Укрощение строптивой - Уильям Шекспир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все готово; поэтому прошу тебя, выкладывай новости.
ГрумиоНу так вот: во-первых, моя лошадь устала, а мой хозяин с хозяйкой бултыхнулись.
КертисКак?
ГрумиоС седел прямо в грязь; вот тут и начинается история.
КертисРасскажи ее, добрый Грумио.
ГрумиоДавай ухо.
КертисВот оно.
Грумио(бьет его)
Получай.
КертисЭто значит почувствовать историю, а не выслушать.
ГрумиоПотому-то и говорят люди: чувствительная история. А в ухо я тебе заехал для того, чтобы постучаться и попросить внимания. Начинаю: во-первых, спускались мы с грязного пригорка, причем мой хозяин ехал позади хозяйки…
КертисОба на одной лошади?
ГрумиоА тебе что?
КертисНе мне, а лошади…
ГрумиоНу, так сам дальше и рассказывай. А если бы ты меня не перебил, ты бы услышал, как ее лошадь оступилась, а она свалилась под лошадь; ты бы услышал, что там была за грязь, как хозяйка вся выпачкалась, как он ее оставил лежать под лошадью, а сам принялся лупить меня за то, что ее лошадь оступилась, как она шлепала по грязи, чтобы оттащить его от меня, как он ругался, как она умоляла — она, которой раньше и просить-то ни о чем не приходилось, — как я орал, как лошади разбежались, как ее уздечка лопнула, как я потерял подпругу и еще много всяких интереснейших вещей, которые теперь останутся в забвении, а ты сойдешь в могилу, так ничего и не узнав.
КертисПо этому расчету выходит, что он еще строптивей ее!
ГрумиоВот именно. И ты, и самый важный из вас это сразу почувствуют, как только он вернется домой. Да что я заболтался? Зови сюда Натаниэля, Джозефа, Никласа, Филиппа, Уолтера, Лакомку и всех остальных. Пусть гладко причешут волосы, вычистят свои синие куртки, как следует завяжут подвязки. Пусть встанут на левое колено и не посмеют дотронуться даже до волоска в хвосте лошади хозяина, пока не приложатся к ручке. Ну как там, все готовы?
КертисГотовы.
ГрумиоЗови их сюда.
КертисЭй, слышите? Вы должны встретить хозяина, чтобы не ударить лицом в грязь перед хозяйкой.
ГрумиоДа ведь она сама лицом в грязь ударила.
КертисКто же этого не знает?
ГрумиоТы не знаешь, раз собираешь людей, чтобы перед ней в грязь лицом не ударить.
КертисЯ их зову, чтобы ее разодолжить.
ГрумиоА она вовсе не собирается одалживаться.
Входят несколько слуг.
НатаниэльДобро пожаловать, Грумио!
ФилиппНу, как дела, Грумио?
ДжозефЭй, Грумио!
НикласДружище Грумио!
НатаниэльКак поживаешь, старина?
ГрумиоДобро пожаловать… Ну как дела… Эй, ты… Здорово, дружище… Ну и хватит для встречи. А теперь, друзья-щеголи, все ли готово, все ли в порядке?
НатаниэльВсе готово. Что, наш хозяин близко?
ГрумиоРукой подать, наверно, уже спешился; поэтому не… Тихо, черт побери! Я слышу его голос!
Входят Петруччо и Катарина.
ПетруччоГде эти олухи? Никто не встретит,
Коня не примут, стремя не подержат!
Где Грегори, Филипп, Натаниэль?
СлугиМы тут, синьор, мы тут, синьор, мы тут!
Петруччо«Мы тут, синьор, мы тут, синьор, мы тут!»
Мужланы неотесанные, плуты!
Ни рвенья, ни заботы, ни старанья!
Где тот болван, кого вперед я выслал?
ГрумиоЯ здесь, синьор, и так же глуп, как прежде.
ПетруччоАх ты растяпа, сукин сын, прохвост!
Ведь я тебе велел встречать нас в парке
И всех этих мерзавцев привести.
ГрумиоУ Натаниэля не готова куртка,
Разлезлись башмаки у Габриэля,
А Питер не успел покрасить шляпу,
Кинжал Уолтера еще в починке.
