Всем смертям назло - Вадим Давыдов

– Похоже, это с нами и случилось.

– Оно так произнесло «Я» – как будто бы с прописной буквы, – Гурьев прищурился. – Возможно, потому, что было частью… некоего целого?

– Яков Кириллович, а вы как это… существо уничтожили? Каким ударом?

– Этот удар называется «осенний лист». Один удар – из двух, в горизонтальной и вертикальной плоскостях. Сложно объяснить словами, ей-богу. Лучше я вам как-нибудь при случае продемонстрирую.

– Точно! – воскликнул Ладягин. – Точно! Обе плоскости симметрии, горизонтальная и вертикальная!

– Это очень сложный способ борьбы, Владимир Иванович, – улыбнулся Гурьев. – У меня такое чувство, что владеют им буквально единицы. Может, нам пора перейти ко второй части доклада, а именно – «методам борьбы»?

– Так ведь это я и собираюсь сделать! – боднул кулаком воздух Ладягин. – Я всё рассказывал затем, чтобы вы себе как можно лучше представили, с чем мы столкнулись! И есть ещё много вариантов, какими оно способно воздействовать на людей. В том числе очень опасных!

– Огласите оные, Владимир Иванович.

– Они могут наводить разнообразные мороки и галлюцинации… Не так ли, батюшка? – Отец Даниил нехотя кивнул, и Ладягин продолжил: – Думаю, действуют они через мозг, так как их сущностью является всё-таки информация, об этом забывать не следует никогда! Возможно, они могут – при помощи оставшихся в телах недавно умерших людей и животных химических соединений, вызывающих сокращение мышц – заставлять эти тела двигаться…

– Господи помилуй…

– Это очень сложно, Владимир Иванович, – скептически поджал губы Гурьев. – Насколько я знаю, такие вещества крайне неустойчивы и краткоживущи, поэтому… Ну, в каких-то совершенно уже исключительных случаях такое, может быть, и возможно в принципе, но уж статистически – просто ноль и неприличное число сотых.

– Ну, пусть, – не стал настаивать Ладягин. – Однако же недаром принято покойников всё-таки хоронить, и как можно скорее.

– Ну, это по многим причинам целесообразно, – усмехнулся Гурьев. – То есть вы предлагаете – поскольку мозг всё равно так или иначе всем управляет – стрелять непременно в голову?

– И разрывными, Яков Кириллович, разрывными, – поддакнул кавторанг.

– Господа, может быть, вы всё-таки дадите Владимиру Ивановичу закончить? – тихо попросила Рэйчел. – А то, я вижу, вы уже мысленно снаряжаете патронташи.

– Примерно, примерно, – покивал Матюшин. – Просим вас, Владимир Иванович.

– Не исключено, что они могут вселяться и в животных. В том числе с большой массой, хищников, и так далее. Так что если на нас бросится стадо обезумевших коров, можно с известной долей уверенности предполагать, с чем, или с кем, мы имеем дело.

– С бешеными тёлками, – вспомнил мальчик недавно услышанное от кого-то из господ офицеров словечко, чем развеселил всех – даже Рэйчел улыбнулась.

– Ну, уже… где-то, как-то, – отсмеявшись, Матюшин посмотрел на Осоргина, потом на Гурьева. – Некие облака положительно заряженных газовых частиц и их конгломератов. И что?

– А вот послушайте. Известно, что химически чистое серебро в результате слабо изученных внутриатомных процессов, находясь в воде, способствует появлению отрицательно заряженных ионов, которые, помимо всего прочего, обладают ещё и бактерицидными свойствами. Возможно, что-то похожее происходит, когда серебро взаимодействует с этими сущностями? Для отрицательно заряженного оно, так сказать, нейтрально-безопасно, а вот для положительно…

– А что? Непротиворечиво, опять же.

– То есть, все старые добрые дедовские способы можно применять?

– Ну разумеется!

– А ещё лучше тогда, если серебро распылять, – опять заговорил мальчик. – Да, Джейк? Так… Ну, область больше. И площадь, и объём.

– Правильно.

– А его же в святой воде растворяют, – добавил Тэдди. – Тогда вообще совсем просто: святая вода, с серебром – и пульверизаторы, водомёты. Да, Джейк?

– Тоже годится. Только воздействие может оказаться недостаточно мощным. Но над этим ещё Владимир Иванович подумает, с тобой вместе. Вы как, Владимир Иванович? Возьмёте Андрея Вениаминовича в помощники?

– Какие могут быть вопросы, Яков Кириллович, – улыбнулся Ладягин, без промедления подыгрывая Гурьеву. – Непременно возьму, и с огромным удовольствием. Я вот подумал, что на них может разрушительно влиять мощное ионизирующее излучение, вроде рентгеновского. И высокие температуры. А вот механическое воздействие им, похоже, сильно повредить не может.

