Веня-адвокат - Светлана Петрунина

Алекс сконфузился и замолчал. — Ладно. Расскажите нам все, что знаете, о считалочке про сопли, которую придумали вчетвером. Нам это очень поможет в поиске Карлоса.

— Про какие сопли? — спросил Лекс писклявым голосом.

— Ну, там еще про космос, струны и пальцы.

— Ну, приплыли! Считалочка вовсе не об этом! — обиделась Бри. — И не считалочка это вовсе! Это стихотворение. Оно про наши желания. Самые сокровенные. Вот, я хочу тишины, одиночества и невесомости.

— «Надуваю грудь счастьем, звездами, солнцем; глаза — улыбкой сопливой». Я хочу просто счастья, — продолжил Алекс.

— А я — стать бессмертным. «Ныряю в жизнь глубоко, далеко от смерти земной златогривой», — завершил Лекс.

— Ну, а Карлос чего хотел? — спросила торопливо Грета Даниловна.

— «Вокруг тихо-тихо, сыро-сыро, высоко-высоко… Не желаю судьбу без компаса». Карлос всегда хотел убежать из дома. Говорил, что дома опасно.

— Я вам не верю! — завизжала Грета Даниловна. — Не может быть дома опасно! Мерзкие дети! Как можно так врать! Я же мать! Я никогда не позволила бы случиться чему-нибудь опасному дома!

Все замерли, включая посторонних школьников, которые в этот момент находились в звуковой доступности от Греты Даниловны. Никто не ожидал такой безудержной реакции на считалочку.

— Успокойтесь, Грета Даниловна! — резко ответил ей Веня. — Мы не имеем право исключать ни одну версию произошедшего!

Грета Даниловна разрыдалась и отошла в сторону. Тем временем Веня хладнокровно продолжил допрос:

— Вспомните еще хоть что-нибудь, пожалуйста. Это очень важно. Когда он начал говорить об опасности?

— После исчезновения своего отца, — ответила Бри. — Больше он ничего не говорил.

— А он объяснял когда-нибудь, что это за место, где тихо, сыро и высоко? — спросил Веня.

— Конечно! Это же наша пещера Бим на первой горе! — воскликнул Лекс. — А вы что, думаете — он там?

— Да! Определенно! — заявил Веня.

— Ну и чего же мы ждем? — удивилась Бри.

— Грета Даниловна! Хватит рыдать! Пойдемте за Карлосом, — окликнул Веня страдающую в углу женщину, которая тут же вытерла слезы и подбежала к детям в готовности идти хоть на край, хоть за край света.

По дороге к выходу Веня и Грета Даниловна услышали, как Борис Борисович покорял высокопоставленных гостей идеями о светлом будущем: «Представьте, что все наши дети, как представители чистого сознания и высокого ума, трудятся и учатся на благо отечества и мировой экономики, как одна семья, как неочлены процветающего общества…» В ответ раздавались аплодисменты и выкрики Гоблина: «Боди Боди! Боди Боди!»

— Как можно было такое придумать? — снова возмутилась Грета Даниловна.

— Да ничего не изменится, — уверенно сказала Бри. — Просто у Бориса Борисовича через месяц заканчивается трудовой контракт. Он должен что-то этакое предложить, чтобы изобразить деятельность и сформировать у Министерства образования полную уверенность в невозможности существования без себя необходимого. Через месяц, когда контракт будет продлен, все забудут об этой «гениальной» идее. Так было три года назад. Когда у него заканчивался контракт, он предложил покрасить детей в цвета флага города Фульвуса: девочек — в красный цвет, а мальчиков — в черный. Он планировал таким образом укреплять у молодежи патриотический дух. Доказывал, что отсутствие у детей чувства патриотизма вызывает заболевание печени.

— До сих пор помню тот день, когда меня покрасили в черный цвет. Даже язык. Наверное, для того, чтобы я всеми рецепторами почувствовал дух и запах патриотизма, — присоединился к повествованию Алекс. — Я патриот, но в тот день наша школа напоминала какое-то индейское поселение, а не любимый город.

— А себя Борис Борисович покрасил? — поинтересовался Веня.

— Он покрасил себя в третий цвет нашего флага — белый. Это было чудовищно. Он выглядел, как очкастое приведение, — ответил Лекс. — Помню, что больше всех смеялся над всем этим Гоблин, который кричал на каждом углу: «Боди Боди! Боди Боди!»

— А откуда вообще появился Гоблин? Кто его взял на работу? — спросил Веня.

— Нам рассказывали, что лет десять назад его привел в школу Борис Борисович. Гоблину тогда было восемь. Он начал учиться, как все, но ничего не получилось. Учителя старались, как могли, но за девять лет ни слова не смогли выбить из его каменной башки, — объяснила Бри.

— Ему что, всего восемнадцать лет?! — ахнула Грета Даниловна.

— Ну, да. А вы думали, сколько? — спросила Бри.

— Он выглядит на сорок! — ответила Грета Даниловна.

— Он не совсем обычный парень, но жизнерадостный и никого никогда не обижает, — подхватил разговор Алекс.

В процессе занимательной беседы путешественники вышли из школы и направились в пещеру Бим, которая находилась на первой из трех гор, окружавших Фульвус.

— А что за Бум такой? Никогда не слышала, — поинтересовалась Грета Даниловна.

— Не Бум, а Бим, — исправил ее Лекс. — Мы так назвали пещеру. «Б» — это Бри, а «им» — и мы. Это наше любимое укрытие.

— Ну и от кого же вы укрывались? От любящих родителей? — с сарказмом отметила Грета Даниловна. — Тяжко с ними жить-то! Надо убежать, спрятаться, скрыться!

— Да ладно вам. Карлос вас любит. Не сомневайтесь. Скоро вы встретитесь, и он вам это скажет, — успокоил Веня оскорбленную мать.

— А почему вы не сказали полиции, что он может там быть? Ведь, это первая мысль, которая должна была прийти вам в голову, — спросил Веня.

— Мы говорили, но детектив Пук не поверил, — ответил Лекс.

— Что за Пук? — спросила Грета Даниловна Я не помню такого. Был детектив Кольфтлегельстайнхаузенбергедорф.

— Елки-моталки! Кто так мог назвать человека? — поразился Веня.

— Я целый месяц запоминала его имя, — засмеялась Грета Даниловна.

— Мы прозвали его детективом Пуком, потому что он однажды пукнул, когда допрашивал Алекса, — пояснила Бри.

— Духман был невыносимый. Он думал, что я уже вышел из кабинета и зарядил, что есть мочи. А я задержался, чтобы что-то уточнить. После услышанного я даже забыл, что именно, — добавил Алекс.

— Мы обрадовались, что можно прилепить к нему такое простое прозвище, потому что после запоминания имени появлялась проблема с произношением, — присоединился к разговору Лекс. — А детектив Пук звучит куда проще.

— Знаем, что вы мастера прозвища придумывать, — сказала Грета Даниловна. — Кружка, Гоблин, детектив Пук.

— Ну и почему он не поверил, что Карлос может прятаться в пещере? — спросил Веня.

— Он вообще никого не слушал и никому не верил. Какой-то он странный, злобный и мрачный, — объяснила Бри. — Зачем такому работать детективом?

— Я же говорил, — обратился Веня к Грете Даниловне, — что звание детектива мне никак не подходит. Они все мерзкие и высокомерные.

— Если бы я это знала! Расскажу все Муку Аркадьевичу. Пусть уволит этого Пука. Такие люди не должны работать в полиции.

— Ну а почему вы сами не сходили в пещеру? — продолжал Веня свой допрос.