Лишь Ралф, Адам и Грегори одеты,
А остальные босы и в отрепьях,
Но даже в этом виде все пришли.
ПетруччоСтупайте, дурни! Подавайте ужин. —
Слуги уходят.
(Поет.)
"Где ты, жизнь моя былая,
Где…" — Кет, добро пожаловать, садись.
Ух-ха-ха-ха!
Входят слуги с ужином.
Мой милый котик, будь повеселее. —
Тащите сапоги с меня, мерзавцы!
(Поет.)
"Жил монах, молился богу,
Раз он вышел на дорогу…"41 —
Прочь, ротозей! Ты ногу оторвал мне.
Вот, получай!
(Бьет его.)
Не оторвешь другую! —
Развеселись же, Кет! — Эй, дайте воду! —
А где мой пес Троил? — Беги, болван,
Да позови кузена Фердинанда. —
Ты, Кет, должна поцеловаться с ним. —
Где туфли? Ну, дождусь ли я воды?
Входит слуга с кувшином и тазом.
Помойся, котик, сделай одолженье.
Слуга роняет кувшин.
Ах, сукин сын, еще ронять ты вздумал!
(Бьет его.)
КатаринаНу, успокойтесь. Он ведь не нарочно.
ПетруччоПес, олух, вислоухая каналья! —
Садись же, Кет. Ты голодна, конечно.
Прочтешь молитву, или мне читать? —
Барашек это?
СлугаДа.
ПетруччоКто подал?
СлугаЯ.
ПетруччоОн подгорел. Все начисто сгорело.
Ну что за псы! А где мошенник-повар?
Как смели вы из кухни принести
И мне подать к столу такую мерзость?
Долой ножи, тарелки, — все убрать!
(Сбрасывает блюда с мясом и посуду на пол.)
Лентяи! Бестолковые рабы!
Еще ворчите? Я вам покажу!
КатаринаСупруг мой, я прошу вас, не волнуйтесь.
Вам показалось, мясо не плохое.
ПетруччоКет, я сказал — жаркое подгорело.
Нельзя такое есть. От этих блюд
Желчь разливается, рождая злобу.
Уж лучше попоститься нам сегодня,
Чем пережаренное мясо есть:
У нас с тобой и так довольно желчи.
Ну, потерпи! Мы утром все исправим.
А ночью попостимся за компанию.
Я в спальню провожу тебя, пойдем.
Петруччо и Катарина уходят.
Возвращаются несколько слуг.
НатаниэльНу, Питер, видел ты что-нибудь подобное?
ПитерОн ее бьет ее же оружием.
Возвращается Кертис.
ГрумиоГде он?
КертисВ спальне. Читает ей проповедь о воздержании.
Орет, буянит, а она не знает,
Куда деваться, что ему ответить;
Сидит, бедняжка, будто в полусне.
Уйдем скорее! Он идет сюда.
Уходят.
Входит Петруччо.
ПетруччоСвое правление я мудро начал.
Надеюсь, что и завершу успешно.
Мой сокол голоден и раздражен.
Пока не покорится — есть не дам,
А то глядеть не станет на добычу.
Еще есть способ приручить дикарку,
Чтобы на зов хозяина бежала:
Мешать ей спать, как ястребу, который
Не хочет слушаться, клюет и бьется.
Кет голодна и снова не поест;
Ночь не спала, другую спать не будет.
Сперва придрался к мясу, а теперь
К постели придерусь: перину сброшу,
Подушки, одеяла расшвыряю,
Твердя при этом, что скандал я поднял
Единственно из-за вниманья к ней.
Всю ночь она, конечно, спать не сможет,
А чуть задремлет — я начну ругаться
И ей не дам уснуть ни на минуту.
Вот способ укротить строптивый нрав.
Кто знает лучший, пусть расскажет смело —
И сделает для всех благое дело.
(Уходит.)
СЦЕНА 2
Падуя. Перед домом Баптисты.
Входят Транио и Гортензио.
ТраниоКак, друг мой Личио, ужели Бьянка
Мечтает о другом, не о Люченцио?
Она меня предпочитала всем!
ГортензиoХотите убедиться — встаньте здесь;
Проверьте-ка, чему ее он учит.
Входят Бьянка и Люченцио.