Щепотка пороха на горсть земли (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна

Дмитрий только задумчиво кивнул. Версия с деньгами на секретном счете и ему самому казалась слабой. Следов побоев и других прижизненных повреждений на трупе не нашли, так что на пытки все это не походило — его просто пристрелили. Конечно, поврежденные места могли объесть упыри и уничтожить следы, но…

И кому верить? Милохин считал убитого жадным до денег и способным вляпаться в авантюру, Хрустов — осторожным и предусмотрительным, знающим меру. Оба как будто проницательные люди, знавшиеся с покойным, оба как будто достойны доверия.

Пока самым правдоподобным казался вариант с каким-нибудь жадным старателем, заметившим у проверяющего приличную сумму наличных. В этом Хрустов был прав, есть люди, которые за рубль удавят, а у Шалюкова суммы были куда более существенные. Но всерьез в эту версию Дмитрий не верил, потому что имелась еще одна важная деталь, о которой он не спешил распространяться.

Вскоре после этого они, допив чай, распрощались с банкиром.

— Куда теперь? — полюбопытствовала Анна, когда они вышли из банка обратно на пыльную и пропеченную солнцем площадь.

— В приисковую контору, наверное. Хотя, если подумать, идея для вида наняться на прииск охранником уже не кажется мне такой привлекательной. Боюсь, мне там никто не поверит. Для того, чтобы поверили, следовало с самого начала к этому готовиться и вести себя иначе. Уж как минимум не таскать вас всюду с собой, а то с чего бы градоначальнице сопровождать какого-то бродягу?

— Без меня с вами тем более не станут там разговаривать, — возразила она и зашагала в нужном направлении, все равно охотник дороги не знал. — Вся охрана приисков — из местных. Несмотря на столичного управляющего и нескольких пришлых инженеров, горожане считают прииск своим и не станут откровенничать с чужаком. Это среди старателей всякие-разные охотники за удачей встречаются, но их местные не жалуют, и это взаимно.

— Кстати, я до сих пор не спросил… А вы как общались с покойным? Мне кажется, что все, кто не вырос в этом городе и не знает местных обычаев, воспринимают вас на этой должности… с настороженностью.

— С негодованием и недоверием, вы хотели сказать? — усмехнулась она. — Держу пари, вы тоже считаете, что градоначальницей я стала случайно.

— Это не мое дело, я здесь не живу и к этому городу не имею никакого отношения, — не позволил он втянуть себя в пустой спор. — Так что с Шалюковым?

— С ним все было спокойно, — задумчиво отозвалась Анна, оценив и честность, и тактичность собеседника. — Его не волновали мой пол и возраст, только цифры, а с ними у меня полный порядок. Мне достаточно того жалования, которое положено государем, так что все городские деньги идут на городские нужды и нет необходимости что-то подгонять. Да и порядок я тоже люблю, поэтому общий язык мы, как ни странно, находили легко. Можете не верить, но про его взяточничество я не знала. Ну и кроме того… Он застал моего отца. Прекрасно знал, как к Павлу Андреевичу Набелю относились горожане, и тоже умел не лезть в чужие дела. И он не подтасовывал факты и не пытался найти нарушение там, где его не было. Я полностью согласна с Аполлинарием Адольфовичем: Шалюков был далеко не самым плохим работником, мне жаль, что с ним так вышло, и будь моя воля — я бы оставила все как есть, — она неодобрительно поморщилась и вздохнула. — Хрустов дело сказал. К нему все привыкли, он не досаждал, и менять знакомое малое зло на невесть какое незнакомое — дураков здесь нет.

— Все привычные, а новый начальник прииска? Он же появился здесь недавно, мог не сойтись с проверяющим в цене.

— Мне не нравится Старицкий. Но он не похож на человека, способного убить ради денег. — Анна задумчиво пожала плечами. — Кроме того, убийство проверяющего не решит проблему, и он не настолько глуп, чтобы этого не понимать. Это просто исполнитель, на место которого придет новый. Проще уж договориться с тем, который есть…

— Потому что договариваться с ним было легко и удобно, — подхватил Дмитрий. — Я понял, что он всех устраивал. И все более правдоподобной кажется идея со случайным бандитом с приисков.

