Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА II - Альманах

Ничто не нарушило торжественную картину моей смерти. И только маленький сухой пучок торчавшей из треснувшей скалы травы упал вслед за мной навстречу долгожданному избавлению и завершил печальную историю моей земной жизни. В свой последний момент, умирая на камнях от обильной кровопотери, я понял, как страшны и нелепы эксперименты людей, пытающихся заглянуть в Вечность. Ведь эти вопросы не в их компетенции…

Кейс

Это желание созрело не в один миг. Оно сформировалось за годы моей жизни. Неосознанное стремление к чему-то, чего я никогда не имел, постепенно обрело чёткие формы: я решил, что должен стать богатым. В начале я представлял себя непременно в шикарной квартире, имеющим пару дорогих иномарок, счета в нескольких банках, на проценты от которых я безбедно живу. Целыми днями я мог сидеть на расшатанном стуле у окна и, придерживая его от падения одной ногой, строить свои воздушные замки, в которых я – очень влиятельный человек, незадумывающийся о том, где что-либо достать и на что это приобрести. Я чётко решил, что должен иметь столько денег, чтобы они не убывали в кошельке, на счёте в банке, и на них можно было бы приобрести всё, что душе угодно. Я думал об этом последние несколько лет, с тех пор, как остался один в коммунальной квартире после смерти своей матери, до этого содержавшей меня на свою пенсию. Мне было уже 30 лет, но я так и не мог найти подходящую для себя работу и жил на государственном обеспечении. Труд для меня никогда не представлял интереса, и любые активные действия только раздражали и вводили в депрессию. А работы, где не надо было ничего делать, я так и не нашёл, хотя представлял, что кто-то живёт именно так, имея большие деньги и ничего при этом не делая.

Целыми днями я ходил по городу, разглядывая цветные витрины с вещами и представляя, что все эти вещи принадлежат мне. Я мысленно расставлял их по своей квартире, пользовался ими, складывал у себя в шкафу. Вечерами я сидел на скамье возле своего дома и разглядывал проходящих людей, размышляя о том, сколько наличных лежит в их барсетке или сумочке и откуда они взялись. Потом все приобрело гораздо более серьёзные формы, когда все мои мысли сводились к представлению картин моей будущей сытой жизни. Я мечтал, в каких одеждах буду ходить, на каких машинах ездить, каких иметь женщин, какую недвижимость, и недвижимость в виде квартир и домов уже мало тешила мой требовательный мозг. Я решил, что создан для того, чтобы подчинить себе целые земли, где люди будут работать только на меня. Каждый раз предыдущие мысли уступали место вновь созревающим в моей голове, и мне казалось, что личный остров – это очень мало для такого честолюбивого человека, и тогда я приходил к выводу, что для удовлетворения своих амбиций мне нужен мир со всеми его бесчисленными богатствами. Я мысленно выстраивал улицы, города, государства, хозяином которых я непременно стану в ближайшем будущем; в своих фантазиях я разговаривал с подчинёнными мне людьми и перебирал гору камней, за которыми стояли космические суммы.

Я думал об этом настолько часто, что, можно сказать, других мыслей в моей голове и не было. Даже во сне я летал на собственных самолётах, плавал на личных кораблях, делал какие-то распоряжения своим подчинённым. В последствии навязчивая идея иметь всё переросла в такое состояние, когда мне стало противно входить в свою коммунальную квартиру, держаться за эти бедняцкие дверные ручки, вытирать ноги на драном коврике, есть из старой посуды, не менявшейся ещё со времён моей бабушки. Я брезгливо оглядывался вслед проходившим мимо меня бедно одетым людям, презирая их за то, что они не пытаются устроить себе состоятельную жизнь и тупо довольствуются тем, что имеют. Меня стали раздражать богатые люди, которые ездили мимо меня на своих дорогих машинах с толстыми лицами, заплывшими сытостью. Потом я начал презирать и их за то, что в недалеком будущем они так же станут ниже меня по своему социальному положению и не смогут достичь тех же высот.

