Дайте шанс! Трилогия (СИ) - Сагайдачный Вадим

– «Все, сейчас начнется», – с замиранием мысленно произносит Катерина.

Выстрел громким эхом разносится по оврагу. От него ее передергивает. Взгляд девушки останавливается на Андрее. Ничего не происходит минуту или около того. Парень резко срывается с места и бросается на Игната. Тот падает.

– Да! Андрей сделал Игната! Он его сделал! – радостно кричит сестра Андрея Амалия, следившая за дуэлью в бинокль.

– Игнат! – из оврага раздается крик, преисполненный болью, от которого Катерине делается не по себе.

Из толпы к дуэлянтам бросаются секунданты. Один к упавшему на землю Игнату, второй к Андрею.

– Это все? Что там случилось? Я ничего не поняла! – разочарованно подает голос Елизавета Никитина.

– Я тоже ничего не поняла, – признается Волгина.

– Андрей Викторович чем‑то обхватил соперника, – начинает разъяснять водитель, – с такого расстояния я точно не разглядел. А потом он подлетел к нему и с одного маха снес Тарасову голову.

– Андрей сковал его льдом. А потом убрал его и снес Тарасову голову, – дополняет Амалия.

– Не понимаю… Почему так быстро? Никогда не думала, что дуэль может оказаться настолько короткой, – разочарованно произносит Елизавета.

– С дуэлями на полную всегда: раз и все. Были бы шпага или хотя бы рапиры вышло по‑другому. Куда зрелищнее. Иной раз соперники могут до получаса изводить друг друга уколами, прежде чем кто‑то возьмет верх, – снова разъяснил водитель.

– Поздравляю, твой Андрей победил. По‑моему, это судьба! – улыбнулась Елизавета. – И вас Амалия поздравляю с победой брата.

– Спасибо, – кивнула, продолжающая светиться от радости сестра Андрея. – Я верила в его победу. Жалко только, что пришлось смотреть из бинокля. Я бы столько всего отдала, чтобы оказаться поближе…

Амалия и Елизавета продолжили разговаривать, но Катерина их уже не слушала. «Твой Андрей…» – эта фраза, оброненная подругой, продолжала крутиться в ее голове, пока не остановилась на «Мой Андрей».

В прошлом она не раз представляла себя рядом с Андреем Вагаевым. Да, граф. Но это пока дед жив он с натяжкой носил титул графа. Как только в права вступит наследник – это дядя Андрея, он утратит титул и превратится в обычного дворянина, каким был ее отец и она сама. Из плюсов можно было отметить разве что его нахождение в богатом и влиятельном клане. Естественно, по меркам Перми. В остальном он был ничтожеством, на которого и взглянуть противно.

Однако теперь все изменилось. Андрей начал проявлять характер. Да еще какой. Он только что снес голову внуку и наследнику клана Тарасовых, до недавнего времени шедших наравне с Вагаевыми.

Если так дело пойдет и дальше, скоро Андрей займет значимую роль в своем клане, а может быть и не только в клане. Он сможет стать вполне достойным, чтобы ей быть с ним. Чтобы она могла гордиться своим мужем. Если так, она могла быть с ним счастлива, дарить ему свою любовь, рожать детей.

* * *

Овраг со стариком, орущим над мертвым телом внука, остался позади. Автомобиль несся по поселку. Я несколько раз смотрел назад. В заднем окне виднелся лишь автомобиль сопровождения с людьми нашего клана.

Как пояснил отец, он поторопился покинуть место дуэли, потому что опасался за главу клана Тарасовых. Разбитый горем старик мог совершить глупость и натравить на нас своих людей. А ведь там помимо нас находился губернатор, городской глава и еще две сотни всяких глав. Могли пострадать невиновные.

Когда стало понятно, что за нами не устроили погоню, отец успокоился и начал восторгаться моим Льдом, удивляясь, что я смог вмуровать в него Игната. А я только теперь почувствовал легкую усталость от потери сил. Сказывались занятия по расходу Света. Не будь их, после материализации такой ледяной махины, я бы свалился прямо там.

Автомобиль въехал в усадьбу и остановился у центрального корпуса, занимаемого дедом. Выйдя из машины, отец повел меня на доклад.

– Вот это я понимаю! Вот это настоящая дуэль! А я сразу сказал, Андрей справится! – с восторгом встретил с порога дед и даже вскочил со своего места. – Присаживайтесь, рассказывайте, как там все получилось.

