Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

выиграете оба матча – присвоим тебе майора“. И вот заканчивается вторая игра, я последним выхожу из раздевалки и вижу шинель Стародубцева. А мужик он высокий, коренастый – шинель мне как раз впору. Надел ее – и потопал в таком виде к автобусу» [156].

Селихов: «Мы всегда выигрывали чемпионат, поэтому каждая победа воспринималась как должное, нас почти никогда не поздравляли. Но в этот раз, когда мы приехали на Белорусский вокзал, при выходе из поезда нас встречали с оркестром. Это было совершенно неожиданно» [91].

Мышкин: «В Каунасе до вагона поезда милиция сопровождала. А мы, разместившись в купе, повесили все свои медали на шторку и давай ими бренчать на глазах у болельщиков. Так они в ярости начали поезд расшатывать! Да, веселое было время» [204].

Гарастас: «Когда мы проиграли тот финал в Каунасе, у нас было всего два игрока выше двух метров, а у них – восемь. И я пошел к первому секретарю партии в Каунасе, объяснил ему, что нам не хватает игроков высокого роста. Я рассказал ему, есть такой парень – Тихоненко, который хочет играть за ”Жальгирис“. Он посмотрел на меня и сказал: ”Если нам суждено проиграть, пусть так, но в составе должны быть только наши игроки“. Представляете! Вот это патриот!» [193]

Однако, отвечая на этот вопрос, Тихоненко отрицает, что хотел выступать за «Жальгирис»: «У меня всегда были хорошие отношения с литовцами. Когда я был в ЦСКА, они хотели, чтобы я перешел в ”Жальгирис“. Даже пускали слух, что я хочу туда перейти, но, несмотря на всю эту признательность и дружбу, я не смог бы. Для меня существовал только один клуб – СКА (Алма-Ата)» [115].

Сезон-1983/84

Уход Бирюкова и внутренние проблемы значительно ослабили московское «Динамо», а киевский «Строитель», несмотря на более чем стремительный прогресс Волкова, оказался далеко не в числе главных претендентов на первенство. ЦСКА начал сезон неудачно, потерпев четыре поражения в восьми матчах, включая домашнее поражение от «Жальгириса» со счетом 69:71. Но команда нашла свой ритм и перед финалом проиграла всего лишь два раза.

На этот раз первый матч проходил в Каунасе, и литовцы обязаны были победить. В первой половине встречи ЦСКА удалось сбавить пыл литовцев. Ни один из игроков «Жальгириса» не чувствовал себя максимально уверенно, и они полностью полагались на Сабониса. На перерыв москвичи ушли с небольшим отрывом (30:35), но после возобновления игры бросок Тараканова увеличил разрыв до 19 очков за 10 минут до конца. «Жальгирис» попытался сделать все возможное, даже использовать четырех «маленьких» и Сабониса, но было уже поздно: ЦСКА одержал победу в первом матче серии (77:65). Сабас показал высокий уровень (30 очков), но игра других не была на высоте, в то время как игра москвичей в целом выглядела более гармонично.

Гарастас: «Во время второго тайма все разрушилось за пять-шесть минут, когда сыграли 2:12. И все из-за плохой защиты. <…> Да и все время жальгирисцы в матче только догоняли <…>. Похвалы заслуживает только Сабонис» [193].

Хомичус: «После поражения в Литве у нас не было особого оптимизма. Я не думаю, что кто-то приготовил оркестр, чтобы встретить нас из Москвы. Но нельзя сказать, что из-за этого поражения в команде присутствовало упадническое настроение. Вовсе нет. Мы все были готовы к борьбе» [168, с. 149].

Казалось бы, все решено, но на этот раз «Жальгирис» преподнес сюрприз.

Хомичус: «После первых трех минут счет был 11:0 в пользу армейцев. Мы были не в себе. Тогда Гарастас делает постоянные изменения, чтобы вернуть нас в игру, и ему это удается. Сабонис начинает забивать, в игру вступает Чивилис, Куртис целится и совершает успешный бросок. В обороне мы прессингуем, и это приносит результат. Первая половина игры принадлежала ЦСКА, но мы вступили в игру. После перерыва, с пятой по десятую минуту, мы повели 16:0. Оставалось только удержать преимущество, и нам это удалось (78:73). Перед нами был тот же сценарий, что и в прошлом сезоне, только команды поменялись ролями. У нас была возможность повторить их достижение» [168, с. 149–150].

Третья игра состоялась всего через 24 часа после второй. На этот раз «Жальгирис» доминировал уже на первых минутах (8:0), но столичные баскетболисты не сдавались, даже когда ситуация была на грани, и пытались исправить положение благодаря рывку Ткаченко (24 очка). В перерыве подопечные Гарастаса вели пять очков (34:39), что было незначительным отрывом.

Хомичус: «Если бы в перерыве мы были впереди на 15 или 18 очков, что было вполне реально, все было бы по-другому» [194, с. 151].

После перерыва пятый фол Куртинайтиса стал ударом для «Жальгириса». Несмотря на неудачу, литовцам удавалось удерживать преимущество до середины второй половины матча. ЦСКА, имея более разнообразный состав игроков, в итоге переломил ситуацию и вновь вышел вперед (73:67). Девятый титул подряд остался в Москве, а команду Каунаса настигло очередное разочарование.

Сезон-1984/85

Осознавая опасность, исходящую от «Жальгириса», ЦСКА усилил состав за счет Тихоненко, хотя казахстанский баскетболист был не очень рад переезду в Москву. Поиск высокого форварда был необходим, так как существовала серьезная проблема – Анатолий Мышкин.

Жан Боже: «Он словно не очень серьезно относился к происходящему, не тренировался должным образом… И это была проблема, с которой нужно бороться. Он был лучшим игроком в Европе, первым, кого я увидел здесь, делающим аллей-ап. Технически он был лучше окружающих, но он забросил тренировки, и его уровень начал постепенно падать, в то время как остальные постоянно совершенствовались» [152].

Селихов: «Дела обстояли так: Мышкин хотел быть тренером, и в некоторых матчах специально играл плохо. Понимаете? Он делал это умышленно <…>. Он не общался с нами так, как полагается, и считал, что у него есть талант, с которым он может побеждать, даже не тренируясь. Но это невозможно – не тренироваться, а потом прийти на матч и успешно сыграть. В 1985 году у меня появились Тихоненко и Бережной[101], так что у меня были запасные игроки, и мне уже не надо было делать все ставки только на Мышкина» [91].

Сегодня сам баскетболист рассказывает иную версию: «На самом деле я перестал играть, потому что получил очень серьезную травму спины перед матчем с ”Реалом“, кажется, на Кубке Европы. Я пятнадцать дней пролежал в больнице, тогда стоял вопрос, смогу ли я вообще двигаться, мне сделали операцию, и я месяц восстанавливался. Глупо говорить, что я перестал играть из-за КГБ, это случилось из-за той