Бегущий по лезвию бритвы - Филип Дик

— Я этого так не называл. Это вы с Элом придумали название. Не сваливайте на меня…

— Ты не знаешь ничего сверх того, что знаю я, — задумчиво сказал Джо, — ни о том, кто нас преследует, ни о том, что вообще происходит. Да, Глен, ты не можешь сказать, кто наш противник, потому что ты сам не знаешь…

— Я знаю, что жив. Знаю, что сижу здесь, в мораториуме…

— Твое тело лежит в гробу. Тут, в Мортуарии Истинного Пастыря. Ты не видел его?

— Нет. Но все это не так…

— Тело мумифицировано. И скорчено — так, как тела Венди, Эла, Эди, как скоро будет скорчено мое. И твое так же — не лучше, не хуже.

— В твоем случае все решил «Убик», — сказал Рансайтер. На лице его возникло вдруг странное выражение: смесь страха, озарения, чего-то еще, чему Джо не мог найти названия… — Я достал для тебя «Убик».. — Рансайтер замолчал.

— Что такое «Убик»? — спросил Джо.

Рансайтер не ответил.

— Этого ты тоже не знаешь, — сказал Джо. — Не знаешь, что это такое, не знаешь, как он действует. Ты не знаешь даже, откуда он берется.

После мучительно долгой паузы Рансайтер сказал:

— Ты прав, Джо. Абсолютно прав. — Дрожащими руками он пытался достать сигарету. Я хотел сохранить тебе жизнь — это чистая правда. Черт, я хотел спасти вас всех… — Сигарета выпала из его пальцев и покатилась по полу. Рансайтер с трудом наклонился, чтобы поднять ее. На лице его появилось выражение полнейшего несчастья. Почти отчаяния.

— Это потому, что мы здесь, а ты там, в том чертовом зале свиданий, — сказал Джо. — Ты не знаешь, что происходит с нами, и ничего не можешь сделать…

— Да, все так, — сказал Рансайтер.

— Мы заморожены — но с нами происходит что-то необычное. Что-то такое, чего не бывает в нормальной полужизни. Мне кажется, что идет схватка двух сил: одна пытается нас уничтожить, другая — спасти. Ты сотрудничаешь со второй, хотя не знаешь, что она собой представляет. Человек это, или дух, или… не знаю, что. Именно от нее ты получил «Убик».

— Да.

— Так что никто из нас не знает до сих пор, с чем мы имеем дело. Кто на нас охотится и кто нас спасает. Ни ты, который там, ни мы, которые здесь… Разве что Пат?

— Думаю, да, — сказал Рансайтер. — Враг — это она.

— Это правдоподобно… но не более того. — Похоже, что мы еще не встречались лицом к лицу ни с нашим врагом, ни с нашим другом, подумал Джо. Но встреча произойдет, и скоро мы будем знать все…

— Скажи мне, ты абсолютно уверен, что ты — единственный человек, переживший взрыв? — спросил он Рансайтера.

— Я уже говорил: Зэу Вирт…

— Из наших. Зэу Вирт в тот момент с нами не было. А, например, Пат Конли?

— У Пат Конли размозжена грудная клетка. Смерть наступила от шока и коллапса обоих легких. Кроме того, множество разрывов внутренних органов, в частности кишечника. Переломы костей ног. В физическом смысле она находится в четырех футах от тебя. Ее тело, конечно.

— А остальные? Они все здесь же?

— Все, кроме Сэмми Мэндо. У него необратимые повреждения мозга, он в коме, из которой его никогда не выведут. Он стал растением. Ни личности, ни сознания, ничего.

— Поэтому, естественно, ты его не упомянул…

— Упомянул же.

— Когда я спросил… — Джо задумался. — Где он? В Цюрихе?

— В Цюрихе. В больнице Карла Юнга. В четверти мили отсюда.

— Найми телепата, — сказал Джо. — Или используй Эшвуда. Пусть взглянут на его подсознание. — Мальчишка. Недоразвитый и глупый. Жестокая, непредсказуемая, причудливая личность. Похоже, что это то самое… Да, это объяснило бы все — все эти обрывания крыльев и приставления их заново. С возвращением сил после смертного изнеможения…

— Я это уже сделал, — вдохнул Рансайтер. — Сразу же… Не обнаружено ничего. Ни малейшего следа высшей нервной деятельности. Мне очень жаль, Джо… — он покачал своей массивной головой, явно разделяя разочарование Джо.

— Мы поговорим еще, попозже, — сказал Рансайтер, снимая наушники. Он отложил в сторону всю коммуникационную аппаратуру и тяжело поднялся со стула. Постоял, разглядывая неподвижное тело Джо Чипа, лежащее в заиндевевшем пластиковом гробу. Вытянувшийся и молчаливый Джо… таким он никогда не был, но именно таким ему придется оставаться до скончания времен…

— Вы меня вызывали, сэр? — Герберт Шэнхайт фон Фогельзанг оказался рядом. Он был похож на средневекового льстеца. — Соединить мистера Чипа с остальными? Вы уже закончили, сэр, не так ли?

— Закончил.

— И?..

— Все получилось. Я поговорил с ним. — Он взял сигарету, первую за много часов. Долгие и безуспешные попытки связаться с Джо вымотали его до предела. — Где-нибудь есть автомат с амфетамином?

— В холле, пожалуйста, — фон Фогельзанг предупредительно показал направление. — Прошу вас…

Рансайтер вышел из зала свиданий и подошел к автомату. Бросил монетку, установил уровень дозы, и маленькая знакомая капсула скользнула в лоток. Проглотив ее, он сразу почувствовал прилив сил. И тут же вспомнил, что через два часа у него должна состояться встреча с Лином Ниггельманом. Я просто не успею составить официальный рапорт, подумал он, надо позвонить и договориться о переносе встречи…

Найдя платный видеофон, Рансайтер набрал номер бюро Ниггельмана.

— Лин, — сказал он, — я сегодня просто не в состоянии ничего делать. Я двенадцать часов подряд пытался установить контакт с моими людьми. Я вымотался, понимаешь? Это ничего, если мы перенесем наши дела на утро?

— Чем раньше ты представишь рапорт, тем скорее мы сможем начать действовать. Мои юристы говорят, что пора поджигать фитиль. У них уже руки чешутся.

— Они намерены затевать гражданский процесс?

— И гражданский, и уголовный. Дело уже у главного прокурора Нью-Йорка. Но, сам понимаешь, без твоего рапорта…

— Завтра, — сказал Рансайтер. — Мне надо поспать хоть несколько часов. Иначе — все, крышка… — Крышка, подумал он. Я потерял лучших людей, я потерял Джо… да, особенно Джо. Фирма обескровлена, бог знает, когда удастся возобновить деятельность. Где взять инерциалов? Где взять такого специалиста по полям?..

— Конечно, Глен, — сказал Ниггельман, — Выспись как следует, а завтра встретимся — скажем, в десять часов по нашему времени.

— Спасибо, Лин, — сказал Рансайтер. Он положил трубку и тяжело опустился на розовый пластиковый диванчик, стоящий в коридоре напротив видеофонной кабины. Нет, такого специалиста, как Джо, мне не найти никогда, подумал он. В сущности, то, что случилось — это конец Ассоциации Рансайтера…

Вновь возник владелец мораториума — как всегда, вовремя.