Спрятанная местью - Кара Фьер

но я не пытаюсь их откинуть. Страх заставляет кровь стынуть в жилах. И разочарование. Разочарование в себе самой. Они знали наперед каждый мой шаг. Я снова позволила себя обмануть.

ГЛАВА 7

— Итак, Габриэлла Адамс, — протягивает на распев Сантино, но я не свожу глаз с мужчины в кресле. — Фабио решил выслушать тебя, не причиняя боли. — он замолкает и усмехается. — Физически, по крайней мере.

Поворачиваюсь в его сторону. Что он имеет ввиду? И откуда знает мою фамилию? Но мой молчаливый вопрос остается без ответа.

— Я спрошу тебя только один раз, — перевожу взгляд на мужчину в кресле, который, судя по всему, и есть Фабио. Он с бесстрастным видом продолжает крутить ручку, не отрывая взгляда от моего лица. — На кого ты работаешь?

Опять двадцать пять.

— Ни на кого я не работаю! — шиплю, не в силах сдержаться. Из-за него я провела ночь в холодном подвале, хотя не сделала ничего плохого. И охрипшим голосом могу быть благодарна только ему.

Мне страшно. Но в то же время я испытываю злость. Какого черта меня сюда привезли?

— Где мы? — все-таки поднимаю руку и перебрасываю влажные волосы через плечо. Слишком некомфортно стоять здесь. В таком виде. Не знать, что произойдет дальше.

— Я буду задавать вопросы, а не ты. — голос звучит жестко и мои колени чудом не подкашиваются. Знали бы они, как я близка к тому, чтобы обмочиться у них на глазах. Но я стараюсь придать лицу такое же бесстрастное выражение как у Фабио. Вряд ли мне это удается, потому как тот ухмыляется и его зеленые глаза прищуриваются.

— Значит, говоришь, ни на кого не работаешь? — с любопытством спрашивает он, прищелкивая языком.

— Нет.

Мне надоело повторять одно и то же. Будто я ребенок, а он моя мама, пытающаяся научить произносить своего малыша слово «нет». Чего он хочет?

— А твоя подружка, — он замолкает, словно что-то вспоминая, а я замираю в ожидании его следующих слов. Нет. — Стелла, кажется ее так зовут. Как думаешь, она очень соскучилась? Может стоит ее пригласить… на кофе?

Ублюдок! Не хочу думать, как он узнал о ней. Мне страшно понимать, что он так легко нашел информацию обо мне, а я ничего не знаю о нем.

— Нет! — вскрикиваю я. — Я же сказала, что ни на кого не работаю! — подлетаю к его столу. — Я приехала из Сиэтла, чтобы практиковать язык. Я вообще не итальянка! — осекаюсь, понимая, что я как раз-таки она и есть. Хотя, думаю он это и так знает, раз выяснил про мои близкие отношения со Стеллой. Фабио замечает мою заминку и прекращает крутить ручкой.

— Из Сиэтла. Практиковать язык. Не итальянка. Полагаю, я должен в это поверить? — он встает и обходя стол, останавливается прямо передо мной. — Может, я ошибся, решив не причинять тебе физический вред? — его дыхание размеренное, словно он спокоен, но вот его глаза… Его глаза слишком откровенно показывают чувства. И сейчас эти глаза горят нетерпением.

— Все из того, что я сказала — правда! — не отрывая взгляда, яростно шепчу я. Шепчу, потому что нет сил издать голос. Если они причинят вред Стелле… — Ну кроме последнего. — решаю, рассказать правду, потому что хуже уже не будет. Нужно заставить его поверить. Он внимательно смотрит, ожидая продолжения. От его тела исходит теплый аромат свежести и мускуса.

— Я на самом деле итальянка, но узнала об этом недавно. Меня удочерила американская семья, когда мне было всего семь месяцев. Я знаю только то, что родилась в Палермо и мои родители погибли. Я приехала сюда с целью найти хоть кого-то из родственников. Мне было интересно взглянуть в их лица. Я стала обходить больницы в поисках информации о ребенке, родившемся двадцать шестого августа двухтысячного года. Там то я и наткнулась на этого, — махнула подбородком в сторону Сантино. — Он приставил нож к горлу человека. Он бы убил его! — вскрикиваю я.

Протараторила так быстро, как только смогла. На несколько минут воцарилась тишина. Звенящая тишина. Я переводила взгляд с одного мужчины на другого. На лицах обоих застыли одинаковые маски безразличия, но в их мозгу будто крутились винтики. Они о чем-то думали. И я злилась с каждым мгновеньем все больше.

— Сколько говоришь тебе лет? — Фабио склонил голову набок и теперь рассматривает меня как новый вид растения. Кажется, он вовсе не удивлен, что Сантино собирался сделать. Господи! Ну конечно не удивлен. Скорее всего он и отдал ему этот приказ.

Хмурю брови, но молчу. Фабио хватает мой подбородок и нетерпеливо спрашивает:

— Сколько?

— Двадцать один. — неохотно бубню я и высвобождаюсь из хватки. У них привычка трогать незнакомых женщин?

Фабио хохотнув, оборачивается к Сантино, который удивленно смотрит на меня. Так и хочется закричать: на что пялишься, громила?

— Ты слышал это? — Фабио начинает громко смеяться, забывая о моем существовании. Я еще больше хмурюсь, не понимая, чем вызвана такая реакция.

— Ну наконец-то судьба подкинула нам стоящий подарок.

— Позвольте спросить, но чем вас так удивляет мой возраст? — язвлю я, потому что двое мужчин таращатся на меня и не перестают ухмыляться каким-то своим мыслям. Очень надеюсь, что эти грязные мысли никак не связаны с использованием моего тела.

Я начала пятиться обратно к двери, потому что очень даже вероятно, что связаны.

— Стой на месте. — Фабио заставил застыть одним лишь взглядом. Желудок совершил сальто, от которого чуть не стошнило. Черт! Меня всегда тошнит, когда нервничаю. — Я хочу заключить с тобой сделку.

В бессмысленной попытке спрятать страх, выпрямляю спину и задираю подбородок. Этим вызываю лишь хмыканье зеленоглазого. Он подошел слишком близко. Вторгся в личное пространство, забирая весь воздух. Его присутствие подавляюще.

— А я не хочу. Вам нечего мне предложить. — не отрываю взгляд, не позлю ему такое преимущество. Хоть сердце колотится от страха, но ему вовсе необязательно это видеть. Фабио делает еще шаг, и я перестаю дышать, потому что если вдохну, то моя грудь коснется его тела. Он возвышается надо мной и приходится задрать голову. Не хочу этого делать, но мне необходимо следить за его глазами. Он может скрыть эмоции на лице, но не в глазах.

— Ошибаешься. — шепчет он. И его дыхание касается моего лба. Я все еще не дышу, воздух словно выкачали из легких. — Ты будешь работать на меня, а я взамен…

— Нет! — прерываю его. — то бы вы не предложили, я не стану участвовать в ваших грязных делах!

О чем он вообще говорит? Никогда в жизни я