Выбор Евы (СИ) - Сергей Гончаров

У разведчиков ситуация была намного хуже. Старший брат, Гтирер, недаром был хороший разведчик. Он находил в небоскрёбах такие вещи, которых никто в поселении никогда и не видел. Поднимался туда, где никто не был. Ведь с нижних этажей вынесли всё ценное ещё до того, как первые поселенцы прибыли на эту землю.

Но посещение небоскрёбов не могло пройти безнаказанно. Он, вопреки ожиданиям, не превратился в зверя, но с недавних пор начал есть человечину. Никакие уговоры и увещевания не помогали. Его характер сильно изменился. Он стал особенно злым и агрессивным.

И то, куда в поселении пропало уже несколько людей, семья разведчиков прекрасно знала. Ведь все эти люди, в итоге были съедены Гтирером. И вся семья его покрывала.

Ведь он был лучший разведчик.

А ещё он был сыном, братом, мужем и отцом.

Ди бежал. Несколько раз поскальзывался на присыпанных снегом металлических поверхностях мегаполиса. Близлежащие к поселению улицы были вычищены от снега. Жители сообща собирали его внутри большими кучами, из которых потом каждый брал на обогрев и питьё. После начинались засыпанные проспекты. По некоторым даже невозможно пройти — снега намело по вторые этажи. Но большинство — хорошо продувались, потому снега там было немного. У жителей поселения, на крайний случай, за спиной всегда висели снегоступы.

— Нет, нет и ещё раз нет! — категорично заявил один из судей, когда молодой разведчик в очередной раз пришёл с просьбой выдать снегоступы. — Ты, за последние два Сезона, какую пару уже потерял?!

Сколько Ди ни убеждал, сколько ни умолял, сколько ни оправдывался, что не нарочно потерял пять пар, судья был неумолим.

— Поживёшь пару Сезонов без них, — сказал он. — Начнёшь ценить и… если к тому времени не пойдёшь кому-нибудь в пищу, придёшь. Выдам.

Ди остановился, глубоко вдыхая обжигающе-ледяной воздух через нос. Идти по глубокому снегу тяжело. Промелькнула предательская мысль вернуться.

— Нет, — злобно пробормотал молодой разведчик. — Ни за что!

Он остервенело начал пробираться дальше, а в голову полезли картинки уютного, а главное тёплого, быта.

— Нет! Нет! — на выдохе вырывалось у Ди.

Наконец город закончился. Между горами, где по предположениям обитали звери, и мёртвым городом, посреди которого пристроилось поселение людей, располагался «Сад», как в шутку называли в семье электриков множество ветряных электростанций. Остальные прозвали это место «Снежной преградой» из-за ветра, поднимавшего там живую стену из снега. Частенько даже на расстоянии вытянутой руки ничего нельзя было разглядеть. Именно на этом пространстве звери всегда и запутывали следы когда ветер успокаивался, но зачастую те попросту сами исчезали уже через несколько мгновений после того как появились.

Ди как раз и застал такую вьюгу. Снег кружился, забивался в ноздри, уши, застилал глаза. Но молодой разведчик упорно топал вперёд. В прошлый Период Бурь он подслушал разговор братьев, из которого смог догадаться каким образом не ходить кругами — важный навык в жизненной копилке разведчика. Появилась возможность испробовать знания. Остальной народ за пределы города ходил редко и только по делам семьи. Причём зачастую в сопровождении бойцов. Разведчикам же приходилось шнырять везде, куда бы судьи не послали. Начиная от второго города, на севере, за заливом, и заканчивая большой рекой, стекавшей с гор, на юге.

Через каждые десять шагов Ди чуть-чуть начал поворачивать вправо. Из разговора братьев молодой разведчик понял, что людей, почему-то, всегда тянет влево, следовательно, чтоб идти прямо, надо постоянно чуть-чуть поворачивать вправо.

Вновь пролезла предательская мысль: «А не вернуться ли?». Но разведчик настолько замечтался о том, как явится в поселение с головой Вожака, что моментально забыл здравые мысли.

На чём-то поскользнувшись, грохнулся на задницу. Обрез отлетел куда-то в сторону. Ди поискал глазами оружие. Лежало невдалеке. Поднялся, намереваясь пойти за обрезом, когда взгляд зацепился за виновника падения — макушку черепа.

— Значит правильно иду… — пробормотал он и тут же начал отплёвываться от набившегося в рот снега. Вытерев рукавом губы, подошёл к обрезу, наклонился…

Рядом с оружием был отпечаток ноги. При такой погоде он мог оставаться на снегу совсем недолго. Ди схватил обрез, взвёл оба курка. Упав на одно колено, завертелся вокруг своей оси, ожидая нападения. Но кроме стены снега ничего не видел.

