Не друг (СИ) - Шугар Мия

— У оборотней есть такое понятие — истинная пара. Считается, что Луна каждому волку определяет суженную, предназначенную только для него, а, чтобы он мог ее найти, наделяет её особым запахом. Почувствовав аромат истинной пары, волк сразу понимает — вот она, та самая, единственная. И уже не может уйти. Истинная становится для него центром притяжения.

Бельшанский замолчал и по его снисходительной усмешке Никита понял, что сам преподаватель не особо верит в то, о чем поведал ему, и Олег Владимирович подтвердил мысли Никиты.

— Я учёный и мне чужда идея о высшем предназначении. Я, скорее, склоняюсь к мысли, что эволюция оборотней выработала некий механизм поиска идеального партнёра для успешного воспроизводства здорового потомства. Определенный набор генов и максимально разные иммунные системы. И волк, встречая девушку, автоматически по ее аромату определяет, подходит ли она для рождения совместных детей или нет. Отсутствие запаха не означает, что девушка не сможет родить. Она родит, если захочет, но самые здоровые и сильные дети появляются у истинных пар. Тех, кто чует аромат друг друга. Настя — человек, поэтому убежала от тебя без оглядки. Она не ощущает притяжения и никогда не будет чувствовать тебя так, как ты ее. Но ты, торопыга, успел поставить ей метку.

Никита удивлённо посмотрел на Бельшанского.

— Ну укус в шею, — Олег Владимирович сопроводил слова жестом. — Ты её укусил, а на языке оборотней это означает признание пары своей. Своеобразный штамп в паспорте. Со временем твоя метка начнет работать и Настя будет тебя немного чувствовать, но вот на каком уровне — пока неясно.

— Настя.. — Никита расстроено опустил глаза. Чувствовал он себя ужасно, а ещё сильно беспокоился за любимую и хотел немедленно её найти.

— Не переживай, приведу я тебе твою Настю. Придется ей все объяснить и открыть правду, иначе она так и будет думать, что ты сошел с ума. А теперь расскажи-ка мне о своей семье. Кто твои родители?

Никита растерянно развел руками.

— Меня воспитала мама, отца я не знаю. Мама не особо любит говорить о нем.

— Что-то подобное я и предполагал, — Бельшанский закончил любоваться природой, развернулся и уверенно направился к одноэтажному вытянутому строению, возле которого толпились молодые мужчины и с любопытством разглядывали Никиту. — Пойдем, познакомлю тебя с ребятами.

— Но Настя…

— Приведу я тебе твою Настю!

Глава 5

Настя

Сколько времени прошло? И куда это меня занесли беспокойные ноги? Ого!

Я с изумлением уставилась на гипсовую статую девушки с веслом, которая, как я знала, украшала территорию полузаброшенного парка Строителей. Не спрашивайте, зачем она здесь, я и сама не знаю, на "строилке" можно и не такое встретить, но вопрос был в другом — как я промчалась, считай, через весь город и не заметила этого?

Я беспомощно огляделась, заприметила ларек, где торговали мороженым и лимонадом, и решительно направилась к скучающей продавщице.

Получив вафельный стаканчик, я устроилась на одной из скрытых густой кленовой порослью скамеек и лизнула ледяное лакомство, практически не чувствуя вкуса, а лишь ощущая холодную вязкость на языке. Но это было именно то, что нужно. Холод освежал и немного прочищал кипящие мозги, и примерно на середине стаканчика я обрела способность мыслить.

То, что произошло сегодня в институте произвело на меня неизгладимое впечатление и теперь я пыталась сообразить, как мне быть дальше.

Бельшанский такой фокус не простит, это факт. И, кажется, никакие объяснения с моей стороны не удержат его от возможности отыграться на завтрашнем экзамене. Я, конечно, добросовестно готовилась и не надеялась на авось, но преподаватель на экзамене — царь и бог. Захочет — завалит самого подкованного отличника и никто ему не указ.

Да уж, Никита, спасибо тебе большое за такую подставу. Мало мне было с тобой проблем, ты ещё и забот с учебой добавил.

