Черноземье (СИ) - Белов Иннокентий

Глава 4

Я уехал в Крым на скором поезде в отдельном купе и здесь провел еще два с лишним месяца, дожидаясь конца марта.

Просто путешествую по полуострову, гуляю среди распускающихся цветов, хорошо живу, уже мало кого лечу, в основном бесплатно и от туберкулеза.

Там таких страдающих много оказалось, вот я и подключился к этому делу, помогая кашляющим и выплевывающим свои легкие людям. Просто подхожу к ним, даю такую надежду и тут же где-то на лавочке пускаю ману на подставленную мне доверчиво спину. А чего ее не подставить странному гражданину, если выхода все равно никакого нет, а в его словах видна полная уверенность в своих силах. После сеанса лечения быстро ухожу, пока вылеченный от смертельной болезни человек не может понять и поверить в случившееся чудо.

Объяснять я ничего не хочу, пусть эта встреча окажется самым настоящим чудом для случайно попавшихся мне людей. Вдруг внезапно подошел человек, прислушался к кашлю, за пять минут решил вопрос жизни и смерти и быстро пропал за распустившимися кустами.

Участники чуда, конечно, пытаются потом через какое-то время догнать и найти такого Лекаря, но имеющаяся у меня невидимость помогает исчезнуть насовсем.

Завел роман с очень красивой женщиной, здорово порадовался жизни, ведь с сервисом в отелях и ресторанчиках все отлично, капитализм наглядно показывает свой гораздо более высокий уровень комфорта.

И мест таким множество, и номера свободные всегда есть, только плати деньги и не нужно иметь знакомства или кого-то упрашивать с понятным интересом, чтобы заехать в номер получше какого-нибудь профсоюзного санатория.

И радоваться не совсем продавленной кровати или туалету в номере.

Да, с деньгами гораздо более интересный социальный строй получается, а без них — ну как везде примерно живешь.

Экономишь, копишь, больше работаешь или, махнув на все рукой, спокойно попиваешь горькую.

Потом не спеша махнул на поезде во Владикавказ с недельной остановкой на погулять в прекрасных горах Кисловодска.

Переночевав уже в Осетии, после сытного завтрака нанял такси до Квайсы и через три часа оказался в поселке. Хочу за светлое время добраться до Храма, а если не успею, то хотя бы до поворота к нему. А то можно легко заблудиться в темной грузинской ночи, тогда никакие мои умения не помогут, придется ночевать в весеннем холоде предгорий на охапке веток вместо теплого Стола.

Палантиры разряжены на три четверти, у меня при себе есть камни-светильники и фонарики, так что я и темноте доберусь куда мне нужно, если только буду понимать правильное направление движения.

Половину оставшихся золотых рублей и все драгоценности я оставил дочери, мне в новом путешествии они уже не нужны.

С собой только немного современных рублей, те же доллары и полный рюкзак самой лучшей жратвы.

Прошел краем поселка после того, как выбрался из такси, никого не встретив из знакомых и ни с кем не общаясь. Объяснять, зачем я приехал и какая у меня нужда попасть на ту сторону — совсем ни к чему. Потом углубился за приметным домом в лес, где достал из корней кобуру с пистолетом. Просушил его припасенными салфетками и тряпкой как смог после зимовки на природе и направился к границе, ориентируясь уже по компасу. Выйти на место моего прорыва мне не удалось, да и смысла нет особого в этом. Ясно, что там все давно заделано уже и машина меня точно не дожидается.

Зато и мою персону в гости уже очень сильно не ждут, а больше мне ничего и не требуется от принимающей стороны.

В этот раз без проблем пролез под проволокой, найдя место с осевшей почвой, оставив на мокрой земле немало следов. Если пройдет пограничный наряд, то за мной точно отправятся в погоню. Может даже с служебной собакой, поэтому лучше поспешить.

— Ну посмотрим, кому сегодня не повезет?

Два часа быстрой ходьбы с постоянной прослушкой пространства вокруг вывели меня на берег полноводной сейчас Риони. Так просто ее по весне не перепрыгнуть и по колено не перейти, поэтому нужно искать мостик в новой для меня реальности.

