Навстречу любви - Ширли Джамп Ширли Джамп

Анита положила полотенце на кухонный стол.

— Знаешь, я еще не закончила распаковывать вещи. Я, пожалуй, пойду и дам вам возможность спокойно поужинать в кругу семьи.

— Как? Ты даже не хочешь попробовать, что у нас с тобой получилось? — Люк протянул ей миску с салатом. — Кроме того, если ты сейчас уйдешь, моя мама никогда тебя не простит.

— Я… я…

— Ничего не хочу слышать. — Люк показал Аните на гриль, стоявший во дворике под навесом. Клубы ароматного дыма уже поднимались над ним. — Если тебе понравился мамин мопс, тебе понравится и ее говядина.

Анита рассмеялась.

— Просто я не хочу вам мешать. Я человек посторонний.

— Ты не посторонняя. — Люк подошел к ней ближе и вложил ей в руки большую стеклянную миску с салатом. — Мы старые друзья, которые решили вместе поужинать.

— Так?

— У-ух.

— Хорошо. — Темно-синие с зеленоватыми вкраплениями глаза Люка не отпускали Аниту. — Я рад, что мы договорились.

— Я тоже рада, — с трудом выговорила Анита. Но если это так, то почему же ей так хочется схватить Люка, прижать к себе и попробовать здесь, черт возьми, не только говяжью отбивную?

Пока картошка и говяжьи отбивные, шипя, поджаривались во дворе, Люк спрятался в маленькой нише, усевшись за компьютер. Это было трусливое отступление. Провести оставшееся до ужина время вместе с Анитой он просто побоялся. Но Анита была недалеко. Она снова подсела к Эмили, чтобы помочь ей доделать доклад. После совместного приготовления салата Люк вышел из строя. Голова отказывалась соображать.

Люк уединился в своей нише и всеми силами пытался сосредоточиться на работе. Но в голове было пусто. Сколько он ни пытался сосредоточиться на экране, следя за курсором, перед глазами все время стояла Анита. Краем глаза он мог видеть ее. Она сидела справа от него, и у нее, кажется, не было проблем с концентрацией внимания. Она смеялась и разговаривала с Эмили. Люк расправил плечи, положил пальцы на клавиатуру и начал набирать текст.

Чепуха! Полстраницы бессмысленного набора слов, словно его пальцы попадали не на те клавиши. Черт побери! Что это со мной?

— Здорово, Эмили! Это очень глубокая мысль. Она делает твой доклад по-настоящему интересным. А теперь давай… — Голоса Аниты стало не слышно, когда она привстала со стула и подалась вперед, чтобы сделать кое-какие пометки в блокноте Эмили.

Она и не предполагала, как дерзко взлетела вверх ее цветастая юбочка.

Люк резко выдохнул и снова уставился на экран. Компьютер, казалось, смотрел на Люка и говорил: «Ну-ну. И когда же ты сегодня начнешь работу?»

В эту минуту послышался голос матери:

— Обед готов.

— Слава богу, — буркнул себе под нос Люк.

Он поднялся, резко оттолкнув от себя стул. Анита тоже выпрямилась. Край желтого с цветочным рисунком платья скользнул вниз по ее ногам, прикрыв бедра. Это было большим облегчением для Люка.

Но мысли его все равно были не о том, о чем им следовало бы быть.

Анита повернулась и посмотрела через плечо. Ее ясные карие глаза на секунду встретились с его синими глазами. Прежде чем отвернуться, Анита улыбнулась ему ленивой, почти сладострастной улыбкой.

Она, наверное, спутала его с кем-то. Люк растерянно заморгал. Он не мог вспомнить, чтобы женская улыбка так действовала на него.

Два года он прожил, как немой, ничего не чувствуя. Он достиг совершенства в искусстве скрывать эмоции. Люк давно понял, что решения, принятые под давлением эмоций, ни к чему хорошему не приводят. Все заканчивается какой-нибудь глупостью. И страдает от этого не только он, но и другие люди.

И вот Анита за несколько часов, буквально все в нем перевернула. Люку снова захотелось жить полной жизнью. Хорошо ли это?

Определенно нет. Сейчас для него самое главное — Эмили. Но какая-то часть его существа, управляемая этим самым гормональным кризом, настойчиво требовала обратить на себя внимание.

Нет. Потом. Сейчас только Эмили и работа. Ничего больше.

Люк вошел в столовую, где уже был накрыт стол, и сел на старинный дубовый стул напротив Аниты. Она, опустив голову, поправляла на коленях салфетку. Эмили выбрала место рядом с Анитой. Садясь, она бросила на Люка выразительный взгляд. Семейные трапезы не входили в список любимых ею занятий.

Грейс вошла в столовую с большим плоским блюдом в руках и поставила его в центр стола.

— Надеюсь, все вы проголодались. У нас сегодня много мяса.

— Ты всегда готовишь слишком много еды, мама, — сказал Люк.

— Не хочу, чтобы люди говорили, что я плохо кормлю своих детей, — сказала Грейс, потом, посмотрев на Аниту, добавила: — И гостей.

— Не помню, когда в последний раз я сидела за таким столом. — Анита протянула руку через стол. — Шлепните меня по руке, если я потянусь за третьим куском.

Грейс рассмеялась.

— Я вырастила четверых детей. В наших краях у всех хороший аппетит.

— Отлично, потому что я ем за двоих, — сказала Анита.

В это мгновение открылась задняя дверь, и в дом вошел отец Люка. Он остановился возле раковины, чтобы помыть руки, и только после этого вошел в столовую. Джон Доул задержался возле жены и звонко чмокнул ее в щеку.

— Что на ужин, Грейси?

В ответ та улыбнулась.

— Смотря для кого, — лукаво глядя на мужа, сказала она. — Для тебя жидкая солдатская похлебка, для остальных — говяжьи отбивные с картошкой.

— Ох, надо же, забыл. Сегодня же моя очередь готовить ужин. Я так заработался у Генри с этими кухонными шкафчиками, что напрочь, забыл об этом. К тому же прищемил себе палец этой дурацкой дверью. Этот болван… — Взгляд Джона наткнулся на Аниту. — О, прошу прощенья. Я совсем забыл о хороших манерах. — Он протянул Аните руку. — Джон Доул.

— Анита Рикардо, — представилась Анита, пожав ему руку. — Я… — она бросила быстрый взгляд на Люка, — друг вашего сына.

Друг? Что еще она могла сказать? Девушка? Бывший консультант по продажам? Ни то, ни другое не имело отношения к их нынешним отношениям.

На самом деле у них сейчас нет никаких отношений. Они просто живут в одном городе. Вот и все.

Большое блюдо с картошкой и мясом шло по кругу. Люк положил себе на тарелку кусок мяса и завернутую в фольгу картофелину, затем передал блюдо своей матери и с удовольствием принялся за еду. Хоть это сможет отвлечь его от сидящей напротив женщины.

— Итак, Анита, что привело тебя в Мерси? — спросила Грейс.

Проглотив кусочек отбивной, Анита ответила:

— Скорее всего, Люк.

Грейс и Джон вместе посмотрели сначала на сына, потом — на живот Аниты. Люк выглядел так, будто хотел сказать: «Это не я», но, разумеется, промолчал. Впрочем, любой, кто изучал в школе арифметику, мог понять, что к этому ребенку Люк не имеет никакого отношения. В Мерси он жил уже больше года. Судя по животу, Анита была на седьмом или восьмом месяце беременности. Так что никак не сходится.