Ведьма в шоколаде - Ольга Пашнина

– Капельку!

– Заплатим!

Я тяжело вздохнула. Все же репутация – штука исключительно хрупкая. Один раз с попойки нацепила дурацкую шляпу, теперь весь квартал считает меня темной ведьмой! И ладно бы зелье от сварливости, а если они попросят что-то исключительно темное?

Впрочем, того зелья оставалось еще полкотелка.

– Ну, значит так! За зелье, господа, придется поработать.

Они все закивали с таким неиссякаемым энтузиазмом, что я даже порадовалась этому неожиданному утреннему визиту.

Все пришедшие так или иначе были связаны с лавками, тавернами или просто торговлей, так что организовать их не составило труда. Двое мужчин вытаскивали и устанавливали столы рядом с лавкой, еще один вешал плакат, сообщающий о том, что у нас сегодня дегустация. Женщины эти столы накрывали, расставляя тарелочки и вазочки. Я тем временем делала большой котел чая. Вместе мы справились намного быстрее, чем я бы ковырялась одна, и как закономерный итог – все добровольно-принудительные помощники получили по небольшому флакону вожделенного зелья.

Мало того, что свалила всю работу, так еще и осталась с комплиментами – за зелье благодарили так, словно я спасла их жизни, не меньше. Настроение, испорченное дурацким нарядом, снова поползло вверх, ведь впереди еще ждали сюрпризы, которые я обещала Фолкриту!

Постепенно народ начал подтягиваться к лавке. Кто-то проходил мимо и даже не смотрел в нашу сторону, кто-то нерешительно останавливался поодаль и смотрел, как ведут себя другие. Вокруг столов собралось человек двадцать.

– Не стесняемся, дегустируем! – надрывалась я, и со стороны казалось, будто и впрямь стараюсь. – Женщина, ну куда вы в мешок-то гребете, честное слово!

Народ пробовал шоколад, одобрительно кивал. Не обходилось и без излишне наглых экземпляров. Когда один тучный мужчина, не сильно-то и скрываясь, набил карманы кексами, я не выдержала и щелкнула пальцами. По плану это должно было случиться позже, но ради такого дела я не я буду, если не достану козырь!

Кексики, вдруг обнаружившие в себе глубокий внутренний мир, во внешний вышли гордо и ловко. Маленькие шоколадные ножки и забавные ореховые мордашки появились словно из ниоткуда. Кексы выбрались из карманов воришки под всеобщий смех и вернулись на стол, где отвесили благодарным зрителям поклоны.

После такого есть их, конечно, ни у кого рука не поднялась. А кексики-то оказались теми еще нарциссами. Они буквально купались в лучах всеобщего обожания. Закончили кланяться и устроили импровизированное представление, лихо сплясав что-то вроде танца котелков, только в бисквитной вариации.

Я, признаться честно, тоже увлеклась, и не сразу заметила Дрэвиса Фолкрита. А тот, между прочим, вышагивал по проспекту рука об руку с дорогой сестрицей Сарой. Та гордо несла на себе полкило бриллиантов и смотрела на все вокруг так, словно обозревала владения.

Они решительно направились в нашу сторону.

Что ж, все для дорогих гостей – я быстро сбегала в лавку и под общее одобрительное «О-о-о!» вынесла поднос с маленькими булочками. Пышные, ароматные, с изюмом и корицей, они так и притягивали взгляд, манили, звали их попробовать.

– Господин Фолкрит! – просияла я. – Сара, дорогая сестра! Присоединяйтесь к нам, попробуйте булочки по старинному рецепту!

Фолкрит был, зараза такая, подозрителен и умен. Моя довольная мордашка его, надо сказать, довольно сильно смущала, поэтому булку брать не торопился. А вот Сара… милая Сара, привыкшая держать лицо на публике, одарила меня снисходительной улыбкой и изящно, двумя пальчиками, взяла сладкое угощение.

Я снова щелкнула пальцами.

Изюм начал разбегаться из булок, как тараканы при включенном свете. Сара истошно завизжала, отбросила булку в сторону и отскочила на добрые полметра. Народ сначала было перепугался и отпрянул, но тут же разразился оглушительным смехом и… зааплодировал.

Нет, мне, конечно, было приятно. Но я вообще думала, что отпугну покупателей своими фокусами, а не наоборот.

– Леди Гринвильд! – рявкнул Дрэвис.

А кексики тем временем бодро отплясали канкан и приступили к фокстроту. Непроизвольно я начала отбивать ритм костяшками пальцев, но, увидев, как наливаются кровью глаза Фолкрита, стушевалась.

– Что здесь, позвольте узнать, происходит?

Он плохо сдерживал желание разораться.

– Вы пугаете собственных покупателей, – невозмутимо ответила я. – Еще чуть-чуть, и за нами навсегда закрепится слава лавки, которой владеет неадекватный мужик. Нет, я-то не против, работы меньше. Но продукты жалко… вы столько всего купили.

