Обратимость - Лия Шатуш

– Давай шустрей, чего стоишь. Помоги мне – протараторила она. – У нас мало времени.

Я поразилась ее спокойствию и сноровке. Если бы перед ней поместили развороченный труп и попросили бы его собрать, мне кажется, она бы и глазом не моргнула.

В то время как в моей в голове царил непроглядный туман и вряд ли от меня вышел бы сейчас какой-нибудь толк. Приближаться к этому существу не хотелось абсолютно.

– Ну что ж ты стоишь? – отрезвила она меня. – Помоги же мне, ну! Возьми давай капельницу и поставь туда.

Она тянула мне шест с пакетом крови, от вида которой мне тоже стало дурно. Я, как марионетка, взяла его и машинально поставила рядом с собой. Беатрис, с каким-то больным азартом и горящими глазами, принялась раскладывать перед собой на столике разные колбочки с растворами. Все они оказались герметично закрытыми. Она спешно подготовила шприц и стала возиться с иглами.

– Так давай, – начала она, – завяжи ей жгут на руке, у нее вен то не осталось. Пусть пока появятся, чтоб я видела куда капельницу ставить. Подготовь иглу и жди моего сигнала.

Она протянула мне иглу, которую я взяла трясущимися руками. Глупо посмотрев на капельницу, я осталась бездействовать. Она, справившись со шприцом, приказала мне:

– Займись хотя бы колбами, надо их все открыть. Вижу, ты совсем ничего не знаешь. Ты не медик что ли?

Я отрицательно мотнула головой и принялась вскрывать колбы. Их закрывала тонкая алюминиевая пробка которую надо было поддеть ножом, чтобы вскрыть. Пока я возилась с колбами своими трясущимися руками не удивительно, что поранила себя. Часть от тонкого алюминия проехалась мне по пальцу, оставив небольшую, но глубокую ранку. Как если после пореза острой бумагой, когда кажется, что рана совсем маленькая, но из нее почему-то вытекает очень много крови. Мне стало стыдно за свою беспомощность. Я нащупала на столе вату и какие-то остатки от пластыря, пока доктор возилась с вампирской рукой. Машинально забинтовав палец как попало я тут же забыла про него.

– Так, все? – осведомилась она, отстраняя меня в сторону. Она схватила шприц и ввела его в вену другой руки, принявшись забирать кровь. Я видела как в резервуар шприца набирается густая черная жидкость, да в таких количествах, что мне стало страшно. Как в этом теле могло остаться еще хоть что-то? Опасения за вампира резко взметнулись во мне. Как бы эта дама не убила ее таким образом.

– Что вы делаете?! – возмутилась я. Она же сейчас умрет!

– Пускай – приказала она мне, кивнув на капельницу.

Я шустро обернулась к прибору и нажала на один единственный спусковой механизм. По трубке в вену вампира потекла кровь. В это время Беатрис забрала ее столько, чтобы иметь возможность разлить по четырем колбам с растворами. Она не могла при этом сдержать ехидной гримасы.

– Давай, помоги мне закрыть их побыстрее.

Теперь я поняла, зачем она пришла сюда и что ей в действительности было нужно здесь. Побледнев как смерть, пересохшими губами я вымолвила

– Зачем вы делаете это? Это Баррон разрешил вам?

– Все нормально, не беспокойся. Это ради их же блага.

– Но ведь это же запрещено! Если они узнают, а они узнают или точнее учуют. Нам не выйти отсюда живыми! Мы сильно рискуем.

– Не бойся, выйдем. Еще как выйдем… Кровь они не учуют. Колбы герметично запакованы. Пока они сюда доедут запах крови выветрится. Кроме того, они не питаются человеческой кровью – добавила она бесстрастно.

– Как?! – не поверила я своим ушам, – а это что же? – последовал мой кивок в сторону капельницы.

– Это деликатес для них. Здесь он нужен был только для того, чтоб не дать зачахнуть ее телу. Другого выбора у нас не было. Не зря они уехали, иначе не выдержали бы и тогда б она точно умерла. Они питаются таблетками-пустышками, имитацией человеческой крови, которыми снабжаем их мы. Конечно, цельную кровь не заменить ничем, все это прекрасно понимают. Но они вроде молчат, выбирать не из чего-то.

Я ошарашено уставилась на доктора, которая так спокойно рассуждала об этом. Мне стало до безумия жаль вампиров. Их пичкают этими пустышками – вот и еще одна причина ненавидеть людей. И вообще, совершенно непонятна была логика событий: зачем было устраивать этот карнавал, когда можно просто «одолжить» кровь у кого угодно. Почему они обратились к нам? Непонятно, почему они, существуя целые века, не могли уничтожить нас или подчинить себе, к тому же обладая гораздо большей силой. Что удерживает их от убийств? Неужто их «благородство». Я поймала себя на мысли, что совершенно не знаю, что входит в это понятие относительно вампиров. Может быть, стоило посмотреть на него с другой стороны?

– Она же слышит о чем мы тут говорим с вами? Вы надеетесь на чудо? – мой голос заметно дрожал. Наверное, я являла собой жалкую картину. Беатрис хмыкнула.

