Лоцман и Берегиня - Евгения Гордеева

Я с ужасом смотрела на Рыську, жуткое подозрение шевелилось у меня в душе. За кого они меня принимают? И тут Рыська подлил масла в огонь.

— Кто ты, Варвара?

— Не знаю! — опешила я, — а что ты имеешь в виду?

— Я и сам не знаю. Тут надо посоветоваться. Вы идите по этой тропинке, она вас на Хороводную поляну выведет. Я вас там потом найду. До встречи! — и он умчался в обратном направлении. А мы с Андреем ещё немного постояли в задумчивости, ничего не надумали и двинулись на праздничную поляну.

День выдался насыщенным на события и теперь клонился к вечеру. Мы с Андреем побывали в разных местах. Водили хоровод, смотрели соревнование силачей (победил Горыня, ради праздника одетый в красную рубаху). Потом к нам присоединился Рыська. Были мы у гадалки, Рады Рубеновны, нам с Андреем она гадать не стала (не то для нас место), а вот Рыське напророчила дальнюю дорогу вскоре с хорошим итогом. Ещё мы посмотрели потешный спектакль. Вот для чего артист Прозоров в командировку прибыл, выступали его ученики, а сам он был режиссёром. А теперь мы сидели на лавочке у края поляны и рассуждали, возвращаться нам с Андреем уже в гостиницу или ещё поучить историю древних славян. Тут я поняла, что в любом случае мне предварительно надо посетить кусты. Специальных заведений я не приметила, и как это местное население без них обходится? Есть-то они едят и пьют. Сто процентов пищи, что ли переваривают? С этим физиологическим вопросом я удалилась в заросли ивняка. На поляне уже начали зажигать костры, которые мелькали через кусты, так что мне всё казалось, что я недостаточно далеко углубилась в чащу. Когда, наконец, искомое место было найдено и желаемое достигнуто, я заметила маленькие огоньки, горящие впереди. И чего мне понадобилось в болоте? Сначала я поняла, что ноги мои промокли, а потом и то, что тапочки, мои замечательные розовые тапочки нашли своё успокоение в болотной жиже. Кое-как выбравшись на сухое место, я села на кочку и изобразила из себя сестрицу Алёнушку с картины Васнецова. Мало того, что я потеряла обувь, я ещё потеряла и направление к поляне. Кричать и звать на помощь мне почему-то не хотелось. Так я сидела и горестно вздыхала, пока очень приятный мужской голос не поинтересовался из кустов.

— О чём кручинишься, дева молодая?

— Тапки в болоте утопли! — произнесла я лирично.

— Ну, а босиком по траве — мураве пройтись? Не мороз лютый на дворе!

— По траве — мураве можно! А болото, а пни и коряги? — я опять вздохнула и оглянулась на голос. В кустах вырисовывался торс высокого загорелого молодого мужчины с шикарной гривой чёрных волос. Рубахи на нём не было. Что-то часто мне по вечерам стали являться полуобнажённые мужчины! А может он не полу, а совсем обнажённый? И не припомню я в славянской мифологии таких персонажей. Я сердито смотрела на красавца. Мужчина рассмеялся и шагнул ко мне из кустов.

— Кентавр! — выдохнула я изумлённо, — вы из греческой диаспоры?

— Нет! Я местный! Полкан — полуконь. Ну, садись, подвезу тебя горемычную к людям.

Я никогда не каталась на лошадях и даже не знала, с какой стороны надо к ним подходить. Полкан скалил зубы и весело всхрапывал. Я топталась около его крутого бока и не представляла, как я должна вспрыгнуть на его спину, которая была вровень с моим подбородком. Вспомнились уроки физкультуры и упражнение «Прыжок через коня». Надо как следует разбежаться… Сжалившись, наконец, надо мной, он подхватил меня руками и усадил на спину, на коняжью спину.

— Держись! — крикнул он, и в три прыжка оказался на поляне.

Я не успела даже напугаться. Между гуляющими кентавр пошёл степенно.

— Что, Разгуляй, красну девицу украл? — спрашивали его местные зубоскалы.

— Нет, вернуть хочу! — хохотал, нет, ржал он.

— Так Вас Разгуляем зовут? — решила я познакомиться.

— Угадала! — снова заржал мужчина, конь?

— А я — Варвара.

— Куда тебя везти, Варвара?

Я покрутилась по сторонам и, высмотрев знакомую рубаху с петухами, указала направление. Моё триумфальное возвращение на спине Разгуляя произвело впечатление не только на Андрея, но и на Рыську! Как я пожалела, что тут не было мадмуазель Жанет! (Позже я узнала, что напрасно волновалась. Она наблюдала мой триумф вместе Радой Рубеновной. Реакция на это у них, как понимаете, была разная.)

— Принимайте пропажу! — весело сказал мой транспорт. — Да следите строже! В следующий раз не верну! — он опять раскатисто заржал и был таков.

— Как тебе удалось уговорить полкана, привезти тебя сюда? — удивлённо поинтересовался Рыська.

— Да я его и не уговаривала, он сам предложил подвезти.

— Полканы девушек возят, если только хотят их украсть! — пояснил Рыська, — Они до девиц охочи, просто так не отпускают!

— А я тапки потеряла! Может, им босоногие бесприданницы не нравятся? — предположила я.

— Где потеряла?

— В болоте!

— Понятно! — Рыська изучил мои ноги, облепленные тиной. — Пойдём тебе новую обувь добывать!

— Я лапти не хочу!!!

— А я не про лапти. Идёмте.

Рыська привёл нас к плотной толпе людей, кругом обступивших длинный деревянный столб, к верхней конечности которого была приделана горизонтальная палка. На конце палки раскачивались красные сафьяновые сапоги с гордо загнутыми носами.

— Ярилины скороходы, — пояснил Рыська, — кто до последнего луча солнца успеет достать их, тот владеет ими целое лето. Сможешь? — обратился он к Андрею.

В это время под дружный хохот толпы со столба съехал очередной неудачливый претендент на царскую обувь.

— Можно попробовать, — согласился Андрей. — А зачем их на палку прикрепили?

— А чтоб жизнь мёдом не казалась! В прошлом году столб вообще маслом намазали! — поведал нам фолк.

Андрей снял лапти, рубаху, закатал до колен брюки и пошёл к столбу. Толпа затихла, предвкушая новую потеху. Парень крепко обхватил столб руками, подпрыгнул и бодренько так добрался до вершины столба. Толпа, даже не успев разгалдеться, снова притихла. Оказалось, что самое трудное было впереди. Столб в этом году маслом не мазали, но всё равно он был гладким и скользким, а палка оказалась длиной больше метра. Надо было, держась одной рукой за столб, другой дотянуться до сапог, а ноги в это время предательски скользили вниз, увеличивая и так критическое расстояние. Андрей почти дотянулся до сапога, и тут в толпе кто-то выдохнул: «Давай!» Андрей дёрнулся вперёд, оторвал вторую руку от столба, и как в замедленном кино начал опрокидываться на спину. Ещё мгновение, ноги его разжались, и он полетел вниз. Толпа ахнула, я зажмурилась, но удара тела о землю не последовало. Я открыла глаза. Богатырь в красной рубахе держал Андрея на руках, как ребёнка. Потом бережно поставил его на землю.