Пока мы ехали, оставшийся у оврага дядя позвонил и сообщил о результатах дуэли. Теперь же дед принялся расспрашивать подробности: вкратце о самой дуэли и поподробнее о реакции главы клана Тарасовых.

– Ну вот и получил свое, – выслушав, хохотнул дед, – а то мне звонить с угрозами вздумал. Еще и условия ставил. Вот она, бл*дь, гуманность эта. Хотели, как лучше, договорились все, а оно вон как оборачивается. Боком выходит. Не будь Совета добытчиков, не подпиши мы договор, хрен бы он посмел мне звонить. Проглотил бы проигрыш внука в «Парадайзе» и не подумал бы возбухать. А то понимаешь ли знает, если что, можно поставить вопрос в Совете. Попросить о справедливости. Но мы не так, а этак возьмем. Сейчас только подождем, когда он схоронит внука и снова поставим вопрос в Совете по квотам. И тут же вопрос о сокращении квоты Тарасовым. Вот тогда наш Лев Георгиевич попляшет. Вот тогда призадумается. Но будет поздно. Уже поздно.

– Нам бы Тарасовых выкинуть из Совета добытчиков. Они бы остались одни, – предложил отец.

– Пока клан добывает скверну, как ты выкинешь? Только если они захотят продать Иглы и совсем уйти из этой сферы. Но они не уйдут. Так что придется еще помаяться, прежде чем с ними покончим. Хотя… если оставят Пермь, то и хрен с ними. Нам их отсюда выжить нужно.

Покончив с темой противостояния с кланом Тарасова, дед перешел ко мне:

– Андрей, а что у тебя со Льдом? Что за способность такая?

Я пожал плечами.

– Лед как лед. А что такого?

– Он еще спрашивает? – обращаясь к отцу, усмехнулся дед и кивнул на меня. – Да потому что невозможно обычным льдом сковать осветленного. Свет не даст. А у тебя почему‑то получилось.

Я зависаю.

На выручку приходит отец:

– Полагаю, одна из вариаций Тьмы. Андрей рассказывал, когда тот парень на дотах бил его молниями, ему захотелось, чтобы голову того сковал лед. Вот Тьма и среагировала.

– Но просто лед можешь делать? – не дожидаясь от меня ответа, дед энергично поднялся, подошел к своему бару, плеснул своего фирменного бренди в три стакана и вернулся за стол с ними. – Вот, кинь‑ка по льдинке в каждый.

Я без труда материализовал три кусочка льда и опустил их в стаканы.

– Здорово! Молодец! Ну, за тебя! Сегодня ты Андрей сделал Большое дело! Очень Большое! – поднимая свой стакан, восторженно произнес дед.

– Давай, бери, раз позволяют. Ты это сегодня заслужил, – приободрил меня отец.

Чокнулись стаканами. Выпили. Охлажденное спиртное, попав внутрь, создало тепло. С непривычки немного закружилась голова. Появилась расслабленность.

– Ну, а теперь о Москве, – продолжил дед. – Жить будешь в нашей усадьбе в Подмосковье. Вместе с Катей Волгиной. Чтоб не скучно было…

Эх… Зря дед мне налил бренди, зря. И зря напомнил о Катерине Волгиной.

– Хорошо, что вспомнили, – перебил я деда. – Только что вы сказали, я сделал большое дело. Сделал для всего клана. Для всех нас. Правильно?

На мой вопрос дед не спешил отвечать. Он лишь с подозрением сузил глаза.

– Так вот, я снова возвращаюсь к прошлому разговору. Я хочу прервать помолвку с Катериной Волгиной.

– Я не возражаю, – неожиданно быстро сдается дед. – Но не сейчас. Посмотрим, что ты скажешь через годик. Или через полгодика. Я уже имел возможность познакомиться с твоей невестой. Эта красавица вскружит голову любому. Вот поживете в усадьбе вместе, потом и решите. Но помни, портить девушку за зря нельзя. Волгины теперь с нами. Будешь обязан потом жениться.

Да он издевается, что ли?!

После оказанной родственниками помощи и моего чудесного спасения из лап тайной канцелярии, внутри меня поугасло. Но сейчас, видя, что мне снова подсовывают Волгину, что все возвращается на круги своя, больше терпеть над собой диктат я не собирался. После дуэли с Тарасовым самое время поставить вопрос ребром. Иначе в моей жизни ничего не изменится. Отец и дед будут и дальше во всем мной помыкать.