– Не волнуйся. Не слышит, хотя и в сознании. Если у нее открыты глаза и тело бьют конвульсии – это вовсе не значит что она слышит сейчас все наши тайны. Она в коме, но только вампирской, если можно так выразиться, – кивнув на колбы врач продолжила речь. – Это для их же блага. Их кровь поможет нам усовершенствовать наши таблетки и вообще избавит от потребности пить человеческую кровь и плодить низших вампиров.

– А вы думаете это они их «плодят»? – выпалила я. Она усмехнулась и ответила:

– Конечно. А кто же еще? Не берутся же они из воздуха. Они, небось, и сами не рады, что производят таких существ, вот поэтому и принимают наши услуги.

– Вы думаете, что в итоге можно будет заменить человеческую кровь полностью с помощь таблеток.

Она пожала плечами.

– Все возможно. Я думаю можно будет. Но кто знает как поведет себя неизученный вампирский организм.

– Боже мой, но это же издевательство. Их скоро в клетки посадят и будут любоваться ими как экзотическими животными! – простонала я, чуть ли не плача. Сам факт таблеток, это ужасно! Они уже не получают с искусственными пустышками того, что должны были бы получать с кровью. Что с ними происходит сейчас тогда, а?

– Это вы у них спросите. Они не идут с нами ни на какой контакт, как видите. Весь мир будет вам благодарен, если вы найдете лазейку в их сердца. Видимо все нормально, раз молчат.

– А вы думаете, что их гордость позволит им жаловаться?! Мир сам ведет себя так, что они вынуждены все больше закрываться от него! Вы хотите им помочь и своими резкими действиями только отгоняете их от себя. Если вы хотите помочь, в конце концов, видимо придется оставить их в покое теперь! Уже и так заварили кашу…

Помолчав я добавила:

– Неужели нельзя предоставить им настоящую кровь?

– Вы что, моя милая?! – воскликнула она. Это дорогое удовольствие. Мы не напасемся на них крови в таком количестве! К тому же они сами согласились на таблетки…..с чего бы это вдруг?

Последнюю фразу она произнесла с нескрываемым сарказмом, сверкнув своими маленькими шустрыми глазками.

– Ну конечно, – буркнула я, – у нас все дорого, что жизненно необходим.

На этом наш разговор закончился. Наступила тишина. Врач собирала колбы, наблюдая за капельницей, маленькими, немного пухловатыми ручками она ловко упаковывала, перекладывала свои банки-склянки и прочие медпринадлежности. Я сидела, понуро опустив голову, и боролась со слезами, которые застилали мне глаза.

Вскоре мы услышали звук двигателя машины и встрепенулись. Не прошло и минуты как они вошли в комнату, потягивая носом воздух. Я заметила, как дрожали их ноздри, видимо они чувствовали запах запрещенного лакомства. Керраны посмотрели на свою подругу, мой взгляд тоже устремился к ней, я чуть ли не охнула. К девушке почти вернулся ее прежний облик, правда помятость от обескровливания все еще скрадывала черты тела. Стало заметно, как напряженность исчезла из глаз первых двух вампиров, которые оказались в пределах досягаемости моего зрения. Они словно обмякли.

– Спасибо – бросил один из них, не глядя на нас. Я вздрогнула. Да, сложно, наверное, было сказать это унизительное слово. Осмотревшись вокруг, я заметила, что Беатрис уже выскользнула из домика. И, видимо, направилась к машине, желая поскорей уехать.

Пока двое юношей созерцали свою подругу, я осмелилась задать вопрос одному из них:

– Что с ней произошло?

– Не твое дело – отрезал он.

– Я интересуюсь не из праздного любопытства, что, мне нельзя ничего знать? – мой прямой взгляд застал его врасплох. Он повернул голову, немного обескураженный моей смелостью.

– Спроси у своего господина, он тебе расскажет, может быть.

– Он сам наверно едва ли знает что-то. Не хочу быть вашим врагом и никогда не буду им, как бы вы злостно на меня не смотрели.

Его губы искривила пренебрежительная усмешка, едва ли он обратил внимание на мои многозначительные слова. Он поднял девушку с кушетки, взяв ее на руки вышел во двор, таким образом, оставив меня одну. Кусая губы в негодовании, меня, к тому же, захватило волнение, когда я осознала, что опять сейчас они исчезнут и появятся неизвестно когда. Я выбежала во двор, увидев, как пятеро вампиров удаляются, за ними шла Беатрис. Они направлялись к машинам, до которых надо было еще дойти. Нагнав безмолвную компанию, я пошла рядом, украдкой разглядывая эти гордые холодные лица. Один из вампиров носил шляпу с широкими полями. Мне вспомнилось, что он нагибал поля шляпы к лицу, когда свет бил немного ярче. Странно, почему другие совершенно спокойно сейчас идут не думая прятать свои лица. Тот, кто прятался под шляпой имел лицо почти земляного оттенка, и малинового цвета очень тонкие губы, все время пребывающие в каких-то кривляньях. Жаль, что не удавалось увидеть его глаз.