Захват Московии - Михаил Гиголашвили

Постичь все эти детали было трудно, но я все-таки из вежливости спросил:

— И что делано-сделано сейчас?

Полковник пожал плечами:

— Никто не знает, и сами русские — в первую очередь. Они сперва делают, потом думают и смотрят, что на их голову свалится…

По его словам выходило, что сейчас выход для Грузии — меньше лаять на динозавра и строить дальше нормальное государство, а абхазы и осетины пусть из-за колючей проволоки завидуют; потом, лет через десять — пятнадцать, когда вся эта сволочь наконец сгинет, — провести референдумы и вернуть блудные провинции.

— Уверен, сами прибегут с радостью (есть сигналы, что такие настроения уже есть). А вожаков сепаратистов, упёртых мерзавцев, у которых на толстых мордах написано, что они воры и расхитители, — просто ликвидировать, как делает это Америка с помощью своих «морских котиков». Если Америка бен Ладена по всему миру бомбит, то почему мы своих гадов подавить не можем? Когда Россия Чечню гнобила и геноцидила, ей можно было конституционный порядок наводить, а когда Грузия захотела чистку провести и предателей приструнить — нет, шалишь… Это их такое человекообразное человеколюбие?.. Народам жить негде, давятся в своих границах, а эти захватили полмира, изгадили всё, что можно изгадить, и сидят теперь, как чумные собаки на гнилом сене, и всё им мало, опять на чужие территории зарятся!

— Зарятся — это от «заря»? Встаёт заря во мне, холодном? Голодном? — вспомнилось что-то непонятное.

Махнув рукой и выпив рюмку, он воодушевленно сообщил, что его мечта — увидеть когда-нибудь объединенный Кавказ, Северный и Южный: это будет сила почище Евросоюза. Оба моря перекрыть, заблокировать хребет, Грузия держит горы и перевалы, Азербайджан снабжает нефтью, Дагестан контролирует Каспий, сваны и абхазы следят за Черноморьем, черкесы, чеченцы и балкарцы обороняют северные границы:

— Юрий Цезарь же говорил: «Кто владеет Кавказом, тот владеет миром». Тоже не последний дурак был, между прочим, да и Александр Великий недаром через Грузию в Индию попёр… Около Мцхеты есть мост, по которому его бойцы переправлялись… А многим солдатам так понравилась местность, что они от армии отстали, осели… А согласитесь, в грузинах есть что-то царственное, величественное — в жестах, походке, осанке, манере держаться, говорить?

— Откуда знать? Ничего не знаю, только вас смотрел, — ответил я ему, думая о своем.

Вдруг взгляд мой уловил чемодан, укромно лежащий наверху.

— Это что эдакое? — всполошился я. — Что там есть такое?

Полковник снял чемодан, повернул его боком, где была приклеена бумага с адресом: «Her Schmit, Müllerstrasse 5, München».

— Слово «Herr», «господин», пишется с двумя «r»… И «Strasse» — большая буква. Где индекс? Что это?

Полковник положил обе руки на чемодан:

— Там пара фамильных вещей… Подстаканник, подсвечник… столовый прибор… никакой ценности не представляют, уверяю вас… так, память о семье, чтоб у меня в новом доме была… медяшки, вещички… Да и кто там на выходе бирки смотрит? Сколько раз я там был — никто не смотрел.

Это правда, никто не проверяет…

— А кому отдать?

— А вы заберите домой, потом за ним заедет такой бодрый старичок, Бадри зовут… Бадри Мачабели…

— Бодрый? Бадри? Больной? Моча белы?

— Да нет, это фамилия такая, княжеская…

Но я не понял:

— Но… Но… Кто этот добрый Дабри — Мочабелый или Schmit?

Полковник объяснил:

— «Schmit» я специально написал: если вдруг, не дай бог, тьфу-тьфу-тьфу, что-нибудь случится на таможне — вы должны сказать, что в Пулково, в аэропорту, когда вы стояли в очереди на регистрацию, подошёл старичок-немец, попросил взять этот чемоданчик для своего брата в Германию, там лекарство, то, сё, денег дал, сто евро… Вы, бедный студент, взяли — варум нихт? Почему нет?

— Значит, там что-то плохое? Некорректное? — Понять это было не трудно и даже трудно было не понять.

— Да нет же, говорю, пара медяшек… для моего нового дома.

— Чего?.. Бывает, потеряются чемоданы…

— Ну, если потеряется — туда ему и дорога! — развел руками полковник. — Значит, не судьба. Ах, Маузи, лучше расскажите что-нибудь о себе, — предложил он, забрасывая чемодан обратно.

— Что?

Тут возникла проводница с чаем, стала устанавливать стаканы, касаться нас ногами, отметила:

— О, да у вас вкусные вещи, как я погляжу! — что обрадовало полковника:

— Берите, берите, милая. Если не хотите сделать счастливым одного одинокого мужчину, то хоть сами будьте счастливы… Ну как, не нашлось массажистки?

