Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Погонин Иван

Никодим пристально вглядывался в толпу пароходных пассажиров, очевидно выискивая в ней кого-то. Наконец он увидел тех, кого искал, и подошел к двум сидевшим на дровах рабочим. Эти двое никакого участия в общем веселье не принимали, молча курили папиросы, пренебрежительно поглядывая на упивающихся суррогатом попутчиков. У ног одного из них лежала заплечная котомка. Увидев бородача, они вскочили и вместе с ним направились к расположенной в некотором отдалении рощице. Там их встретил бритый.

– Как добрались? – здороваясь, спросил он подошедших.

– Хорошо добрались, Литвин, – ответил один из них. – Вот билеты, вот деньги, в котомке – костюм, сапоги и белье. Чемодан с другими вещами в багаж сдан, вот квитанция.

– Шорох в городе улегся?

– Какое там! Фараоны по сей день на ушах стоят, тебя ищут. Нам хевра уже претензии предъявлять начала за беспокойство. Правда один из столичных сыскных умотал восвояси, Копытина с его бабой и другими твоими подельниками к следователю повез, но второй остался.

– Какой второй?

– Да тот, которого ты Химику поручил травануть. Уцелел он, отходили.

Литвин сдавил во рту окурок сигары, а потом выплюнул его на землю.

– То-то нам Гуль про какого-то чудного прохожего пел… Надо было самому его кокнуть, а не всякой мрази поручать. Ладно, что Бог не делает, все к лучшему, если поймают, то дадут меньше, коль легаш живым остался.

Литвин быстро переоделся и стал выглядеть так же, как и его товарищи, – приисковым рабочим.

– Ну все, мы на пароход, а вы ступайте к арбе, на которой мы приехали, да китайчонка нашего придавите для безопасности и в Амур, – скомандовал он. – Пятерку у него заберите. Здесь переднюете, а вечерком на нашу сторону отправляйтесь, и назад, в Благовещенск. Ну а мне придется, значит, побегать от них.

С парохода раздался гудок – долгий, протяжный, потом короткий, отрывистый.

Компания поспешила к берегу. Потом пары разделились – одна пошла к арбе, а другая направилась к пароходу.

Свежий утренний воздух прорезал второй гудок.

Когда Никодим с Литвином поравнялись с торговой фанзой, она была уже пуста. Не видно было пассажиров и около нее. Беглецы одними из последних взбежали по сходням и смешались с толпой на нижней палубе.

Колмаков разложил на столе карту Амурской области, взял карандаш и ткнул им в точку в двух вершках от Благовещенска:

– Вот казачий поселок Буссе. А на другом берегу, почти напротив, китайская деревня. Наши пароходы грузятся там дровами – на китайской стороне это обходится дешевле. Третьего дня около семи утра там остановился «Цесаревич». Для пассажиров на самом берегу устроена лавка, в которой торгуют спиртом и другими напитками на его основе. Когда погрузка уже была закончена, сидельцы вышли на улицу отдохнуть от трудов неправедных и услышали из расположенной рядом рощицы крик человека, просившего о помощи. Они кинулись на зов и обнаружили среди деревьев арбу, ее хозяина-китайца и двух россиян, которые этого китайца резали. Бандитов скрутили, посадили на лодку, отвезли в Буссе и передали тамошнему атаману, от которого они в ту же ночь благополучно убежали. Я думаю, что казачки их сами отпустили – те небось расплакались, мол, по пьяни все получилось, ну казаки их и пожалели – не хватало еще русским людям из-за какого-то косача страдать! Но местное китайское начальство, когда об этом случае узнало, подняло шум. Первым делом оно своим маньчжурам пистон вставило: зачем, дескать, русских, подсудных китайской власти, в Россию отвезли? Ну а потом в правление области официальную ноту направило с требованием беглецов сыскать и им выдать. Так мне и стало известно об этом происшествии.

– Рохлин?!

– Не спешите. Я послал Бамбука к пострадавшему возчику. Обидчики с Рохлиным по приметам не схожи, им на вид не более двадцати пяти лет, Давид Абрамыч много старше будет.

– Тогда к чему вы мне все это рассказываете?