– А мечи?

– Мечи – отдельная тема. Они ведь у вас, Яков Кириллович, совершенно не простые… Над прочими способами надо будет усиленно подумать. Теперь это немного легче…

– Всё равно мы ничего не знаем наверняка.

– Ну, почему же. Известно, что оно есть, обладает чем-то вроде разума, желает употребить в пищу нечто, находящееся внутри человека, и его можно уничтожить. Это очень ценные и важные сведения, хотя, конечно же, недостаточные для того, чтобы от суммы догадок переходить к теориям. Владимир Иванович, хочу увидеть список необходимого вам оборудования и примерный штат помощников с указанием научных профилей и специальностей…

– Нет, Яков Кириллович, – покачал головой Ладягин. – Это неправильно. Это в научном сообществе никогда – по крайней мере, в ближайшие десятилетия – принято не будет. А в одиночку мы такие исследования просто не потянем. Да нам это и не нужно. Оружие против этих… мерзотов я вам и без миллионных затрат предоставлю.

– Так как же мы их увидим?! Чтобы врага уничтожить, надо знать, где он находится!

– Детектор я сделаю, – спокойно, буднично даже заявил Ладягин.

– Детектор?!?

– Да. Яков Кириллович утверждает, что почувствовал вибрацию. Возможно это гармоника истинной частоты, скорее всего, очень высокой. Есть исходные материалы…

– И как мы его… испытаем?

– А вот как сделаем, так и испытаем.

– Да где?! Чёрта в гости позовём?!?

– Ну, это лишнее. Поднесём к какой-нибудь… сволочи. Сработает – значит, правильно настроили.

– Ну, это уж вы хватили, Яков Кириллович, – возмутился священник. – Злодеев детектором определять?!

– Злодей и так виден, – пожал плечами Гурьев. – Мне интересно, что у него внутри. Пока ещё вскрытие покажет! А мне сейчас интересно. И мы непременно должны выяснить, что же это на самом деле такое.

– Мы знаем достаточно для того, чтобы успешно им противостоять, – твёрдо заявил Ладягин. – Остальное – когда у вас, Яков Кириллович, будет в полном вашем распоряжении научный потенциал страны вроде Англии или Североамериканских Штатов. С меньшими силами браться за полномасштабные исследования в этой области по меньшей мере наивно.

– Они никогда не согласятся…

– Верно. Вам повезло в том смысле, что я прикладник, а не учёный. Будь я учёным, таким, как ваш Капица, вы бы мне и рассказывать ничего не стали, так?

– Так, – повесил покаянную голову Гурьев. – У кого ещё есть вопросы к докладчику?

– У меня, – поднял руку Матюшин. – А куда же нам поместить, в рамках вашей, Владимир Иванович, теории, всевозможные «эргрегоры толпы»?

– Пока не знаю, – покачал головой Ладягин. – Думаю, где-нибудь, если можно так выразиться, посередине, поскольку эти образования в некотором смысле неустойчивые и без адептов мало к чему способные. Если же учесть, что адептами на индивидуальном уровне возможно манипулировать, то эргрегор уже совсем становится совокупностью множества разнонаправленных элементов, так что…

– А есть ещё и эргрегор, то бишь бес, коммунизма…

– Стоп-машина, Вадим Викентьевич. Это уже преумножение сущностей, против которого я категорически возражаю. Эдак мы с вами ещё и до беса христианства договоримся, и батюшка нас совсем покинет. Это нам не нужно, не наш метод.

– И на том спасибо, – проворчал явно расстроенный священник.

– А к тому мы ещё имеем различные духи гор, ручьёв, тенистых рощ и старых развалин, чьё поведение может отклоняться как в плюс, так и в минус, в зависимости от того, на какую сторону их потянет в присутствии человека либо какой иной духовной сущности… Одним словом, получаем пёстрый и разнообразный духовный мир, – подытожил Гурьев. – И как прикажете в нём разбираться?

– Никак невозможно в нём разобраться, Яков Кириллович, – покачав головой, произнёс священник. – Поверьте опыту духовного лица, невозможно. Больше того – невозможно в принципе. И дело тут совершенно не в умственных способностях. Не вы, что называется, первый пытаетесь. Каббалисты, христианские гностики, всевозможные мистики, суфии – многие пытались, да только ничего не выходит. Это, друзья мои, падшие духи. Понимаете? Да, они легко идут на взаимодействие, дают «ценные», «правильные» советы, особенно поначалу, поэтому-то так легко человеку поддаться влиянию беса – он лучше «виден», ведь ангелы не вмешиваются открыто в нашу жизнь и на контакты не идут, за исключением самых судьбоносных моментов…