Руки дрожали, стук сердца отдавался в ушах. Ди догадался, кто прошёл рядом. Оставалось надеяться, что изгнанник не заметил молодого разведчика.

За преступления, в зависимости от тяжести, наказывали. Самое страшное наказание — изгнание. Но оно уже несколько Сезонов не применялось, так как людей стало слишком мало, и выгонять кого-то — непростительная роскошь. К тому же те, кого выгнали, доставляли проблемы. Они не умирали от холода и голода, как предполагалось; их не задирали звери. Они жили, да ещё и размножались. В селении предполагали, что не всех людей, которые не вернулись, убили звери. Некоторые попались в руки изгнанников. От холода, по всей вероятности, те прятались в городских небоскрёбах. И лишь благодаря изменениям в организме после посещения этих зданий, выжили.

Каждый родитель с детства твердил, что город вокруг опасен. Рассказывали страшилки о зверях, которые там поджидали и про лабиринты в этих зданиях. Судьи в один голос утверждали, что если пробыть какое-то время в любом из городских строений, то начнётся необратимый процесс помутнения рассудка. У человека начнёт расти шерсть, зубы удлинятся, а на пальцах вместо ногтей появятся когти. Такой человек достаточно быстро превратится из разумного существа в слабоумное и опасное чудовище.

Он станет зверем.

Ди ещё раз крутнулся вокруг оси, а потом вскочил и, что есть духу, побежал в сторону гор.

— Так! — постучал по столу Дидли. — Не скандалим!

— Тут попробуй… — буркнул Илнос, глава семьи бойцов. Его седая шевелюра встала торчком от душившей злобы. Единственный глаз, левый, покраснел от прилива крови.

— Приступим, — заколотил по столу Дидли. Подсвечник с новенькой свечой, стоявший рядом с ним, подпрыгнул от последнего удара.

Совет заседал в доме судей, в специально выделенной для этого части. В центре круглого стола, в деревянном канделябре, потрескивало три свечи. Возле судьи всегда стоял ещё один подсвечник. «Для игр» — как он сам его характеризовал. Вокруг стола, на табуретах, сидели главы тринадцати семей — двенадцать мужчин и одна женщина. Дидли, как главный судья, являлся председателем Совета. Но, по сути, он был главою поселения. В самом тёмном углу находился люк под землю, куда простым смертным вход был воспрещён.

Совет всегда проходил при минимальной обстановке, чтоб главы семей не отвлекались. Так завели первые поселенцы, а последующие поколения не решались нарушить.

— На повестке дня у нас следующие вопросы, — главный судья, великолепно сохранившийся старик, провёл рукой над стоявшей рядом свечой. — Первое: оценка последствий нападения. Второе: подготовка к Периоду Бурь. Третье: решение вопроса о наказании Вивиты. — Дидли задержал ладонь над свечой и обвёл всех взглядом. — Приступим?

Главы семей понурили головы. Каждый слишком погрузился в собственные проблемы, чтоб решать чужие.

— Приступим, — ответил Илнос.

— Тогда у кого какие потери? — главный судья убрал руку от огня, потёр пальцами обожжённое место.

— Пятнадцать, — первым ответил глава семьи бойцов. — Тринадцать мужчин и две женщины.

— Не слабо! — присвистнул Пиот, глава гончаров, за глаза называемый «кругляшок». — У меня лишь три бабы.

— Ну, — с нарочитой скромностью произнёс Илнос. — Нас же с детства учат умирать!

— Никого, — скрестил руки на груди Диртктстиблиаст, глава семьи электриков и, вероятно, единственный взрослый человек, кто не употреблял пойло вообще.

— Повезло! — хмыкнул глава ремонтников Ду-Ду

Про него поговаривали, что пьяные родители, придумывая отпрыску имя, ничего членораздельного произнести не смогли. Про Диртктстиблиаста по этому поводу и вовсе молчали. Чем занимались родители, чтоб придумать такое имя осталось загадкой.

— Да кому охота жрать гнилое мясо?! — скривился Илнос.

— Я тебе голову снесу за такие слова! — побагровел Диртктстиблиаст.

— Ты?! Мне?! — усмехнулся глава семьи бойцов. — Пойди сопли вытри, прежде чем такое заявлять!

— Тишина! — хлопнул ладонью по столу Дидли. Подсвечник с начавшей оплывать свечой вновь подпрыгнул, в этот раз заметно выше. Ссора между главами семьи бойцов и семьи электриков была настолько стара, что уже никто не знал из-за чего она. В том числе не помнили Диртктстиблиаст с Илносом. — Чуну толкните!