Наречённая из-за грани, или Мужья в довесок - Наталья Юрьевна Кириллова

— Салливан, старший над ветреными Нод-Эста, — представился мужчина, не забыв между делом проверить не только физическое состояние Костаса, но и содержимое его карманов. Ничего мало-мальски ценного не обнаружилось, и Салливан выпрямился. — Так друг вам этот человек или враг?

Если скажу, что враг — его прямо тут бросят? Или сначала добьют, а потом бросят труп?

— Ни тот, ни другой, — нашла я более-менее обтекаемую формулировку.

От собравшихся отделился мужчина, на вид не старше вождя кочевников, но более импозантной, располагающей внешности. Они пошептались, и второй склонился к Костасу, а Салливан повернулся ко мне.

— Куда вы путь держали?

— В Бертерский домен. Но ввиду моей… некоторой неопытности в вопросах перемещения у меня вряд ли получится телепортироваться туда вот прямо сейчас, — я оглянулась на вагоны.

Всклоченная седовласая голова Дугана маячила среди вышедших на площадку, но не ставших спускаться. Что ж, на помощь Фединого отца рассчитывать не приходилось.

— Если желаете, можете продолжить путь с нами. Через день-два мы выйдем на Багровое побережье, там располагается рыбацкий посёлок… возможно, оттуда вам проще будет переместиться, — Салливан прищурился и, заметив моё недоумение, добавил: — Там берёт начало одна из граней перелома, а чем ближе к границе, тем легче адарам перемещаться.

Я покивала с максимально умным видом.

— Добро пожаловать в последнее пристанище ветра, Варвара Зотова.

После безуспешной попытки привести Костаса в чувство, из вагона спустили верёвочно-тряпичную люльку. Костаса дотащили до поезда, уложили в люльку и подняли в вагон. Затем недвижимое тело перенесли куда-то во внутренние помещения. Салливан вернулся в кабину машиниста, я вместе с остальными в пассажирский вагон. Поезд тронулся. Нас с Дуганом дальше первой комнаты — назвать её купе язык не поворачивался, — не пустили, любезно предложив сесть на ту же скамью возле окна.

Мы сели.

Само помещение, не слишком просторное, с тремя дверями и несколькими скамейками под окнами, больше всего походило на этакий зал ожидания. Голые, выкрашенные в болотно-зелёный цвет стены, низкий потолок и две лампы, непонятно как и от чего работающие. Люди постепенно разошлись, и нас сторожить остался лишь Шойд. Да и тот держался на почтительном расстоянии, то ли чтобы нам не мешать, то ли в принципе не желая якшаться с незваными пассажирами. По мере набора скорости пятнистый ковёр степи заволокло пеленой пара, и смотреть в окно стало неинтересно.

— Сколь полагаю, это он, — заговорил Дуган, когда плотный покров окончательно поглотил любой намёк на пейзаж за окном.

— Кто? — уточнила я.

— Вы прекрасно знаете, кого я имею в виду.

— Да, это он и есть, любовь всей жизни вашей дочери.

— Удивительным совпадениям несть числа, — Дуган едва заметно поморщился от моей реплики.

— Вы считаете, будто я подстроила вот это вот всё? — ткнула я пальцем в сторону окна.

— Ана Варвара, вы пришли ко мне с намерением принять моё предложение, однако начали говорить… о вещах невероятных. Вы внезапно переместились из дома моего брата, захватив меня… якобы случайно… и чудесным образом из сотен и тысяч мест, куда возможно перенестись случайно, выбрали перепутье, где нас тут же обнаружило одно из проклятых племён, — Дуган цедил каждое слово тихо, веско, обвиняюще. — Не проходит и минуты, как это племя натыкается на другого человека. Как, по-вашему, много ли людей встречается на перепутьях, подобных этому, проклятых и забытых? И кто же этот человек, проведший в степи в одиночестве явно немало времени? И здесь нас поджидает чудо — это он, мужчина, соблазнивший те… мою дочь.

— Я этого мужика вживую видела один-единственный раз — когда пришла в себя в том отеле… гостинице в Глосе, ни х… ни хрена не понимая, какого ляда происходит и как я тут очутилась, — я придвинулась ближе к Дугану, дабы не слишком сильно голос повышать в попытке доказать свою непричастность к творящимся непотребствам. — Знаете, это совершенно непередаваемые ощущения — очнуться черти где, в компании незнакомца, ещё и в чужом теле. Я ничего толком от него не слышала, кроме заверений в любви… так любил, что загнать не побоялся. После того, как Алишан забрала меня из Глоса, и до сего момента я его в глаза не видела и увидеть снова желанием не горела.

О фото и воспоминаниях говорить не стала. Не уверена, что Дугану нужна эта информация.

— И тем более я не мечтала опять выпасть хрен знает куда в вашей компании. Ладно ещё с Филиппом, я к нему почти привыкла, но с вами? Серьёзно? И подстраивать встречу с проклятыми я тоже не намеревалась. Я вообще не догадывалась об их существовании! Я, между прочим, хочу обратно в Перт, у меня там зафир некормленый остался. Решит ещё, что я его бросила, как предыдущая хозяйка. И гарем мой тоже. Вдруг разлетятся соколики мои в отсутствие своей госпожи?

— Этот… Костас родом из одного из таких племён, — колючий взгляд впился в моё лицо в поисках правды — или лжи.

— Вроде семья его живёт в провинции Исттерского домена, — припомнила я.

— Не живёт. Они, поди, и по сей день бродят неприкаянные по перепутьям. Алишан выяснила, что он покинул племя, будучи совсем юнцом, и обосновался в Исттерском домене.

Надо полагать, это и есть нарытый при участии Виргила компромат на возлюбленного сестры.

— Он сумел подняться, пройдя не столь уж долгий путь от наёмного работника и слуги до любовника высокородной аны.

— Алишан рассказала Феодоре о прошлом Кости… Костаса, но она не поверила… или его истинное происхождение было ей неважно.

— Поначалу не поверила, — степень моей осведомлённости Дугану не понравилась, однако закономерный вопрос он проглотил. — Потом заявила, что не имеет значения, куда уходят корни его рода и существует ли род этот вовсе.

Дверь, ведущая во внутренние помещения, отворилась, и в комнату вошёл молодой человек. Приблизился к поднявшемуся ему навстречу Шойду, что-то прошептал на ухо, глазами показывая в нашу сторону. Тот выслушал, шагнул к нам.

— Кому-то из вас известно, кто такая Феодора? Человек очнулся и зовёт её…

Я встала.

— Я за неё.

Парни озадаченно переглянулись. Новоприбывший едва заметно пожал плечами, Шойд неуверенно кивнул.

— Шим вас проводит.

Я последовала за провожатым. Из импровизированного зала ожидания мы перешли в помещение попросторнее, с двумя металлическими лестницами по обеим сторонам и полудюжиной дверей, то и дело распахивавшихся и пропускавших людей, муравьями сновавших туда-сюда. Диковатая какофония звуков, производимых паровозом, стихала по мере удаления от него и в этой части вагона становилась более удобоваримой, нежели в его начале. Пол слегка вибрировал, вагон покачивался, но не так сильно, как можно