Олигарх из будущего. Часть вторая. Удача любит смелых - Алекс Шу

живыми глазами. — Досчитаешь и проследишь, чтобы все выполнили приказ командира и убрались отсюда подальше. И вагон не забудьте закрыть. В наше отсутствие общее руководство на тебе.

— Понял. Всё сделаю, — пообещал Гришин.

Герман поднес рацию к лицу.

— Первый на связи. Третий и четвертый наблюдение сворачиваем, быстро сюда. Второй — продолжаешь контроль обстановки. Когда мы начнём разбираться с гостями, присоединяешься. Как поняли? Прием.

— Третий понял. Выдвигаюсь к вам.

— Четвертый понял. Иду.

— Герман, только без трупов и особого шума, — попросил я. — Нам лишние проблемы не нужны. Главное, уйти, сохранить и реализовать груз. Разбираться потом будем. Тут же, линейный отдел ментовки неподалеку. Если что, сразу сюда прискачут.

— Менты тяжелы на подъем. А те, кто, в линейном на сортировке сидят, уже с утра водкой глаза заливают, я пробивал. Дисциплина ни к черту. Пока услышат, разберутся, откуда шум, мы уже далеко будем. И потом, — лицо немца стало задумчивым, — почему эти бойцы так решительно на разборку идут с обрезами и двустволками? Ментов не боятся? Очень интересно.

— Всё-таки прошу не устраивать здесь Бородинскую битву с массовым побоищем. Нам это в любом случае не нужно, — напомнил я.

— Обещать не могу, но постараюсь, — заверил Герман. — Этих чертей мы сейчас как следует шуганем. В девяносто случаях из ста они просто разбегутся. В десяти, попробуют дать отпор. И тогда придётся действовать жестче. Извини, нет времени продолжать разговор.

— Парни, — повернулся немец к афганцам. — Как только с грузом разбираетесь по машинам. Паша уезжает на завод. Леня, едешь с ним.

Плотный седой мужик лет тридцати пяти, только что перекинувший ящик в грузовик, выпрямился, оттер пот на лбу, оставляя пыльные разводы, и кивнул.

— Миха, ты с Денисом и Серым не пустые?

— Со стволами, — ответил я.

— Отлично. Тогда сопровождаете Пашу и Леню. Едете сзади на некотором удалении. Остальные, как заканчивают с грузом, прыгают в машины, выезжают из сортировки и с обратной стороны подкатывают к лесу, в место, где находятся машины противника. Паркуетесь в метрах ста пятидесяти от них, чтобы не видели, дальше действуете по ситуации. Если пацаны заряжены стволами по самые гланды, уходите. Если нет, бьете в тыл, и помогаете нам паковать уродов. Думаю, к тому времени мы с ними уже разберемся.

Пока Герман говорил, появились дозорные. Первым выбежал невысокий крепыш, контролировавший направление сортировки. Потом из кустов, огораживающих лесную поляну от пустыря, неожиданно возник худой паренек в серой рубашке.

— Все, парни, выдвигаемся, — Леопардыч глянул на часы. — Уже почти пять минут треплемся. Холодняк захватили?

— Обижаешь, командир, — крепыш засунул руку за спину и продемонстрировал армейский тесак.

«Похоже, сзади был в ножнах», — отметил я.

— Конечно, — ухмыльнулся худой, вытащив из кармана рукоять телескопической дубинки.

— Отлично, тогда бинокли оставьте в «москвиче», там дверцы открыты и идём, устраиваем засаду. Берем в клещи, а дальше, я с Лешей и Вохой работаю с клиентами, вы на подстраховке. Сначала по легкому, а потом, если не поймут, по жесткому варианту.

— Не боись, командир, мы всё помним, — заверил зам.

— Тогда пошли. А вы сворачивайтесь быстрее.

Парни избавились от биноклей, сложив их на переднем сиденье «москвича» и сгрудились около Германа, Лехи и Вохи.

— Двигаем, — скомандовал капитан.

Пять силуэтов, один за другим быстро растворились в лесной чаще.

— Герман просил помочь загрузить коробки, — напомнил Сергей.

— Идем, — кивнул я.

У вагона нас затормозили.

— Серый, Дэн не лезьте, — замахал руками Гришин. — Только мешать будете. Шесть ящиков осталось. Мы сами справимся. Лучше в машину идите. Пашка через минуты три начнёт отъезжать.

— Как скажешь, Вася, — пожал плечами опер.

Когда мы усаживались в «пятерку» со стороны леса приглушенно бахнуло. Затем ещё раз. Внутри у меня похолодело. «Началось».

— Взрывпакетами жахнули, — со знанием дела заявил Денис. — Сейчас командир им жару даст.

Подтверждая его слова, до нас донеслось эхо истошного крика. Грохнул пистолетный выстрел, потом ещё раз. Затем хлопнул гулкий винтовочный. С деревьев, испуганно заверещав, вспорхнули птицы. Бахнул ещё один пистолетный выстрел. Похоже со стечкина. Теперь до нас доносились крики уже нескольких человек.

— Всё, — голос Гришина заставил нас отвлечься от звуков боя. — Пашка отъезжай, пацаны по машинам, быстро!

Лязгнул поднимаемый борт грузовика. Из-под тентованного кузова на землю спрыгнули двое афганцев. Парни, рассыпавшись по поляне, быстро рассаживались в автомобили.

Хлопнула дверь «КАМАЗа» и рядом с водителем уселся Лёня.

Грузовик фыркнул, выплюнув из глушителя клуб грязного черного дыма. Медленно двинулся к грунтовке. Под мощными колесами затрещали сухие ветки.

— Давай за ним, Серый, — Дениса потряхивало от возбуждения, глаза лихорадочно блестели.

— Еду уже, — недовольно пробурчал опер, трогая машину. — Не суетись.

— Парни, держимся сзади в пределах видимости, как Герман просил, — напомнил я.

— Я так и собирался делать, — буркнул опер. — Миша, у меня уши есть, я тоже всё прекрасно слышал.

КАМАЗ, тяжело покачиваясь, выехал из широкой тропы на асфальтированную дорогу, поворачивая направо. Затем двинулся по трассе, медленно набирая скорость. Мы держались сзади так, чтобы не упускать из виду кузов грузовика. Через пару минут одноэтажные хозяйственные постройки депо сменились зеленым ковром деревьев и кустов. Дорога была почти пустая, и грузовик продолжал ускоряться.

— Похоже, ушли, — облегченно выдохнул опер, сжимая руль.

— Ни фига, — крикнул Денис, указывая ладонью. — Смотри!

Откуда-то сбоку, из проселочной дороги, вынырнул юркий темный «жигуленок» и красиво подрезал КАМАЗ, рванул вперед, и развернулся, перегородив дорогу. Негодующе взвыл клаксон, противно заскрипели тормоза, громко взвизгнули шины, оставляя на трассе жирные черные следы. Кузов