— В пятом вагоне есть медпункт, — туманно и жеманно ответила она и красивыми пальцами сделала себе бутерброд с бужениной, но есть не стала, а завернула в салфетку: — Попозже. Если еще чаю — заходите, я в купе! — (А я невольно заметил на её большом пальце кольцо, и это было так нелепо, неприятно и противно, что я сразу потерял к проводнице всякий интерес.)

— Понял. Понял. — Полковник стал радостно и удовлетворенно рыться в карманах и протянул ей 100-евровую: — Спасибо за чай. Это вам, на шоколадку.

— О! И вам спасибо!

Она грациозно взяла деньги и посмотрела на полковника дольше, чем обычно. Он тоже сказал ей что-то глазами.

Так мы ехали дальше. Он оживился от коньяка, стал говорить, что да, он взяточник и продажная душа, но не убийца, что на его руках есть кровь, но от ранений и захватов, а крови смерти нет, что убийц он никогда не прощал и с педофилов денег не брал и, будь его воля, сам бы их расстреливал. Крестился, что-то бормоча. Потом стал спрашивать о полиции в Германии — не мог бы он там быть как-нибудь полезен, он много интересного поведать может, и если здесь он специалист по кавказской преступности, то там мог бы стать консультантом по московскому криминалу, главному в стране, а может, и во всём мире, и документов у него полно, и доказательств, но я ничего об этом не знал и пересказал ему какие-то казусы, о которых слышал по ТВ — например, как два турка-близнеца ограбили в Берлине супермагазин «KaDeWe», унесли много золота, камней и часов. По одному-единственному ДНК-отпечатку их нашли и арестовали. Однако отпечаток подходил к обоим (у близнецов одинаковые ДНК), то есть один на месте преступления был точно, но только вот кто, который?.. И что же, как думаете, делает судья? Судья отпускает обоих: пусть виновный гуляет, лишь бы невиновный не сидел!

Полковник покачал головой:

— Я бы посадил обоих. И посоветовал бы в следующий раз перчатки натягивать, а место преступления пеной из огнетушителя покрывать — тогда ниодного ДНК не найдут.

Потом выяснилось, что те же два брата трахали одну женщину, которая родила ребенка и подала на алименты. Провели ДНК-тест с тем же результатом: один из братьев — отец ребенка. Только вот кто?.. ДНК общие для обоих. И опять суд решает, что алименты не должен платить ни один, чтобы не пострадал невиновный, а бедная женщина осталась с носом и с неоплаченным ребёнком.

Теперь полковник стал одобрять:

— Это правильно! Лишь бы виновный не пострадал! — а я — возражать: я бы на месте судьи заставил обоих платить алименты — оба же трахали её, чего никто не отрицает. Пусть оба и платят! Женщине и ребёнку лучше будет!

Полковник качал головой:

— Несправедливо. Один, значит, предостерегался, в неё не кончал, презервативы натягивал, а другой в своё удовольствие без резинки дрючил её по-всякому, так почему первый должен платить за удовольствие второго? Нет, судья прав. А у нас виновен не виновен — сиди…

Потомя кратко пересказал заметку из «Франкфуртер Рундшау» о том, что недавно в Германии одна баронесса завещала 152 миллиона евро своему псу, догу Гюнтеру III; завещание было написано при жизни баронессы, подтверждено необходимыми справками, так что, когда завещательница усопла, ни одному племяннику не досталось ни пфеннига. Зато сразу было создано акционерное общество «Гюнтер Групп АО», чтобы помогать псу в мире бизнеса. И дело пошло — капитал за несколько лет был увеличен вдвое. После смерти пожилого Гюнтера III (как поговаривали, тайного любовника баронессы) почётным председателем АО был выбран его сын, Гюнтер IV, который тут же купил один из футбольных клубов Италии, став его почетным президентом. Говорят, пёс подумывает о большом пакете акций «ВМW», но точных данных пока нет, да и вряд ли госпожа Сюзанна Клаттен продаст псу под хвост что-нибудь из своих акций…

Полковник слушал, затаив дыхание, с восхищением потирая энергичные пальцы. Когда я закончил, он рассмеялся:

— Вот это я понимаю! Если бы этот Гюнтер жил у нас, то деньги бы дальше адвоката и нотариуса не ушли бы… А при утечке информации — распилили бы бабло с чиновниками, после чего пёс сразу бы попал под машину. Кому остались деньги? Государству. А государство — это они, чиновники! Или привили бы ему бешенство — а потом усыпили без затей… Или вообще на стол к корейцам угодил — зачем хорошему продукту пропадать?.. Народ у нас на всякую дрянь очень смекалистый и задиристый…