Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 2 - Марк Энтин

Значит, необходимо все менять. Системы пенсионного обеспечения. Системы здравоохранения. Подходы к финансированию высшего образования. Методы субсидирования сельского хозяйства. Отжившие представления о том, что с зависимостью от импорта сырья и энергоресурсов можно мириться, а также с тем, что китайские промышленники заведомо будут выигрывать в конкурентоспособности. Но менять таким образом, чтобы все лучшее по возможности сохранить, улучшить, модернизировать, в смысле сделать все расходы посильными для государственного аппарата и страны в целом.

Любопытно сравнить эти размышления с официальной позицией Европейской Комиссии. В своих основных чертах она сводится к следующему. Экономический кризис продемонстрировал, насколько страны ЕС нуждаются в совместных скоординированных действиях. Стратегия 2020 – ответ на эту потребность. Одновременно она является отражением нового осознания политическими элитами европейских стран своей исторической ответственности.

Отличительная особенность Стратегии – решено, что будут только три агрегированные цели. Раньше было много. Это запутывало. Первая носит фундаментальный характер и предполагает, что к 2020 году ЕС выйдет на уровень занятости трудоспособного населения в 75 %. Вторая касается уровня капиталовложений. Третья – энергетической триады 20/20/20. Смысл агрегированных целей состоит в том, что они должны быть трансформированы в национальные цели, приоритеты и показатели. За ЕС остается контроль, консультирование и запуск панъевропейских инициатив. В остальном Стратегия методично описывает, что и как должно делаться во всех секторах и областях, которые она охватывает.

Вместе с тем, анализировать ее в отрыве от совокупности обеспечивающих или связанных с ней документов было бы наивно. Так, финансовые предложения Европейской Комиссии на последующий семилетний период проникнуты идеологией Стратегии, отталкиваются от нее и предусматривают выделение средств, которые должны быть использованы на достижение намечаемых ею целей. Один из примеров – Комиссия предложила увеличить расходы на исследовательскую деятельность и поддержку инноваций. В пакете – Пакт развития и стабильности, законодательство об оценке выполнения и ответственности (с последующим исправлением дисбалансов), о штрафных санкциях финансового характера, бюджетных пропорциях на национальном уровне и т. д.

В Великобритании двумя руками за то, чтобы всего этого добиться. Но полностью отдают себе отчет в том, что в заявленном виде у ЕС не получится. Под ударами кризиса суверенных долгов целый ряд государств-членов ЕС взяли на себя тяжелейшие обязательства по сокращению расходов. Они просто физически не смогут выйти на показатели, предусматриваемые Стратегией. Кроме того, трансформировать в практическую политику все перечисляемые в ней благие пожелания будет чертовски сложно. Ведь ситуация во всех странах ЕС разная. Региональные различия, характеризующие внутренний рынок ЕС, колоссальны. К тому же столь нужное ЕС общее экономическое правительство (или управление) отсутствует. До него Брюсселю еще далеко. Поэтому основная борьба за Стратегию 2020 еще впереди. Она развернется на стадии реализации.

Европейской Комиссии скептические оценки островитян хорошо знакомы. Но Брюссель разворачивает полемику в другую сторону. Согласно отстаиваемой им позиции, не надо требовать от Стратегии несбыточного. Не нужно предъявлять к ней завышенные требования. Она объясняет, что и как надо делать. В этом ее сила. Она дает описание некоторого идеального варианта развития. Со всеми его недостатками, но и со всеми преимуществами. Это инструмент поощрения государств-членов, инструмент принуждения. Соответственно главное – его умело использовать.

Лиссабонская стратегия «не во всем оказалась успешной». Хотя что-то получилось. Например, либерализация телекоммуникационной сферы. В результате отрасль получила массированные финансовые вливания. Стратегия 2020 имеет гораздо лучшие стартовые позиции. ЕС стал более сплоченным. Единый рынок, по крайней мере, в отношении движения товаров, эффективно работает. Процедуры обкатаны. Предпосылки для формирования столь же эффективного рынка услуг имеются. Сложился широкий политический консенсус в поддержку неукоснительной реализации Стратегии.