– А к тому, что этот возница вез человека, очень похожего на Рохлина, из Сахаляна! Рохлин и еще какой-то бородатый мужик подрядили его за десять рублей довезти их до остановки парохода напротив Буссе, там слезли и велели ждать. Но обратно не вернулись, вместо них пришли двое парней с ножами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Получается, что Рохлин и кто-то из его сообщников у Буссе сели на пароход. Он в Сретенск шел?

– А куда же еще?

– Надо срочно туда ехать!

– Экий вы, Осип Григорьевич, нетерпеливый, все вам срочно и срочно. Ехать надо, конечно, только…

– Что только?

– Полицмейстер меня не отпускает. Вчера два часа отчитывал за то, что раскрываемость по сравнению с прошлым годом упала на три процента. Я ему говорю: года еще и половина не прошла, наверстаю, а он не слушает, кричит, отставкой пугает. В общем, велел мне никуда не отлучаться и сыщиков своих никуда не отправлять. Злой он на меня почему-то.

– Тогда я один поеду.

– И чего вы один станете делать, если Рохлина найдете? Не отравил он вас, так в Амуре утопит, одного-то.

– И что вы предлагаете, сиднем сидеть?

– Нет, не предлагаю. Давайте Бамбука пошлем?

– Бамбука? Это бесполезно.

– Почему?

– Что китаец сделает, если Рохлина приметит? К казакам обратится или в полицию пойдет? Да его и слушать никто не станет!

– Верно.

– Мы с ним вдвоем поедем. Билет в третьем классе до Сретенска всего-то четыре рубля и стоит.

– До Сретенска билета брать не надо. Смотрите сюда. – Колмаков вернулся к карте. – Если Рохлин убежал из города навсегда, то на реке вы его не найдете. Если же он думает вернуться, то далеко не побежит. В этом случае он остановится где-нибудь на китайской стороне, напротив одного из наших поселков, не более чем в пятистах верстах от города, чтобы не терять связи с оставшимися в Благовещенске членами шайки. Поэтому вам надобно будет обследовать только вот эти населенные пункты: Старо-Кумарский, Ново-Воскресенский, Черняево ну и, пожалуй, Бекетовский, дальше забираться я смысла не вижу. Связь будем держать по телеграфу, на каждой остановке справляйтесь о корреспонденции на имя, – Колмаков выдвинул ящик стола и вытащил оттуда крестьянский шестимесячный паспорт, – на имя Агафона Рыжикова. На, дарю, это документик одного утопленника. Вещи его вместе с паспортом на берегу Зеи на прошлой неделе нашли, а тело только вчера к берегу прибило.

– Спасибо, друг! Не успел воскреснуть, как вы меня опять в покойники переводите? Да и путешествовать, как я понимаю, придется на свой счет?

– Ну а как же? Вам же Кунцевич на эти цели сотню ссудил! Да к тому же вы сами только что сказали, билет на нижнюю палубу недорогой.

Глава 4

Вечером Тараканов и Бамбук выехали по направлению к Сретенску на крупном пассажирском пароходе «Андрей Парамонов» в качестве трюмных пассажиров. План действий у Осипа Григорьевича был примитивным: выходить на каждой более-менее крупной пристани, обследовать населенный пункт, особенное внимание уделяя трактирным заведениям и ночлежкам, и действовать по обстоятельствам.

Путешествие в третьем классе сильно отличалось от вояжа в отдельной каюте. В трюме было тесно и грязно, из-за спертого удушливого воздуха было трудно дышать, гомон пьяных голосов мешал спать. Но на второй класс денег не было.

В Старо-Кумарском, который проходили ночью, даже не остановились – мест на пароходе не было, в Ново-Воскресенском, маленьком казачьем поселке, не имевшем даже почтово-телеграфной конторы, Тараканов решил не выходить. Утром следующего дня пароход причалил к Черняеву.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Станица была довольно большим поселением. Главная улица, вытянувшаяся больше чем на версту вдоль Амура, представляла собою торгово-увеселительные ряды. Лавки, чайные, трактиры, столовые и «номера» чередовались одно за другим, ютясь в маленьких, наскоро сколоченных домиках. Не лучшие помещения занимали и убогие кинематографы, носящие при этом громкие названия: «Париж», «Художественный», «Бристоль».