Он нашелся через пару километров прямо около горного села, поэтому переходить пришлось уже на виду у местных.

И это не прошло для меня просто так, когда из одного дома, разглядев мою фигуру, вдруг выбежал бородатый мужик с ружьем.

Наставил его на меня и что-то затарахтел по грузинском. К нему тут же присоединились еще двое соседей, один с простым топором, второй с такой же двухстволкой.

— Да, день перестает быть тихим.

Понятно, значит о моем прорыве оповестили все местное население и предложили задерживать всех незнакомцев, проходящих мимо до полного выяснения личности. Особенно славянского типа и возраста примерно от тридцати до сорока лет. Таких, которые как белая ворона в этих местах выглядят.

Наверно и награду большую пообещали — теперь я вижу наглядный результат такого обещания.

Купол я и так сразу же накинул, как почувствовал людей, теперь мне интересно, решится ли стрелять этот защитник нерушимости границ своей страны. У него же наверняка, что не жаканом заряжены стволы, а какой-нибудь мелкой дробью.

Поэтому я ловко выхватил из кобуры под плащом Беретту и направил ее на мужика с ружьем, благо второй еще держит свое ружье стволом вниз. Солидный черный пистолет произвел впечатление на крестьянина, поэтому немного подумав, он положил ружье на землю.

Скорее всего, что он и правда ничем таким солидным двухстволку не зарядил, поэтому и не чувствует за собой силы.

Второй тоже не стал вступать в перестрелку, понимая, что мои восемнадцать патронов явно перестреляют его в лучшем случае два. Я заставил мужиков отойти в сторону, нагнулся, забрал оба ружья и поспешил уйти.

До поворота на мою привычную тропу мне осталось пройти еще пару километров от оказавшегося негостеприимным села и это расстояние я думаю без проблем миновать.

— У них же здесь нет мобильной связи. Чтобы крестьяне могли сообщить полиции или погранцам.

Ружья я даже не стал протирать от отпечатков, все равно не собираюсь возвращаться в это время никогда. А если и вернусь, то попадать в лапы к местным силам правопорядка точно не стану. Поэтому бросил их в кусты просто так, как только скрылся из видимости.

— Но вот погоня теперь за мной вполне возможна. Да что там! Обязательно будет и очень настойчивая! — понимаю я.

Вскоре я уже нашел свои ориентиры в сплошном кустарнике и свернул в заросшую чащу. Через полчаса поднялся на косогор и уже в полной тишине услышал, как в сторону оставленного за спиной села проехали мимо две машины на хорошей скорости.

— Как бы это не за мной!

Но далеко они не уехали, а вскоре вернулись и остановились где-то примерно в том месте, где я зашел в лес.

Как-то смогли сориентироваться и определить место, где я скрылся с дороги? До этого я всего одну едущую мне навстречу машину пропустил, спрятавшись в кустах, так что больше меня никто не должен был разглядеть.

Это значит, что крестьяне пустили понаблюдать за мной какого-то мальчишку и тот каким-то образом заметил, где я свернул с дороги. То-то я чувствовал иногда какое-то проявляемое ко мне слабое внимание, но возвращаться и выяснять, кто там меня выслеживает понятное дело, что не стал.

Да и времени на такие движения просто нет, чтобы кого-то выслеживать и глушить, не давая наблюдать за своим путем отхода в горы.

А вот сейчас главное — это не привести погоню к Храму. Придется приземлить вопрос не отходя далеко от косогора, потом три часа спешно подниматься вверх. Но к самому Храму прийти в полной темноте, чтобы не раскрыть его местонахождение.

А то еще вертолет поднимут в воздух, а там спрятаться совсем некуда. Правда, есть у меня на этот случай неплохая заготовка, но вопрос незаметного исчезновения в Храме она полностью все же не решает.

Перец у меня с собой тоже есть, есть и специальная жидкость для того, чтобы отбить у собаки нюх на несколько часов. Так что я за преследование особо не опасаюсь, а пока разберусь с погоней на раз-два.