Король-Провидец - Кристофер Банч

Я был в полном замешательстве.

Через два часа, в парадном мундире с черной нарукавной повязкой, которую носили все Золотые Шлемы после трагедии в Чичерине, я вошел в приемную генерала Протогенеса.

Меня ожидал Провидец Тенедос, выдвинувший возможное объяснение причины моего вызова. Я думал, что в приемной будет полно ожидающих офицеров, но, кроме меня и Тенедоса, там никого не было, за исключением секретаря, который осведомился, не желаем ли мы чего-нибудь выпить, а затем вернулся к своей работе.

Наряд Тенедоса удивил меня. Я ожидал увидеть парадную мантию того фасона, который большинство Провидцев надевают во время официальных приемов. Вместо этого он облачился в светло-серые бриджи и тунику, сапоги до колен и темно-серый плащ с красным подбоем, лежавший на стуле рядом с ним.

— Я попросил пригласить тебя, — сказал Тенедос. — Видишь ли, я не хочу неумышленно оскорбить достопочтенного генерала, а человек, который хорошо разбирается в военных вопросах, сможет удержать меня от грубых ошибок.

Он говорил негромко, но так, чтобы адъютант мог услышать его. Я понял, что он лжет. Мое присутствие понадобилось Тенедосу по какой-то другой причине, и я ломал голову над этой загадкой.

Но у меня не осталось времени: точно в назначенное время секретарь встал и проводил нас в кабинет генерала Протогенеса.

Именно такие апартаменты должен был иметь старый солдат, командовавший огромными армиями, снискавший великую славу и почет среди подчиненных. Помещение было просторным, с массивными шкафами, заполненными рядами книг по военному делу. На стенах висели карты, мечи, реликвии различных сражений былых лет. Личный стол Протогенеса, стоявший сбоку у окна, был маленьким и пустым, лишь немногим отличаясь от походного офицерского столика, — было ясно, что этот кабинет занимает человек действия.

Комната освещалась дневным светом, лившимся из стеклянного купола, вмонтированного в потолок, под которым располагался длинный стол для совещаний. Во главе стола сидели два генерала: Протогенес и Решин Турбери. Похоже, нам действительно предстоял очень важный разговор. Турбери находился в чине командующего никейским военным округом, и это означало, что он был вторым по значению человеком в нашей армии.

Тенедос почтительно поклонился. Я отсалютовал; генералы ответили на мое приветствие и встали.

— Провидец Тенедос, — звучно пророкотал генерал Протогенес. — Я рад, что вы смогли найти время для встречи со мной.

Его взгляд уперся в меня.

— А это тот самый капитан, о котором в вашей записке говорится, что «мы извлечем несомненную пользу от встречи с ним»?

— Я рад познакомиться с вами обоими, — произнес генерал Турбери и опустился на свое место, смерив нас холодным, оценивающим взглядом.

Генерал Протогенес был не только старшим офицером нумантийской армии, но и наиболее любимым командиром. Он полной мерой платил за эту любовь, всегда находя время для рассмотрения жалоб любых просителей — от генерала до последнего рядового. В этой любви, и в глубокой привязанности к Никее, заключалась его грядущая трагедия.

Он был крупным человеком, лишь на дюйм ниже меня, но гораздо тяжелее. Его добродушное румяное лицо говорило о том, что он ценит хорошую жизнь и не видит причин отказывать другим в том же самом.

Он служил примером для всех солдат, будучи родом из Вахиджра, бедной пустынной провинции. Сын пастуха, без друзей и без денег, он упорно поднимался по служебной лестнице и однажды получил повышение прямо на поле боя — весьма редкое в те времена событие. Протогенес был не только хорошим, храбрым солдатом, но и счастливчиком. Из его многочисленных ранений ни одно не было тяжелым, хотя это само по себе еще не говорит об удачливости. Большинство героев остаются незамеченными, поскольку никто из высших чинов не может лично засвидетельствовать их доблесть. С Протогенесом вышло иначе. Он не искал славы, но она сама пришла к нему вместе с признанием.

Он служил во всех провинциях Нумантии, участвовал в приграничных стычках и локальных войнах, в Спорных Землях, в сражениях с пиратами на Внешних Островах и в усмирении варваров в горных джунглях Востока.

Его подъем по служебной лестнице ускорился после того, как он познакомился с Решином Турбери, став командиром одного из полков, расквартированных на границе Спорных Земель. Протогенес первым был готов признать, что не обладает тактическим складом ума: при появлении врага он приказывал играть сигнал к атаке и без промедления идти в бой, а там пусть Фортуна благоприятствует храбрым.

Турбери же был более осмотрительным и просчитывал ситуацию, никогда не атакуя вражескую позицию в лоб и не неся тяжелых потерь, если он мог обойти противника с фланга, ошеломить его неожиданным маневром и сохранить жизнь своих людей. Ему было под пятьдесят — почти на двадцать лет меньше, чем Протогенесу. Взгляд этого худого, лысеющего генерала с резкими чертами лица обладал способностью проникать в душу человека и выпытывать все его секреты.

Эти двое составили великолепную команду и стали близкими друзьями. Когда Протогенес был переведен в штаб армии, Турбери получил чин домициуса и собственный полк, стоявший на границе между Дарой и Каллио. Он снискал славу, не только поддерживая мир между двумя провинциями, но и проводя успешные рейды против горных бандитов. Офицеров восхищала одна его известная особенность: он всегда мог правильно определить, когда «бандиты» были обычными разбойниками, а когда — замаскированными каллианскими солдатами, проверявшими на прочность ту самую армию, частью которой они официально считались.

Когда Протогенес был назначен командующим, то, вполне естественно, вызвал к себе Турбери и предложил ему остаться в Никее.

— Я пригласил вас сюда из-за этих проклятых беспорядков в городе, — обратился Протогенес к Провидцу. — Боюсь, я не присутствовал на слушаниях Совета Десяти, когда вы рассказывали о Товиети. Примите мои искренние извинения. Не сможете ли вы вкратце пересказать то, о чем говорили перед Советом? А капитан поделится своими соображениями, если вы вдруг что-нибудь пропустите.

— С удовольствием, — ответил Тенедос и начал свой рассказ.

Через несколько минут я заметил, что оба генерала не слишком внимательно прислушиваются к словам Провидца, как будто они уже знали все, что он мог им сообщить. Но если это так, то почему мы здесь? Я решил очень тщательно следить за своими словами.

В интервью для листков новостей Тенедос мог возвеличивать наши подвиги, но сейчас он сжато и четко обобщил реальные факты о том, что произошло в Сайане, и события в никейских доках недельной давности. Я отметил, что он не назвал Кутулу по имени, но упомянул о нем как о старшем офицере городской стражи. Закончив, он поинтересовался, не хочу ли я что-либо добавить. Я ответил, что считаю его доклад исчерпывающим и замолчал, ожидая, когда выяснится реальная причина нашего присутствия здесь.