Невесты Тёмного Герцога (СИ) - Лыкова Соня

 — Отчего нет. Я же маг. Целитель. Не хуже того высокомерного сэра.

Как будто сам лучше. 

 — Давайте, – кивнула я, поколебавшись немного. – Приступайте.

 — Всё-таки глупая, – усмехнулся герцог, приближаясь. – Но смелая. 

А потом он нараспев произнёс короткую, но совершенно неразборчивую фразу и резко дунул мне в лицо порошком из коробка, да так удачно попал, ровно в тот момент, когда я вдохнула – и этот порошок забился глубоко в нос.

 — Апчхи! – ответила я. Потом хотела добавить что-нибудь из разряда “вы что делаете?”, но вместо этого повторила: – Чхи! Чхи!

Герцог выжидающе смотрел на меня.

 — Чхи!

 — Ну что, память-то возвращается? – елейным голоском спросил он.

 — Чхи! Не-а, ниче… чхи! Ничего не помню! А-апчхи!

 — Совсем ничего? – нахмурился герцог.

Я покачала головой:

 — Совсем-совсем. Чхи!

Он приложил палец к губам, потом вдруг сел рядом, схватил меня за щёки и, глядя в глаза, строго спросил:

 — Почему ты сбежала из дома двое суток тому назад?

 — Чхи! Не помню. Чхи!

Мне было страшно неудобно. Он был так близко, и так крепко держал меня за щёки, что чихала я прямо на него. Кажется, даже покраснела немного, потому что отчётливо почувствовала, как кровь прилила к лицу. 

 — А с этим… сэром! У вас ничего не было?

 — Из того, что я помню – ничего. Чхи!

Он с досадой встал и, почесав затылок, сделал круг по комнате. Бормотал себе под нос что-то едва разборчивое, ругался на мироздание и на весь этот графский род Лерроувудов. А мне становилось смешнее и веселее с каждой секундой. Неестественная отвага и безрассудство начали охватывать мои мысли, словно я только что приняла на грудь увесистую рюмку чего-то высокоградусного. 

 — Лорд Кристиан, – позвала я его, и он мгновенно остановился, вперившись в меня взглядом коршуна. – Лорд Кристиан. Как вы думаете, я сегодня буду ночевать в вашей спальне?

 — Что? – он нахмурился ещё больше, хотя, казалось бы, куда уж!

 — Вы же такой очаровательный мужчина в самом расцвете сил, – я подошла к нему и, томно вздохнув, осторожно взялась за лацкан его камзола. – Мы одни, впереди целая ночь…

Я томно улыбнулась – и на этом мои воспоминания позорно оборвались.

ЭВА

За женихом закрылась дверь уже давно, а я продолжала стоять, прижав ладони к груди. Сложно было поверить, что только что он применил ко мне настоящую магию, влез в голову и прочитал мысли. Если так, то насколько много он смог узнать за ту короткую вспышку, что прострелила моё сознание?

Мысль о том, что мне придется жить одной с таким человеком, в постоянном страхе и неизвестности, заставила позабыть даже о голоде, который подступал всё ближе к горлу и совсем недавно сводил желудок узлом. 

Нет, больше я этого терпеть не намерена. Единственный, кто хоть что-то понимает в происходящем и может повлиять на ситуацию – мама. И нужно убедить её ни в коем случае не помогать Ялле с побегом. Только не этой предательнице.

Я сжала кулаки и пошла к гардеробу, чтобы переодеться. На замок накатила вечерняя прохлада, и с каждой минутой становилось всё холоднее, заставляя мёрзнуть и босые ноги и укутанное во всё ещё влажный халат тело. Я переоделась в домашнее платье и простые мягкие башмачки на небольшом каблуке. Бегло осмотрела себя в зеркало, пригладила непослушные тёмные локоны и тяжело вздохнула. Нет, так нельзя. Если появлюсь перед мамой в таком виде, она обязательно что-нибудь заподозрит. Волосы были мокрые после того, как Джосс помог мне искупаться, и ещё какое-то время пришлось посвятить сушке и укладке. Конечно, проще было бы позвать Мелиссу, но сейчас мне не хотелось видеть никого.

Я вышла за дверь и скоро пожалела о том, что не прихватила с собой тонкого жакета или шали. По коридорам ходил непривычный для этого времени года сквозняк, продувая до самых костей, но возвращаться не хотелось, и я быстрым шагом направилась к крылу родителей, отстукивая неровный ритм при каждом шаге.

