавшие за конфликтами, когда поверженный клан вырезался под корень. Не хочется думать, что мое противостояние с Тарасовыми не закончилось и что на смену старшего брата придет младший. Не удивлюсь, если Егорка повзрослеет, возьмет у Тьмы первую способность и побежит мстить. Подкараулит меня где‑нибудь и нападет исподтишка, наплевав на принятые правила, нормы, обычаи и договоренности, достигнутые между нашими кланами.

Я последним подхожу к гробу Игната. Отрубленную голову привели в порядок, приставили к телу. Все выглядит пристойно. Словно человек жив и сейчас спит. Ему даже уродства скрыли.

Для вида склоняю голову, стою несколько секунд и отхожу.

Хрена печалиться, Игнат отыграл свою игру. Он не сдох в полном смысле этого слова, не ушел в небытие. Любая смерть – это всего лишь окончание. За одной жизнью последует другая. Вполне может быть куда лучше прежней. Теперь‑то я это точно знаю.

Еще немного приходится подождать, пока гроб спустят в яму. Дальше начинается длительная процедура по закидыванию ямы землей. Все подходят, кидают ее в могилу горстями. Мне тоже приходится взяться за ком чернозема. По окончании в дело вступают землекопы. Четверо рослых мужиков легко справляются со своей задачей. Над могилой появляется холм. Его накрывают цветами и венками.

Егорка, по‑моему, в шаге от начала нервного припадка. Глаза источают гром и молнии, раздувшиеся желваки так и пляшут, превращая юное лицо в неестественное для своего возраста.

Наверное, гаденыш сейчас представляет, как будет меня убивать долгой особо мучительной смертью. От этого мои руки так и чешутся отобрать лопату у одного из землекопов и у*бать пизд*ныша пока не вырос.

Пытка заканчивается. Все присутствующие начинают расходиться. Егорка уходит за своим дедом.

Нам с отцом проходится еще порядком пройтись, чтобы добраться до оставленного у ворот кладбища автомобиля. От Вагаевых на похороны явились только мы вдвоем. Естественно, не считая охраны.

– Видел, как на тебя смотрел младший брат Игната? – спросил отец.

– Видел, конечно.

– Если не передумал, я выделю тебе в Москве охрану.

– Зачем? Ты же сам сказал, если они попытаются мстить, ответят.

– Ответят, конечно. Обязательно ответят. Мы заберем у Лева Георгиевича еще одного внука. Он это прекрасно знает. Таковы негласные правила.

– Ну и зачем в таком случае мне охрана? Если захотят убить, убьют что с ней, что без нее. Я собираюсь жить обычной студенческой жизнью. Учеба – дом – учеба.

– Все вы так вначале говорите. А как вырветесь из дома и сразу в загулы. Хорошо, если к обеду будешь успевать появляться на лекциях, – усмехнулся отец.

Вчера после моего заявления о временном уходе из клана начался скандал. На меня накинулись и дед, и отец. Сначала – смени фамилию, забудь дорогу домой. Потом, слава богу, оба угомонились. На год дали время одуматься и вернуться в клан без серьезных последствий.

Дед здраво рассудил: если есть сомнения, пусть поживет самостоятельной жизнью. Будучи отдельно, сам подумает, как быть. На это время меня пообещали не оставлять без средств, отец должен будет отправлять по тысяче рублей в месяц, а дед оплачивать съемное жилье. Да не абы какое, элитное. Чтобы не позорил фамилию. Ну и естественно для меня оставили возможность попросить помощи, если что‑то случится. Это лишь на год, дальше я должен буду определиться. Так понимаю, в знак готовности возвращения в клан, мне предстояло жениться на Волгиной.

Смешно, но теперь я оказался в шкуре Катерины, которая категорически не хотела выходить за меня замуж, а ее заставляли. От этого она начала ненавидеть Андрея. У меня подобной реакции в отношении нее пока нет, но вот нежелание жениться только усилилось.

У флигеля нашего приезда дожидался Василий. Он уже и все пять чемоданов вынес. Вчера и сегодня утром, собирая вещи, я вроде старался взять необходимое и все равно получилось много. Как ни крути, все‑таки уезжал надолго. По меньшей мере на весь учебный год.

Мы вышли из машины. Василий начал укладывать в багажник чемоданы. Я хотел забежать в дом и попрощаться. Главным образом мне хотелось обнять Амалию и Прасковью. Уж их‑то мне в Москве точно будет не хватать. Ну и стряпни Матрены, конечно.

– Андрей, – остановил меня отец, – хотел у тебя спросить. Знаешь, я все никак не могу понять, как ты смог выдержать пытки? Это особенно впечатлило деда. Не будь их, он бы так легко по тебе не сдался.

– Странно, что его впечатлили одни лишь пытки. А то что людей спас в дотах? Что спас сами доты от тварей?

– Ты же сам понимаешь, дед особо ценит только то, что было сделано не для себя, не для кого‑то чужого, а для клана. Доты и те люди не наши. А вот то, что ты держался и не стал говорить о клане, вызывает у него уважение, пусть в итоге это и оказалось зря.

Меня такое объяснение как‑то даже не удивляет.

– Когда мы ехали в поезде, какие‑то старики говорили о Вагаевых плохое. Типа, мы продались иностранным Империям. Я подумал, если обычные люди о таком болтают, то и у тайной канцелярии могут быть на этот счет подозрения. А тут я еще попался. Как назло, все так сложилось, что при стычке с Синицыным у меня не оказалось ни одного свидетеля. Поэтому и посчитал, лучше не говорить о клане.

– Но ты же не считаешь нас предателями?

– Нет, конечно.

– Я не зря спросил. Тебе еще не раз придется услышать подобное. Равно как нелицеприятные отзывы о нас со стороны столичного дворянства.

– Это еще почему?

– Потому что они не признают за дворян никого из добытчиков скверны. Считают нас ниже себя. Нас лишь терпят за то, что мы для них стережем зону Тьмы. Не даем тварям захватывать новые земли. Но прогресс не стоит на месте. Он движется семимильными шагами. Появились полностью автоматические системы. Им только время от времени подвози боеприпасы, они сами отстреливают тварей. На тех дотах, где ты был, как раз установили первые образцы. Пройдет год, два, от силы пять и подобные комплексы установят во всех крепостях. По всему периметру зоны, находящейся под контролем армии. У Империи отпадет необходимость в подобных нам кланах. Но нам переданы во владения земли. И вот тут встанет вопрос: как у нас их отобрать? В прямую конфронтацию с нами они не пойдут. Высшие пользуются другими инструментами. Они будут пытаться заставить нас самих перебить друг друга. Но для этого нужно посеять вражду. Сейчас как раз начало этого процесса. Не удивлюсь, что твой конфликт с Тарасовым, это плод работы Высших. Жаль только, что мы поздно догадались о начале новой игры. Поэтому постарайся вести себя в столице тихо. И постарайся не встревать ни с кем в конфликты. И ни с кем не сходиться на дуэлях. Это очень важно.