Моя малая родина (сборник) - Валерий Балясников

17 мая 1928 года газета «Плуг и Молот» поместила сообщение: «В ночь на субботу 12 мая, пока неизвестные преступники пытались убить работника (заведующего. – В. Б.) агитпропа УК ВКП (б). Содержание заметки наводила на мысль: «Очень похоже на инсценировку!» Сообщение опубликовано через 5 дней после «события». Преступник (и) не найден. Но этого было достаточно для взвинчивания антирелигиозной компании в уезде. Немедленно последовали конференции, пленумы городских организаций партии, комсомола, собрания безбожников, милиции, профсоюзных и педагогических работников, коллективов трудящихся, групп граждан и т. п. с требованиями «решительного выселения всех врагов, скрыто направляющих свою деятельность к подрыву основ соввласти, требуем немедленного их наказания». Громом аплодисментов было встречено на расширенном пленуме горсовета «сообщение об изъятии органами ОГПУ (Объединенное Государственное Политическое Управление. – В. Б.) до 100 человек черносотенного элемента». Общегородское партсобрание в своём решении записало «…усилить свою бдительность к классовым врагам диктатуры пролетариата, дать решительный отпор антисоветским выступлениям, исходящим от кулачества, поповщины, нэпманов и прочих черносотенных элементов, и оказать всемерную помощь органам ОГПУ – верному стражу завоевания Октября». На этой волне были произведены аресты и развернута компания по закрытию церквей в Сергиеве, Хотькове и других крупных населенных пунктах уезда.

В Сергиеве с населением 21,5 тыс. чел. (1926 г. – В. Б.) до лета 1928 года было 9 действовавших приходских церквей. «Князья, графы и просто дворяне, полицмейстеры, жандармы и приставы и просто городовые – вот кто состоит «в обществах верующих», на службу в церкви ходят 5-10 старух и стариков – писали городские безбожники в газете. Но газета приводила и другие данные. Так в декабре 1928 года община Рождественской церкви насчитывала 743 человека, из них служащих, торговцев и домохозяек было всего 109 человек, а 85 % – большей частью кустари, крестьяне (90 чел.) и рабочие (12 чел.). Посещаемость церкви была высокая. На каждой службе присутствовало от 170 до 190 человек, из них 65 % женщины, 20 % молодежь. В особо торжественные дни, когда службу проводил архиерей, присутствовало до 375 человек. Церковный хор насчитывал 26 человек. Газета отмечала – Рождественка – «несомненно, крепчайший оплот мракобесия».

Несколько меньше была община Никольской (Успенской) церкви. Она насчитывала 432 человека. Иной был и ее состав. Здесь преобладали «домашние хозяйки» – 170 чел., служащие, инвалиды и торговцы – 127 человек. Кустарей, крестьян и рабочих было всего 33 процента. В обычные дни на службе присутствовало 45–50 человек. Газета в декабре 1928 г. писала: «В Николин день было особенно торжественно. Церковь была в праздничном убранстве, на подсвечниках и иконах искусственные цветы. Службу, которая продолжалась три часа, проводил архиерей. Работало два хора из молодежи. Церковь была набита до отказа. Всего было около 450 человек, из них молодежь – 70–80 человек».

Под благовидными предлогами и обоснованиями стали закрывать сначала городские церкви. Первыми были закрыты Пятницкая и Введенская церкви. В Пятницкой церкви 43 монаха, оставленные для охраны Лавры после ее закрытия, проводили богослужения, вели журнал Духовного собора, образовав «малую Лавру». При закрытии церквей верующих не спрашивали. Газета «Плуг и Молот» писала: «Пятницкая церковь закрыта (май 1928 г.) – сторож чистосортный монах. Рано утром к церкви собираются старушки. Они молятся на паперти, целуют церковные двери, кормят – голубей и, отведя душеньку, усаживаются на ступеньках послушать «священное писание» из уст сторожа». Пятницкая церковь с часовнями, как памятник XVI века, имеющий исключительное историческое значение, была передана музею Лары. Административный отдел Исполкома расторгнул договора и изъял из ведения верующих церкви Михаила Архангела и Рождественскую. В годы Советской власти все приходские церкви города, кроме одной – храма Илии Пророка, были закрыты. Следует отметить, что с закрытием православных храмов, оживилась деятельность разного рода сектантов. Так на Долго-Дмитровской и Ильинской улицах в 1928 г. открыла молельные дома секта евангелистов.

Следующая волна богоборчества обрушилась на сельские приходы. В Сергевском уезде в границах 1929 г. в сельской местности проживала 90 % населения (примерно 80 тыс. чел.), действовало 45 церквей, которые постепенно, начиная с 1930-го года, стали закрывать. Одними из первых были закрыты церкви в сёлах: Благовещенское, Деулино, Дерюзино (1930–1931 гг.), позднее в Иудино, Выпуково, Воздвиженское, Малыгино, Сабурово, Сватково, Стогово, Подсосино, Титовское и др. (1936–1938 гг.), остальные были закрыты в 1940–1950 годах. К началу 1990-х годов действующей осталась только одна сельская церковь в с. Шеметове. Закрытие церквей происходило в атмосфере страха, порожденного раскулачиванием в 1927–1930 гг., разгула местных безбожников. На 4-ой уездной конференции безбожников (май 1929 г.) отмечали: «Безбожная масса заряжена. Она двинулась на бой с попами и сектантами, не теряя ни одного дня. Безбожник, ни шагу назад!» Они жгли иконы, сбрасывали с церквей кресты и колокола, разрушали и взрывали колокольни, срывали с лица земли лаврские и монастырские кладбища… Пленум уездного профбюро (май 1929 г.) вынес решение об использовании медных колоколов для нужд промышленности. В сергиевских колоколах находилось более 200 тонн меди.

Трагически сложилась судьба большинства священнослужителей Сергиевского уезда. Первые расстрелы священников начались ещё в 20-е годы, а массовые – в 1937–1938 гг. В ноябре 1937 г. были арестованы многие священники и монахи Загорска (Сергиева Посада) и его окрестностей. В том числе второй раз 79-летний архимандрит Кронид (Любимов), которого обвинили в том, что он оставался наместником Лавры, владел и пользовался печатью наместника, благословлял вернувшихся из ссылок иеромонахов на приходы. Он и десять священников, проходивших с ним по делу, были расстреляны 10 декабря 1937 г. в Бутово. По неполным данным к началу 1938 г. погибло 40 священнослужителей Сергиева и настоятели церквей сел района.

Конец ознакомительного фрагмента.