Зеленая война (СИ) - Васильева Алёна

Селим, до того с интересом наблюдавший за моими действиями, деликатно удалился. Как позже выяснилось, за собственными мешками со снегом.

Вода уже стала ощутимо теплой, и я, обмакивая в нее скомканную простыню, стал обтираться. Намылился с головой, не жалея. Сейчас не до поисков шампуня «шелковое сияние». Глаза щипало, резкий запах мыла щекотал нос, но в этом была вся прелесть.

Стерев мокрой тканью мыло и ополоснувшись при помощи ковшика (ничего, соседей снизу затопить не жалко), я силой воли подавил желание вылить на себя остатки воды из чана, снял его с огня и выстирал всю нижнюю одежду. Блин, а как теперь сушиться? Что же я, дуб, не взял с собой в снежное путешествие смену белья…

Изо всех сил отжал ткань и развесил над углями. Мимо двери, открытой во избежание накопления дыма, уже несколько раз многозначительно проходил Селим. Я отлично понимал, как сильно ему хочется вымыться, но залезать без ничего в пропотевший комбез было выше моих сил, а температура в остальной квартире все еще оставалась близкой к минусовой.

Непонятная бесшовная ткань подсохла до приемлемого состояния минут за десять, и турок наконец дорвался до прелестей цивилизации. Сегодня мы были счастливы не меньше, чем когда наелись гречки. Надеюсь, завтра это не аукнется воспалением легких.

Мы походили по соседним квартирам, набрали всего, что может гореть. Нашли несколько одеял, подушек и вдоволь постельного белья. Хорошенько протопили квартиру. Получилось градусов, пожалуй, двенадцать, а то и пятнадцать. Не Таити, но верхнюю одежду можно снять.

По счастью, окна тут стояли пластиковые и совсем не сифонили. Немного дуло от входной двери, но ее мы завесили одеялом.

Хотелось есть, так что я на свой страх и риск решил повторить эксперимент с гречкой, уже без добавок. Турок сначала смотрел на меня как на еретика, но потом махнул рукой и присоединился к трапезе.

Спать на нормальной постели, чистым и сытым, это бесценно! Если вы не можете понять, насколько это здорово, то мне даже не о чем с вами говорить. Представьте, что лишены этого. Надолго. И вот: прикосновение прохладного пододеяльника, еще немного жесткого после стирки! Подушка, пахнущая только свежестью. Потрясающе.

На этот раз утро выдалось действительно добрым. Хотя, скорее всего, это был уже давным-давно день.

За ночь квартира подостыла и пришлось сходу влезать в комбинезон, но выспался я отменно. И в животе никаких возмущений не наблюдалось. Селим уже был одет и готовил чай. Пожалуй, в этом мире можно жить. А с инопланетянами как-нибудь разберемся.

Глава 6

Наконец у меня созрел план дальнейших действий. Точнее, основа плана. Абсолютно необходимо добраться до сооружения, которое мы издали, с горы, приняли за ТЭЦ. Осмотреть там все, понять для чего используется данная конструкция. Поискать людей. Не сами же инопланетяне там работают! Если бы я прилетел захватывать чужую планету, то уж точно не для того, чтобы изо дня в день ходить на службу к восьми утра.

Я взял тетрадку и карандаш, найденные в одной из квартир и прихваченные специально для облегчения общения с Селимом. Стал пошагово изображать свой план. Рисовальщик из меня не очень талантливый, поэтому процесс затянулся на полчаса.

Турку идея категорически не понравилась. Он указал рукой на улицу и красноречиво провел пальцем по горлу.

– Ничего, мы вооружимся, – сообщил я и пририсовал одному из человечков на картинке большой топор.

Спутник странно посмотрел на меня, вздохнул и ушел в ванную комнату поддерживать костер. До ужина эту тему больше не поднимали.

Ближе к вечеру товарищ снова взял тетрадку, внимательно рассмотрел мои рисунки, прибавил к ним рюкзак с продуктами. Затем нарисовал костер и жирно зачеркнул его. На мой удивленный взгляд он показал на улицу, затем на глаза и снова провел пальцем по шее. Значит, беспокоится, что враги увидят огонь и придут разбираться.

