Частный детектив. Выпуск 12 - Игнасио Акунья

Я с угрозой посмотрел на него:

— Жду объяснений, Батлер.

Тот задумчиво выпятил подбородок.

— Гм, — промычал он, пристально разглядывая меня. — Вас, наверное, удивят мои слова. — Он сделал многозначительную паузу и выпалил — Мне просто хотелось услужить вам.

Я буквально оцепенел. Батлер начинал меня раздражать.

— Сейчас все объясню, Арес, — произнес мой собеседник улыбаясь. — Вам известно, кто убил Сусанну?

— Будь мне это известно, стал бы я ударяться в бега! — воскликнул я.

— Зато мне это известно, Арес, — доверительно сообщил он. — Но как вы могли об этом узнать, не познакомившись со мной?

— Но зачем выходить на меня подобным образом? Если вам все известно, стоило обратиться в полицию…

— О! Полиция! — воскликнул он. — Даже слышать о ней не хочу, Арес!

Ситуация становилась забавной и любопытной. Я рассмеялся.

— С каким удовольствием я бы вас вздул, Батлер, — заметил я.

— И совершили бы непростительную глупость.

— Давайте перейдем к делу, Батлер. Кто убил Сусанну?

— Это то, о чем я не сказал полицейским. Кто убил Сусанну… Разрешите мне начать с самого начала, — заявил он вдруг совершенно серьезно.

Я кивнул, и он начал.

— Все это чертовски запутано, — Батлер с секунду помолчал, затем продолжил. — Все началось с Дега. Прежде чем влипнуть в эту историю, вы слышали о существовании картины?

Я отрицательно покачал головой.

— Это неповторимый шедевр, Арес, — глаза его засверкали от восхищения, — и эта божественная красота принадлежит мне. Подождите минуту… — он вытащил из кармана связку ключей и нашел нужный, маленький и изящный, словно игрушечный. Я тем временем закурил сигару. Батлер отпер ящик письменного стола и извлек оттуда пергамент. — Взгляните сюда!

Я посмотрел на пергамент — это был документ, оформленный в Париже, который и подтверждал, что Батлер является владельцем картины Эдгара Дега «Балерина за кулисами». Внимательно изучив документ, я понял, что никакой подделки тут не было — я неплохо разбирался в подобного рода вещах. Возвратив Батлеру пергамент, я поднял глаза, давая понять, что жду дальнейших объяснений.

— Как видите, Дега — мой, — заявил Батлер. — Он обошелся мне в баснословную сумму во время одного из моих путешествий в Париж.

— Как же картина попала к Сусанне? — поинтересовался я.

Батлер с удрученным видом опустил голову. Затем смущенно взглянул на меня.

— Мужчины — народ слабохарактерный, Арес…

— Вы обменяли картину на ласки Сусанны? — резюмировал я насмешливо.

Тот кивнул.

— Чтобы это понять, надо знать Сусанну. Вы были с ней знакомы? Видели ее хоть раз? Живую, я хочу сказать…

— Нет, когда я ее увидел, она была мертвее Рамзеса Второго.

— Когда я с ней познакомился, я чуть с ума не сошел, так мне захотелось обладать ею, Арес. — Глаза Батлера округлились. — Да, Сусанна — воистину одно из самых редкостных украшений природы; увидев ее вторично, я захотел ее на всю жизнь. Она очаровывает любого с первого взгляда, поверьте. И на всю оставшуюся жизнь.

Батлера прервал скрип двери. Блеск в его глазах погас. Он замолчал, но скрип продолжался. Мягкий, тихий скрип. Батлер вздохнул, но ничего не сказал. Казалось, он раздумывал, кто посмел нарушить его сладкие воспоминания. Тут дверь заскрипела в третий раз. Батлер раздраженно вскинул голову и что-то пробормотал. Затем крикнул:

— Кто там? Войдите!

Дверь открылась, и в проеме показалась стройная китаянка.

— Гм! — воскликнул я. — Вы, оказывается, скрываете у себя такое сокровище!

— Разумеется! — громко рассмеялся Батлер.

Я разглядывал китаяночку, пока она приближалась к нам. Она была в цветастом широком платье, невысокого роста, но ее пропорциональная фигурка привела меня в восхищение. Маленький рот и широко расставленные глаза очень гармонировали с ее безупречным овалом лица. Батлер называл ее Лу-Ми. Она заговорила с ним по-китайски, он отвечал так же. Девушка, видимо, с чем-то не соглашалась; я услышал, как Батлер повторил ей что-то дважды. Затем, сделав нетерпеливое движение рукой, пронзил ее гневным взглядом и произнес по-английски:

— Ладно, Лу-Ми. А теперь иди отсюда.

И все. Китаянка вышла из комнаты, оставив за собой легкий запах духов.