У высокой лакированной двери мой шаг непроизвольно замедлился: за дверью слышались два голоса. Один из них принадлежал маме, второй – жениху. Кажется, после посещения моих покоев он направился прямиком сюда, но для чего? Я прислушалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Судя по высоким интонациям, они не собирались мирно выпить чаю с пирожными. Интересно, о чём они разговаривают? Я подошла ближе и приложила ухо к прохладной деревянной поверхности.

 — Я хозяйка в собственном поместье, а потому мои люди продолжат заниматься своими прямыми обязанностями, – отрезала мама. – Мы слишком дорожим хорошими специалистами, и выпроваживать высококвалифицированного доктора только потому, что он заставил вас испытывать ревность, – на этом слове она высокомерно фыркнула, – для нас непозволительная роскошь.

Я затаила дыхание. Неужели герцог хочет, чтобы она выслала какого-то человека из нашего дворца? Речь идет о докторе, так что, возможно, к нам успел прибыть выписанный отцом сэр Юстас. Но о какой ревности шла речь? Мы с ним ещё не виделись, но, вероятно, он успел поприветствовать кузину. Моей радости не было предела – ведь старик положил глаз на Яллу, раз из-за неё пошёл к матушке требовать отставки сэра Стайлза!

 — Вы хозяйка, леди Амалия, и никто не оспаривает ваших прав. Вот только король может легко лишить вас ваших почестей и земель, чуть только узнает о том, что расскажу ему я, его верный, приближенный слуга.

Холодный и твёрдый тон герцога заставлял содрогнуться и воспринять угрозу всерьез. У меня не возникло никаких сомнений, что в случае недовольства он действительно воплотит её в жизнь так же непринужденно, как сообщал о ней.

Вот только, что он может рассказать королю, чтобы тот принял решение лишить нас титула? Неужели матушка что-то скрывает? Или он собрался клеветать на мою семью?

 — Если вы намерены взять девушек из моей семьи замуж, вы не посмеете, – твёрдо заметила мама.

Смешок был ей ответом.

 — Хорошо, будь по-вашему, графиня, – последнее слово он насмешливо выделил, словно в издёвке растягивая титул. – Но при каждом посещении посторонним мужчиной моих невест при них должна быть горничная, которой я доверяю. Мне нужны чистые девицы, а не порченная падаль. Это вопрос чести.

 — Ваша просьба разумна, герцог, – мама постаралась завершить разговор так, словно она поставила в нем последнюю точку.

 — И еще, леди Амалия, – добавил, словно почувствовав ее настроение, герцог. – Если вы не сдержите своего слова, или случится что-то из ряда вон выходящее, я буду действовать своими методами.

Неужели этот старик решил перейти к угрозам? Кажется, пора войти и прервать их, пока мама не рассердилась. В гневе она может и потерять свою выдержку, а нам это совершенно ни к чему, с герцогом лучше дружить, чем воевать.

Глубоко вдохнув, я решительно и громко постучала, после чего выждала несколько секунд и, приоткрыв дверь, заглянула внутрь:

 — Мама? Я не помешала? 

Незачем им знать, что я слышала чуть больше, чем положено. Оба затихли мгновенно, буквально на полуслове, стоило мне только постучать, и теперь они стояли почти на самом пороге комнаты, натужно улыбаясь, и глядя то на меня, то друг на друга. 

Я застыла на месте, кажется, позабыв все, что хотела сказать. Впервые за всё время он показал мне своё лицо, и оно было в точности таким, как я рисовала в своих страшных фантазиях.

Сверкая глазами, на меня смотрел старик с дряблой кожей и ухмылкой, рассекающей половину лица. И это его женой мне предстоит стать?

После ухода герцога я долго стояла молча, не решаясь пройти в глубину маминой комнаты. О чём говорил герцог, когда грозился обо всём доложить королю? Что-то ведь заставило её просто промолчать в ответ! Мне было трудно поверить, что мама скрывает какую-то страшную, порочащую всю нашу семью, тайну. Сомнение кольнуло моё сердце, и на долю секунды мне показалось, что я совершенно не знаю собственную мать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

При мысли о герцоге Хорварде меня слегка передернуло. Его ухмыляющееся лицо стояло перед глазами, а воображение услужливо предлагало совершенно невероятные сцены. Вот он приближает свое морщинистое лицо к моему, а в следующий момент прижимается слюнявыми и наверняка рыхлыми губами к моему рту и впивается поцелуем с привкусом чеснока и селедки…