В принципе, разумное опасение. Но наш эксперимент показал, что огонь интересует их не особо сильно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я указал на сгоревший домик во дворе, который так и не подвергся тщательному осмотру местных органов правопорядка, если они были. Селим замахал руками и задумался. Потом что-то сообразил и нарисовал лису, а рядом кружочек с глазами.

После секундной паузы я сообразил, что он имеет в виду историю про Колобка. Вот уж никогда бы не подумал, что она интернациональная. Или у спутника просто кругозор широкий? Ладно, не о том речь.

Хитрость? Может он и прав. Но если зеленые человечки на самом деле затеяли с нами игру, то шансы на победу в любом случае крайне низки.

Я развел руками. Вариантов все равно не так уж и много. Что нам, жить здесь, ожидая смены времени года, рискуя быть замеченными и пойманными? Рискуя не дождаться весны, потому что ее тут не бывает. Или уйти сразу, предположительно на юг, подвергаясь опасности не дойти из-за отсутствия еды и лекарств? Опять же, не факт, что суровая снежная гладь где-нибудь заканчивается.

На фоне таких перспектив возможность узнать хоть какие-то подробности о человечестве и инопланетниках, что называется, не отходя от кассы, выглядит наиболее привлекательно. Жаль, ход моих мыслей сложно изобразить на бумаге, дабы в полной красе донести до спутника. Да и вообще, должен сам понимать! Не детский сад все-таки.

Меня обуяло раздражение, и я отправился кипятить чай, чтобы не доводить дело до конфликта. Разлад нашей команде совсем ни к чему. Если уж мы выживем, то вместе.

***

Утром я стал собираться в путешествие к мега-трубе. Идти предстояло недолго. Скорее всего, меньше дня. Город небольшой, а строение хоть и на отшибе, но все-таки не на многокилометровом удалении.

Сухих пайков не осталось. Жаль, их очень легко было распределять по дням. Да и готовить содержимое банок не требовалось. С имеющимися продуктами все иначе. Нужно брать с собой кастрюлю, принадлежности для растопки, соль, спички. В идеале – несколько деревяшек, ведь под снежными заносами искать дрова будет нелегко.

Неизвестно, как быстро мы станем продвигаться, ведь придется постоянно прятаться от врагов. Непонятно, сколько раз и где мы сможем приготовить еду. Обходиться консервами – не вариант, они замерзнут. Хотя можно попробовать расположить их внутри комбинезона, как Селим. Но не поручать же ему волочь все самое тяжелое!

А я как раз нашел в одной из квартир рюкзак. Отличный, туристический, литров на сто двадцать, с удобными регулируемыми лямками и бесчисленным количеством кармашков! Там же была палатка и пара надувных ковриков. Их я тоже перетащил в нашу берлогу, но в снегах эта экипировка не пригодится. Красно-синий тент будет издали видно, к тому же он явно рассчитан на плюсовую температуру.

Со дна рюкзака я извлек маленький армейский котелок, железную миску и две таких же чашки. Вилок-ложек почему-то не было, но их я, не стесняясь, нагреб на одной из кухонь.

Селим молча следил за моими приготовлениями, сидя на диване. Не мешал, не помогал, не путался под ногами. Думал. Или просто впадал в уныние, как обычно. Я снова разозлился. Нервы ни к черту стали. Меня, может, тоже пугает неизвестность и вообще вся ситуация в целом, но это же не повод опускать лапки и ничего не делать!

Мне вспомнился недавний популярный мем из интернета «я не могу, у меня лапки!», мысленно прирастил кошачьи конечности товарищу и немного повеселел. Тот криво улыбнулся, увидев мое довольное лицо, и тоже стал перетаскивать к рюкзаку продукты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вышли мы около полудня и стали потихоньку пробираться к окраине. Светлые комбинезоны давали чувство защищенности, темно-зеленый рюкзак – нет. Надо было его простыней обмотать, что ли. С другой стороны, возвращаться – плохая примета. И вообще, у меня потихоньку складывается ощущение, что местные обитатели относятся ко всему крайне индифферентно.

Запутанные дворы мешали ориентироваться. Судя по всему, город застраивался без особого проекта, многие улочки были кривыми. Ситуация усугублялась рельефом местности. Приходилось постоянно карабкаться вверх или бочком спускаться вниз. Если для фундаментов зданий землю еще как-то выравнивали, то над оставшимся пространством особо не мудрили.