При мысли о друге я поморщилась и машинально дотронулась до шеи, о чем сразу пожалела — рана отозвалась болью и горячей пульсацией.

Зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер и я без сомнений сбросила звонок, но неизвестный абонент оказался упорным — телефон вновь ожил в руках.

Да пошли вы все! Телефон с предварительно включенным режимом полета отправился в сумочку, а я встала со скамейки и двинулась по широкой грунтовой дорожке вглубь парка к озеру Песчаному.

Я неспешно прогуливалась и отстраненно раздумывала о странности фантазии основателей парка. Или, скорее, об ее отсутствии. Это ж надо — дикий лес назвать парком. Нет, ну дорожки-то здесь имелись, кое-где даже заасфальтированные, но все намеки на цивилизацию и культуру заканчивались сразу при входе в эту цитадель отдыха горожан. Маленькую площадь ещё худо-бедно содержали в порядке — высаживали цветы в осыпающиеся бетонные шестигранные клумбы, подметали потрескавшийся асфальт, красили водоэмульсионкой бордюры и заботливо загибали острые углы арматуры, чтобы шустрые детишки или подвыпившие граждане не поранились.

А за пределами площади начиналось царство дикой природы. Не то, чтобы наш степной край славился своими дремучими лесами, но близость воды делала свое дело — деревья возле озера выросли высокими и без устали давали новую поросль, из-за чего этот участок земли на юге города действительно напоминал лес.

Сухая, натоптанная до глянцевого блеска, дорожка вывела к озеру с противоположной от пляжа стороны. Берег здесь никто и не думал очистить от зарослей тальника и рогоза, поэтому, ощущение единения с дикой природой усилилось. По правую руку от дорожки, ставшей заметно уже и влажнее, возвышались деревья, образовывая кронами зелёный шатер, а левая сторона напоминала забор — так плотно здесь рос камыш и рогоз.

Я шла по тропинке, постепенно оставляя позади шумноватый пляж, пока веселые голоса и смех окончательно не стихли, оставив мне голоса птиц и еле различимое журчание воды.

Вокруг царило такое умиротворение и тишина, что слабый треск ветки под чьей-то ногой сразу привлек мое внимание. Я насторожились, но испугаться толком не успела — из зарослей неизвестного мне растения появился известный мне Бельшанский.

Я, конечно, удивилась и растерялась, увидев своего преподавателя, а вот он, напротив, кивнул мне с таким невозмутимым видом, словно для него это было самым обычным делом — вот так выскакивать из кустов. Что он там, интересно, делал в этих зарослях? В туалет, что ли ходил? Или, — ой, мама! — девушек подкарауливал?

На всякий случай я посторонилась, пропуская Бельшанского и отводя глаза, так и не решив, какую тактику поведения с ним выбрать, но Олег Владимирович никуда не пошел. Более того, пригласил меня пойти с ним.

— Веселова, ты зачем телефон отключила? Я тебя еле нашел. Пойдём со мной, машина ждёт у северного выхода, на Луначарского.

— А? — я ошарашенно захлопала глазами, потеряв последнюю нить логики в сегодняшнем дне. Бельшанский меня искал? Ну ладно, это я хоть и с натягом, понять могу, но как он меня нашел?

— Ага, — Олег Владимирович времени даром не терял и, пока мой перегруженный мозг пытался обработать новую информацию, потянул меня за руку в те же самые кусты, откуда минуту назад вылез сам.

— Постойте… Да подождите же… Я не успеваю! — Все попытки высвободиться провалились и свою руку я получила назад только в автомобиле. — Куда мы едем? В институт?

Бельшанский неопределенно мотнул головой, а я решила — вот он шанс поговорить и объясниться.

— Олег Владимирович, я хотела попросить прощения за Никиту… - виновато покаялась я. — Не сильно он вас побил? Хотя… вроде это вы его… — Бельшанский хмыкнул, а я, приободрившись, продолжила: — Понимаете… Никита — он мой друг детства, но сейчас с ним что-то случилось… Не знаю даже, как объяснить… Он стал таким жестоким.

Я расстроенно умолкла, не желая навешивать ярлыки и объявлять Никиту чужому, по сути, человеку сумасшедшим.