— Вернемся к нашей беседе, Арес. — Батлер снова стал серьезным. — К сожалению, Сусанна не относилась к тому типу женщин, которые способны на бескорыстную любовь. Она всегда требовала что-нибудь взамен; у одних драгоценности, у других деньги. За ее ласки всегда нужно было платить. В моем случае это был Дега. Я долго крепился, страдал, мне не хотелось расставаться с картиной, но я не удержался. Мысль о том, что я не добьюсь расположения Сусанны, угнетала меня. Когда я был уже не в состоянии выносить это, я отдал ей «Балерину» взамен за минуты любви, на которые она согласилась. — Батлер замолчал, на его лице появилось выражение страдания. — Сусанна неповторимая женщина. У нее не было ни единого изъяна. Ее красота — совершенна, понимаете, Арес?! Когда я прикасался к ее телу, райские кущи казались мне по сравнению с этим просто пустяком. Но Сусанна была лишена истинных чувств. Она не имела понятия о сострадании, милосердии; она не знала, что это такое. И вот настал день, когда картина стала ее собственностью, я самолично водрузил ее на стену в гостиной. А потом все кончилось. Сусанна отвергла меня, и ни просьбы, ни протесты, ни мои мольбы ее не волновали. Она оставалась непреклонна. — Батлер снова сделал глубокую паузу. — Думаю, она просто смеялась надо мной, и тем самым лишь усугубляла мою боль. Потом я вспомнил, что у Сусанны нет документа на эту картину и решил ее вернуть. Мой замысел заключался в том, что я намеревался юридическим путем доказать, что картина не является подарком, она просто отдана в залог. Однако существовало слишком много свидетелей того, что я подарил эту картину ей, и я опасался, что Сусанна с ее влиянием и связями выиграет дело да еще посмеется надо мной во второй раз. И тогда я решил выкрасть картину. Естественно, у меня и в мыслях не было сделать это самому, я подумал, что проще обратиться к профессионалу, который и провернет это дельце за определенную плату. — Батлер с грустью посмотрел на меня. — Вижу, вижу, Арес, вы не одобряете мои методы. Я теперь тоже весьма сожалею об этом — с того самого момента, как этот человек вышел отсюда и направился к дому Сусанны.

— Итак, Батлер, кто этот человек, и как мне узнать, что вы не лжете?

— Святые небеса! — воскликнул он. — Я лгу?! Для чего? Я знаю, что он убийца, им не мог быть никто иной… разве что вы.

Я злобно ухмыльнулся.

— Потише, Батлер. Не играйте с огнем.

— Поймите, Арес, — простонал Батлер, — я обратился к властям не из чувства гражданского долга или любви к Закону. У меня не было другого пути, чтобы связаться с вами. Безусловно, я сделал это довольно необычным способом, но, как видите, он оказался эффективен. Мое намерение — вступить с вами в сделку, говорю это прямо. Тот человек меня предал. Он исчез вместе с картиной.

— Вы говорили о сделке. И какого она характера?

— Я опишу вам того человека, чтобы вы его нашли. Но когда вы его обнаружите, не спешите передавать в полицию, пока я не улажу с ним дела насчет картины. Без всякого сомнения, никто не рискнет купить ее у него. Ведь это очень известная вещь. И он это понимает.

— Что-то здесь не так, Батлер. Выходит, вы хотите, чтобы я обнаружил этого человека, вы с ним все выясняете, и он прямым ходом преспокойно отправляется в полицию. Не думаю, чтобы он согласился.

Глаза Батлера лукаво заблестели.

— Любому человеку становится в тюрьме намного комфортнее, когда он знает, что при выходе оттуда его ожидают многие и многие тысячи. — Батлер поднял руку. — Я сам с ним договорюсь. Найду нужные слова — это я беру на себя. Вы только приведите его ко мне.

— Ну, давайте, описывайте его. Какая у него внешность?

Батлер откинулся в кресле и с облегчением вздохнул.

— Значит, вы принимаете мое предложение?

Я кивнул.

— Итак, человек этот высокого роста, шатен, хорошо сложен, всегда безукоризненно одет. Носит аккуратные, тонкие усы, имеет отличные манеры. Но вряд ли вам поможет одно описание. Чтобы его разыскать, проще поехать в Старую Гавану и найти там в парке бродячего актера по кличке Калиостро. Спросите у него, где Хуан Синкенья. — Батлер поднял указательный палец а добавил: — Предупреждаю, Арес, Калиостро опасен, и Синкенья тоже.

Через пять минут я вышел из кабинета Батлера в сопровождении китайца. Тот тихо, по-кошачьи шел сзади. В коридоре я столкнулся с выходящей из комнаты Лу-Ми, одетой в длинное просторное платье. Она пробормотала извинения. Я понял — толкнула она меня не случайно. Чин-Ли обернулся и гневно посмотрел на нее. Девушка быстро скрылась в одной из многочисленных комнат. Когда я вышел на улицу, в китайском квартале уже вовсю бурлила жизнь.