Ютланд, брат Придона - Юрий Никитин

– Раньше вот так поймать было бы невозможно. А сейчас либо их стало много, либо осмелели. Или то и другое.

– Ты говоришь, древень?

– Похож, – уточнил он. – Я никогда их не видел. Древень…

– …как говорит дед Рокот, – съязвила она, подражая его серьезному голосу.

Он кивнул, не замечая иронии.

– Да, дед Рокош говорит, что древень силен только в лесу и на опушках, потому что пользуется магией леса. Помнишь, мы его почти не видели?.. В степи он слаб, но в лесу умеет двигаться с такой скоростью, что… Он вообще никогда не стоит на месте!

Она перевела взгляд на костер, где распадаются огромные багровые угли, зябко поежилась.

– Тебе повезло.

Он хмуро посмотрел на нее.

– Как утопленнику. Ты что жрать бросила? Хочешь, второго гуся зажарю?

Она буркнула:

– Не смешно. Хорошо, что уже поела. Ты жестокий… Убил, да еще и в костер, это вообще я и не знаю…

– А что, плохой огонь?

– Это же… живое! С ним можно было попробовать договориться! Плохой из тебя переговорщик!

Он буркнул:

– Зато хороший пастух.

Она сказала язвительно:

– С точки зрения баранов, ягнят и коз, нет такого понятия, как хороший пастух.

Он сдвинул плечами и поднялся.

– Сиди, отогревайся. Я посмотрю, что там на опушке. Если дождь кончился, надо ехать, пока дороги не размыло.

– Не потеряйся, – сказала она в спину таким нежным голосом, почти пропела, что он дернулся, выискиваю каверзу. – Дождь смывает следы, можешь не найти обратно…

Он отошел на несколько шагов, пока придумал что ответить, обернулся и буркнул:

– Тебя-то я везде найду. По запаху.

Она смотрела в спину и старалась понять, комплимент это был или оскорбление, от нее в самом деле всегда просто замечательно пахнет, у нее кожа такая, но под таким ливнем могло смыться…

Глава 8

Ютланд, едва скрылся за деревьями, пошел не к опушке, как обещал, а круто свернул и двинулся осторожным шагом вокруг их стоянки. Долго ничего не тревожило, начал успокаиваться, затем снова легкий запах и едва уловимый шелест, хуже того, нечто медленно придвигается к нему.

Он убрал за спину лук и взял дубинку, но держал ее не в готовности, смотрел в сторону, но ориентировался на слух, и когда это угрожающее приблизилось, резко пригнулся и с силой ткнул в нужную сторону палицей.

Послышался тупой стук, разом сдвинулись листья, словно на них обрушилось бревно. Ютланд тут же с силой ударил дважды. На земле трепыхается еще один древник, руки и ноги упираются в землю в попытке подняться, слышен надсадный скрип.

Ютланд свирепым ударом разбил голову, а затем и трухлявое туловище. Прислушался, вроде бы тихо, но на всякий случай пошел по расширяющейся спирали вокруг их костра.

Сдвинувшиеся листья он заметил на дальнем конце поляны моментально, но не подал виду, а начал смотреть вверх, взял в руки лук, наложил стрелу и оттянул тетиву, все еще продолжая выискивать взглядом невидимую птицу, а затем резко опустил лук и отпустил тетиву.

Донесся глухой удар, стрела на том конце поляны зависла в воздухе, затем третий древник возник из пустоты, упал, покатился со скрипучим визгом и все пытался выдернуть стрелу из ноги.

Ютланд подбежал и двумя мощными ударами разбил голову. Трухлявый пень разлетелся, словно комья сухой земли. Подобрав стрелу, он огляделся настороженно, везде тихо, даже птицы умолкли.

– Все равно не верю, – прошептал он едва слышно. Сердце часто колотится в предчувствии беды. – Что-то вас нацелило…

Он сделал еще два круга, за это время еще два новых древника пали под его дубиной. И уже когда решил вернуться к костру, ощутил в неподвижном после грозы воздухе нечто иное, чего не должно быть. Он, артанин, должен замечать малейшие изменения следов даже на камне, ничтожные движения воздуха, запахов, и потому сделал вид, что совсем успокоился, направился уже обратно, хоть и по дуге, сделал семь рассчитанных шагов, а затем резко, пригнувшись, ударил влево дубиной в пустоту.

Там охнуло, раздался болезненный вскрик, одновременно над его головой едва слышно шелестнуло, и на землю упала прядь его волос, срезанная незримым лезвием.

Он выпрямился, а на земле среди сухих листьев проявилась вмятина, повторяющая очертания спины человека и его раскинутых рук. Ютланд осторожно приблизился, дубинка наготове, однако незримая фигура лишь попыталась приподняться, но со стоном опустилась на землю.

Ютланд поднял дубину над головой.

– Вернись в свой настоящий вид.

Из пустоты прозвучало хриплое:

– Это… и есть… настоящий…

– Тогда стань видимым, – потребовал Ютланд. – Или сейчас убью.

Из пустоты донесся слабый прерывистый голос:

– Погоди…

Минуту спустя начали проявляться контуры человеческого тела, словно оно из воды, затем заблистала драгоценными камешками длиннополая одежда, наконец Ютланд увидел распростертого на земле человека с кровью на губах.

Маг с болезненной гримасой на лице держался обеими руками за грудь.

– Ты меня убил…

– Хорошо, – ответил Ютланд холодно.

– Но ты… не маг…

– Мне это помешало? – спросил Ютланд.

– Кто ты?

– Тот, кто убил, – отрезал Ютланд. – Ты же человек, как ты можешь быть с этими тварями? Это же ты их собрал здесь?

Человек закашлялся, изо рта хлынула кровь. Ютланд слышал, как скрипят кости сломанной грудной клетки, а сраженный болезненно кривился, превозмогая боль.

– Человек все может, – прошептал маг. – Когда он сам тварь, он тварее всех тварей… И все твари поклонятся ему и признают его вершиной всякой тварьности…

Он говорил все тише, Ютланд уже изготовился добить, но лицо мага покрылось смертельной бледностью, губы стали синими и бескровными, а дыхание прерывалось хрипами.

Внезапно его глаза расширились, он с ужасом всмотрелся в Ютланда.

– Я… вижу… кто ты… В тебе тьмы больше, чем…

Он дернулся, ноги вытянулись, заскребли по земле и застыли. Невидящие глаза слепо смотрели в пространство. Ютланд подумал, что в таких случаях вроде бы положено закрывать умершему глаза, но, с другой стороны, воронам так будет труднее их выклевывать.

Птицы уже щебечут и верещат в кустах, когда он неспешно вернулся к костру. Мелизенда почти высохла, во всяком случае, уже не ежится, встретила его прямым взглядом.

– Ну что?

– Ливень был коротким, – сообщил он. – Пока ты ухомякивала второго гуся, там вообще все подсохло. Будто дождя и не было.

– А град? – спросила она.

– Да сколько там того града…

– Ну и хорошо, – сказала она. – А второй гусь, к слову, вон лежит. Ты его даже не ощипывал.

– Да, – согласился он, – это предстоит тебе.

– Мечтай, – сказала она саркастически, – мечтай… Потом будет сниться, как принцесса тебе гуся щипала.