— Вам она не нравится? — проницательно предположила Анна.

— Не нравится. Я думал об этом, но… Но все равно кое-что не клеится.

— Чутье, — задумчиво предположила Анна. — Знаете, я совсем не сыщик, но почему-то мне тоже кажется, что все не так просто. Хотя совпадения порой бывают очень неожиданны, а случайности — нелепы… Но я предлагаю выход. Не задумываться пока об этом. Скажите, если даже его убил случайный бандит, это как-то скажется на ваших дальнейших действиях?

— Нет, — невольно улыбнулся Дмитрий. — Наверное, вы правы: не стоит городить версии, не обладая фактами. В любом случае нужно посетить прииск и осмотреть место трагедии, оно же по дороге?

— Да, ближе к городу. Завтра утром и посмотрим, хотя я не понимаю, что вы хотите найти там через столько времени.

Дмитрий только пожал плечами.

Деталь, ломавшую эту правдоподобную версию получше любого чутья, отметил еще следователь в Рождественске. Шалюкова застрелили с близкого расстояния, почти в упор, в грудь. Значит, вероятнее всего, убивали не в седле, а стоящего на земле, притом некто, кого казначейский проверяющий не боялся или даже хорошо знал. И сегодняшние расспросы только подтвердили это предположение: покойный совсем не казался смельчаком и рисковым парнем, не стал бы он вот так сходиться с кем-то подозрительным.

Так что если грабитель и был, то не вовсе уж случайным разбойником с прииска. Кто-то, кто не выглядел опасным и угрожающим, кто-то из хорошо знакомых… А кто может казаться менее безобидным, чем молодая честная девушка, пусть даже у нее в кобуре револьвер?

Впрочем, всерьез госпожу Набель Дмитрий не подозревал. Похоже, ту здесь искренне любили, и, если бы у нее начались проблемы, наверняка решала бы она их не одна и не так. Достаточно вспомнить того же Милохина, вот уж кто разобрался бы с кем угодно. А он ведь еще и чародей, пусть и слабый, зато — незарегистрированный. У младшего командного состава и рядовых матросов нередко за годы службы вскрывались плохонькие способности к чарам. Уж хватило бы обставить все поаккуратнее, так, чтобы труп не нашли и следы от дроби — тоже.

Феномен, при котором у моряков, в ком изначально никакого дара не выявляли, но с годами службы он в незначительной мере проявлялся, был описан уже очень давно. Чародейская наука до сих пор не нашла этому точного объяснения, но версий было много — от смешных и глупых до вполне связных. Косорукову нравились две.

Первая утверждала, что зачаточные способности к водному чародейству заставляют человека невольно тянуться к родной стихии, а там они крепли и просыпались от постоянного пребывания на воде. Это, впрочем, не объясняло наличия среди моряков огневиков, которых к воде совершенно не тянуло, в том числе и среди таких вот "новопроявленных".

Вторая же полагала, что чародейские способности в той или иной мере присутствуют почти у всех людей, просто померить их можно лишь с определенного уровня, а у кого дар слишком слабый — раскачать его крайне трудно. Морские же суда издавна плотно окутывали чарами разного сорта, и чародеев на борту всегда хватало, и все это служило благодатной почвой для взращивания малых талантов. Теплицей.

— Вашего отца здесь очень уважали? — заговорил Дмитрий через несколько мгновений тишины, когда они шли по теневой стороне широкой и достаточно оживленной улицы. Кажется, оживление было связано не с местом, а со временем: солнце уходило, переставало нещадно палить, и люди выбирались под открытое небо.

И Шналь окончательно стал похож на обыкновенный маленький провинциальный город. Только перекати-ежики не давали Косорукову забыть, где именно он находится.

— Моего отца любили, — возразила Анна. — Как и всю нашу семью. Род Набелей живет здесь давно, мой предок был одним из основателей Шнали, так что мы тут свои.

— И место градоначальника передается по наследству?

— Можно сказать и так, — улыбнулась она.