Я был уверен, что непременно завладею тем, о чем мечтаю, однако ещё не знал, каким образом это ко мне придёт. Вариант работы исключался напрочь, вариант выиграть в лотерею отпал после того, как я распечатал последний приобретённый билет, но и он оказался несчастливым. Находясь в тяжелейшей депрессии, в один из дней я листал еженедельную газету с объявлениями, когда наткнулся на фото с изображением потомственной колдуньи, обещающей любому обратившемуся к ней человеку всё, что он пожелает: от безбедного существования до приворота любимых. И даже не дожидаясь утра, я с газетой в руках прибежал к стоящему в зарослях домику в дачном массиве, в котором жила колдунья и, припав к стене, стал покорно дожидаться рассвета. Через некоторое время, когда утро ещё не намекало о своём ближайшем приходе, я услышал скрип двери и увидел женщину, вышедшую из дома, к стене которого я стоял, прижавшись. Я был удивлен, ведь свет в доме не горел. Женщина позвала меня внутрь, и я, оглядываясь, вошёл в комнату, освещенную лампой, опять-таки с удивлением отметив, что с улицы данного света не было видно.

Она усадила меня на скрипучий стул и велела сосредоточиться, сама тем временем начала усердно стирать со стола предподагаемую пыль, которой и в помине не было. Когда наши взгляды встретились, женщина, возраст которой я не смог определить, сказала мне: «Ты хочешь быть богатым, я всё знаю. Но это можно сделать только при одном условии». Сердце моё подпрыгнуло в сладострастном порыве к моим будущим деньгам, уже мысленно пересчитываемым мною. «Да, я готов на всё!», – мне самому показалось, что мой голос при этом был похож на шипение змеи, сидящей на груде золота. «Подумай хорошо, – предостерегающе произнесла она, – плата очень высока!». «Говори же!», – не терпел я. Тело мое уже горело предвкушением сытости, власти, порока, обещаемых мне взглядом колдуньи. «Ты будешь богат, очень богат, но потеряешь один год своей жизни. Ты умрешь ровно на год раньше, чем предназначено тебе судьбой». Мой сумасшедший смех разорвал тишину тёмной комнаты. Я смеялся как псих, как человек, с которого требуют грамм золота, обещая взамен тонну. Я долго не мог успокоиться, пока колдунья не ударила по столу каким-то предметом, отчего я вздрогнул и едва перевёл дыхание. «Я согласен, чёрт тебя подери! Всего один год! Что такое год по сравнению с тем, что я буду иметь, выйдя отсюда! Давай, колдуй! Делай своё дело! Я согласен, согласен!».

«Я предупредила тебя», – сказала женщина, закрыла на мгновение мои глаза, после чего отстранилась и заорала, чтобы я убирался вон. Я выложил на стол 1000 рублей, которые женщина отказалась принять за работу и швырнула мне их вслед. Подумав, я поднял с пола купюру, и, жадно запрятав её в карман своих брюк, вышел из дома. Уже светало, где-то орали первые петухи. Я пошёл вдоль дачного массива, каждую секунду ожидая чего-то, что должно было произойти со мной. Я уже считал себя богатым человеком и шёл с шарящим по сторонам взглядом, боясь пропустить то, что принадлежит мне.

На выходе из массива, где располагался пустырь, я увидел впереди себя чёрный предмет. Очертания его становились всё яснее по мере моего приближения к нему, и я увидел, что это открытый кейс с зелёными американскими купюрами. Увидев его, я уже ни о чём не мог думать и, спотыкаясь, побежал к нему навстречу. Он был уже в двух метрах от меня, когда разум начал помутняться от счастья, подаренного мне самой судьбой. В мозгу промелькнули все картинки моей будущей жизни, взлелеянной годами, и когда я потной от волнения рукой схватился за ручку кейса, послышался выстрел… и я упал прямо в кучу этого зелёного счастья, с которым я пробыл вместе всего одно мгновение.

Меня убили. Кейс являлся предметом спора двух серьёзных человек, присутствия которых в нескольких метрах от кейса я даже не заметил, когда увидел впереди себя своё счастье.

Потом тело моё скинули в реку, и его унесло течением. Никто не вспомнил, что меня не стало, никто не спохватился, и только квитанции по оплате за квартиру регулярно падали в мой почтовый ящик.

Колдунья не обманула меня. Я умер ровно на год раньше, чем было предназначено мне судьбой. Смерть моя должна была наступить того же числа и месяца ровно в следующем году, однако она была бы совсем иной. Бог готовил мне смерть чистого, раскаявшегося в своих грехах человека, умирающего в своей постели от тяжелой болезни и успевшего исповедоваться и причаститься. И мне предназначалось место в раю.

Я сам выбрал себе судьбу, я обменял её на деньги и до сих пор горю в аду, а в топку мне подбрасывают зелёные американские купюры.

Проект

– Ой, до чего же они мне все надоели, беда какая-то…

Он со злостью отодвинулся от подставки с расположенным на ней проектом и походкой бродячей собаки удалился прочь из помещения. На пороге он столкнулся с входящим в помещение приятелем.