По поводу же сомнений, высказываемых британским экспертным сообществом, Европейская Комиссия подготовила стандартный набор контраргументов. Стратегия 2020 исходит из того, что все страны ЕС разные. Она учитывает специфику каждого члена. Поэтому первым делом она нацелена на использование преимуществ единого рынка и его достройку. Тесно связана с наметками финансовых рамок на 2014–2020 годы. Хорошо увязана с решением вопросов внутренней безопасности: мягкой, энергетической, продовольственной. Она задает вектор. В том направлении, которое он указывает, ЕС и будет двигаться.

Если только удастся санировать финансовый сектор.

Влияние экономического кризиса на финансовый сектор

Экономический кризис начался в 2007 году. Но утверждать, что он закончился, было бы преждевременным, считают островитяне. Он продолжается. И сказывается на работе хозяйственного механизма ЕС в целом и Британии в частности самым болезненным образом.

Основная задача, которую финансовым структурам стран-членов и Европейскому центральному банку приходится решать последнее время, состоит в адаптации финансовой системы двадцати восьми к изменившимся условиям. Главный императив – тесная координация. Чтобы ничего не делалось в одностороннем порядке, по отдельности, без учета требований синхронизации.

Но усилий лишь ЕС и его государств-членов сейчас уже недостаточно. Координация должна вестись на глобальном уровне. Частично это и происходит. Группа-20 взялась за согласование многих важных решений. Однако их ведь еще надо трансформировать в конкретные меры. ЕС берет на себя их трансформацию во внутреннее право Союза и тем самым во внутреннее право государств-членов. Тем самым гарантируется единообразие правоприменения в масштабах единого рынка.

Институционально единообразие и, соответственно, максимально возможная эффективность координации обеспечиваются новейшими финансовыми, регулятивными и контрольными структурами. Смысл их создания заключается в разработке целостной финансовой политики ЕС (в том числе в отношении банковской системы, страховых компаний и т. д.) и поощрении к ее скоординированной имплементации регуляторами всех стран-членов, включая совместную оценку рисков.

Британское министерство экономики и финансов, как правильнее было бы переводить часть правительства, известную у нас под названием министерства финансов (Трешари), не только представляет интересы своей страны, но зачастую выступает в качестве консультанта при подготовке политических и экономических решений, принимаемых на уровне ЕС. Хотя последнее время это делать несколько сложнее. К советам, идущим из Лондона, континентальная Европа относится еще более подозрительно, чем раньше, – мол, глобальный кризис был спровоцирован пороками именно англо-саксонской модели капитализма. К тому же Лондон остается вне зоны евро. Вследствие этого он не участвует в процедурах принятия решений, действие которых распространяется только на зону евро.

Правда, как считают профессионалы, вступать в нее англичанам было бы противопоказано. Лондон умело пользуется свободой рук. Девальвация фунта очень помогла справиться с экономическими трудностями и сохранить низкие процентные ставки по кредитам. Менять что-либо в этом отношении здесь не собираются.

Вместе с тем и пассивно наблюдать за кризисом зоны евро Лондон не может. Отсюда потребность в тесной координации с партнерами по ЕС. Ведь ЕС действительно оказался в крайне сложном положении. Зону евро надо спасать. В настоящее время это главный приоритет.

Внешние связи тоже важны. Но с их оптимизацией можно и подождать. Хотя сбрасывать их со счетов никто не собирается. Ни в Брюсселе, ни в Лондоне. И там, и там созданию благоприятных условий для доступа промышленной продукции и услуг, поставляемых национальными производителями на рынки третьих стран, уделяется самое трепетное внимание.

Двусторонние соглашения о свободной торговле

Их заключение стало характерной особенностью эволюции мировой торговли в последние годы. Число таких соглашений стремительно нарастает. Естественно, что ЕС делает на них ставку. Они органично дополняют соглашения об ассоциации, стабилизации и ассоциации, общем экономическом пространстве, предоставлении преференций и т. д. или разрабатываются в их развитие.

ЕС имеет соглашения о свободной торговле с рядом государств Латинской Америки и почти всеми соседними малыми государствами. С широким кругом государств переговоры завершены и вскоре вступят в силу. С другими активно ведутся. В число последних входят страны, особенно важные для экономических и политических связей, поддерживаемых ЕС, такие, как Индия, Украина, Сингапур и т. д.