Прямухин: Особенности Национальной Магии - Максим Злобин

В памяти Прямухина не было информации ни про дриад, ни про лесных духов, ни про кого-то подобного.

- Пойдём, - сказала девушка и поманила меня за собой…

* * *

Да что ж я такой ведомый на баб-то, а!?

Пу-пу-пу…

Будто загипнотизированный трением зелёных булочек, я покорно пиздюхал за Брусникой по лесу не меньше получаса. По буреломам, топям и малинникам. Мне-то думалось, что это такая игра. Эдакое молчаливое нагнетание страсти. Я думал, что я хренов рыцарь, которого ведут получать тёплую влажную награду.

Дурак, хули. Ещё и велосипед с рюкзаком просохатил на дороге. А у меня там и одежда, и еда. И соль.

В конце концов Брусника вывела меня в деревню таких же, как и она сама, зелёных полу-людей полу-растений. Расположилась эта деревня прямо на болоте. Кривые и косые дома из трухлявого замшелого валежника стояли на деревянных столбах, а между ними на манер мостиков лежали толстые стволы деревьев.

- Пойдём, - сказала Брусника и грациозно запрыгнула на одно из таких вот брёвнышек.

- Никуда я не пойду. Где я? Кто ты? Куда ты меня привела?

- Ты хороший человек, Илья Ильич Прямухин. Ты был добр ко мне. Ты спас меня от химеры и не убил после, хотя имел такую возможность. Возможно, ты и есть тот самый Избранный, который подружит наши народы.

А вот и тема с Избранным подъехала. Что-то как-то рановато, если честно. Мне ведь ещё к Мутантину но поклон через несколько часов; уверен, что этой сюжетной линии ещё развиваться и развиваться.

- Девушка, вы что-то как-то педалируете события, - сказал я. - Ну какой я, к чёрту, избранный?

- М-м-м? – девушка нахмурила тёмно-зелёные бровки и задумалась. – Я не педалирую. Мы уважаем мать-природу и её замысел. Если кто-то из наших начинает педалировать, мы изгоняем его из деревни. Пойдём.

- Да куда мы идём-то!?

- К Мохобору. Он решит, Избранный ты или просто добрый человек. В любом случае, я обещаю, что тебя ждёт щедрая награда.

- Влажная и тёплая?

- Что?

- Что?

То и дело оскальзываясь, я прошёл за Брусникой по одному мостику, затем по другому, затем по третьему. В окнах хибар мелькали удивленные лица других дриад. Они шептались, глядя на меня, и тыкали пальцами. Как будто это я неведомая лесная херня, а не они.

В конце концов мы добрались до островка посередь болота. На островке стоял небольшой сруб, точь-в-точь как деревенский. Вот только очень старый, почерневший и замшелый. И ещё без трубы на крыше.

- Заходи, - вместо двери вход в избу обрамляли молодые побеги плюща.

Ну ладно.

Я зашёл внутрь. А тут довольно людно.

Прямо по центру помещения на пеньке в позе лотоса сидел жирный лесной мужик. Прямо сквозь дырку в потолке на него падал густой луч солнечного цвета; мужик подставил солнышку лицо и безмятежно улыбался.

Выглядел он так же, как и Брусника. Зелёная кожа, узоры по телу, вот только вместо волос и бороды мох. А ещё то тут, то там из его тела торчали молодые зелёные веточки с красными ягодами. На вид – клюква. На вкус – ну его нахуй, я это пробовать не собираюсь.

За спиной у толстого, в тени, стоял ещё один мужик. Высокий и сгорбленный. Нос крючком, глаза впалые, короче говоря, обычная злодейская рожа. Тело у него по цвету было скорее ближе к бурому или коричневому. Волосы тоже. А вместо ягодок на плечах росли гроздья древесных грибов… этих… забыл, как они называются, их ещё в чай заваривают.

Справа и слева от толстого стояли охранники – молодые подкаченные парнишки с заострёнными палками. В волосах у правого распустились белые цветочки земляники, а у левого из подмышек торчали берёзовые серёжки.

И все как один голые. Может, мне тоже раздеться?

- Мохобор, - сказала Брусника. – Отец мой. Я привела в деревню человека.

Толстый тут же распахнул глаза и уставился на меня.

- Зачем? – спросил он.

- Он спас меня от химеры.

- Вот как?

- Да. И я думаю, что он может быть тем самым Избранным.

- Избранный! – тёмный хрен за спиной Мохобора неприятно хмыкнул. – Детские сказки! Брусника, как долго ты будешь верить в этот бред? Никакого Избранного нет и не будет. Ради чего, скажи мне, ты поставила под угрозу безопасность всей деревни? Вождь, - он обратился к Мохобору, - чужака нужно казнить. И немедленно.

- Нет! – вступилась за меня Брусника. – Для начала мы должны испытать человека!

- Должны кому? – тёмный мерзко хихикнул. – Старому маразматику, который умер десять лет назад и напоследок напророчил нам дружбу с людьми? Не будет у нас дружбы с людьми! Никогда не будет!

- Ты не можешь говорить за всех, Чага!

Ну точно! Чага. Так эти грибочки и называются…

- Да, Чага! – вмешался я в разговор. – Пошёл ты нахуй! Уважаемый Мохобор, - я перешёл на спокойный, по-свойски доверительный тон, - ну ты погляди на его рожу-то. Весь какой-то угловатый, мрачный. Это же каноничный злой визирь из сказки. Таких нельзя слушать. Он же наверняка метит на твоё место. Я тебе бля буду, он тебя отравит, дочку оприходует, обложит деревню налогами и будет жрать детей. Да, Чага, сукин ты сын!? Верно говорю!? Будешь детей жрать!?

- Что ты себе…

- Рот закрой!

- Да как ты…

- Нахуй, говорю, иди! Мохобор, - и вот я снова весь из себя дружелюбие, - не дури. И напомни-ка, что там по вашим традициям причитается Избранному?

Надеюсь, что неограниченная власть над племенем этих дриад.

- Хм-м-м, - Мохобор нахмурил кустистые мохо-брови. – Если моя дочь говорит правду, - пробасил он, - то ты действительно заслуживаешь пройти испытание. И если ты действительно тот самый Избранный, о котором говорил наш покойный провидец, тогда ты получишь многое. Очень многое.

- Мохобор, дружище, - я хотел было шагнуть к вождю и похлопать старика по плечу, но поймал на себе взгляд охранников и передумал. - Много – это абстракция. А мы ведь с тобой деловые люди, верно? Навали конкретики. Скажи, что именно получит Избранный?

- Избранный станет новым вождём клюкволюдов.

Отлично. А вот и моё пушечное мясо в войне против Мутантина. Как нельзя кстати.

- Клюкволюды, - я покатал слово по нёбу. – Красиво.

- А