Довод явно показался Фолкриту разумным. Он сделал над собой видимое усилие и успокоился. Мысленно я ликовала, ибо вид злой и опозорившейся Сары был лучшей наградой этого утра. А платье, вызвавшее у меня столько недовольства раньше, теперь наравне с танцующими кексами стало хитом дегустации.

– Я надеюсь, леди Гринвильд, – процедил сквозь зубы мужчина, – у вас в запасе больше нет идиотских выходок, иначе пеняйте на себя.

– Тогда, – я сделала вид, что всерьез испугалась, – лучше не давайте Саре пить из той кружки… а впрочем, поздно.

От того, как Дрэвис подскочил к сестричке и вырвал из ее рук стакан с чаем, я чуть пополам не сложилась. В чай, к слову, я ничего добавить не успела, так что хозяин совершенно напрасно облил невесту.

– Эксклюзивный заказ на булочки с изюминкой и кексики с огоньком можно записать на этом листочке! Возьмусь только за первые десять заказов, оплата сразу после дегустации!

Я достала кусок пергамента, и он моментально ушел в толпу.

– Вот видите, – обратилась к Фолкриту, – я делаю вам прибыль.

Тому ничего не оставалось, как молча скрежетать зубами, ибо в толпе кто-то успел даже слегка подраться за место в списке. Сара готова была испепелить меня на месте, но вот незадача – не умела.

Все хорошее имеет свойство заканчиваться. Закончился шоколад, закончились булочки, которые, даже несмотря на сбежавший изюм, оказались очень вкусными, выдохлась магия из кексиков. У меня в руках был тяжелый мешочек с монетами – оплата заказов.

Сара под шумок куда-то смылась, и я ее понимала. Наедине со мной оставаться, наверное, было страшно. Хотя уж зря она так, я никогда бы не дошла до откровенного членовредительства. Да и чего она так взъелась? Подумаешь, изюм сбежал, так Сара его и не любила особо. Я, можно сказать, одолжение сестренке сделала.

Вот только Дрэвис, похоже, так не считал. Но по факту, не мог ничего предъявить, ибо все его условия были соблюдены идеально. И я даже на пару часов забыла о намерении разорить эту лавку ко всем демонам. Вон сколько за одно только утро заработала.

Некоторое время мужчина открывал рот молча, явно перебирая в уме все выражения и отбрасывая нецензурные.

– Еще одна такая выходка, Гринвильд…

– Сами виноваты, нечего было нанимать алхимика. Я не повар, что смогла – то приготовила.

– Ты… ты…

– Чайку? Булочку? Изюма, кстати, не хотите?

Ткнула в миску, куда он сбежался, покинув булки.

– Безответственная, вредная, глупая ведьма, – прищурился Фолкрит. – Но я из тебя воспитаю настоящую леди. Через год и замуж не стыдно будет выдать.

Что-о-о?! Я задохнулась от возмущения! Он уже вообразил себя моим родственником?

– Кексы! – рявкнула я. – В атаку!

Магии было совсем чуть-чуть, зелье почти выдохлось, но кексам хватило сил приоткрыть шоколадные мордашки и грозно зарычать. Реального урона не нанесут, но вот перепачкать костюм с иголочки могут в легкую.

Дрэвис благоразумно предпочел держаться подальше. Он наблюдал, как я убираю посуду в лавку, и даже не предложил помочь со столами. Удостоился мрачного взгляда с непрозрачным обещанием скорейшей мести и в итоге смылся. Наверняка успокаивать взбешенную невесту. Готова сожрать свою шляпу – они представляли себе эту дегустацию немного иначе.

Должно быть, предвкушали, как хозяевами жизни пройдут по улице, мимо вынужденной раздавать какую-то ерунду Дейзи. Но что-то пошло не так.

– Поздравляю, – усмехнулся Крин. – Только теперь за ними ответный ход, и вряд ли они его упустят.

– Что-нибудь придумаю. Сара больше не сможет мне навредить, все, что могла, она уже забрала. А Дрэвис… с ним пободаемся.

– Что ж, хотя бы развлечениями на ближайший год я обеспечен. И что теперь будешь делать?

– Торговать. – Я пожала плечами. – Вон сколько заказов.

Я сунула в рот одинокий орешек, выпавший из печенья.

– А знаешь, мне даже понравилось. Может, я и проникнусь этой лавкой и не разорю ее. Если хозяин будет себя хорошо вести.

Несколько дней в лавке вымотали меня до состояния нестояния. Не было сил ни на что, кроме простейших действий. Подняться спозаранку, сбегать в душ, наспех перекусить бутербродом и заниматься булочками со злополучным изюмом, которые расхватывали моментально. Я ненавидела себя, алхимию и кулинарию за то, что эти булки вообще появились на свет. Хорошо хоть, пляшущих кексов не заказывали – всем было жалко и немного боязно есть то, что еще недавно репетировало на твоем столе румбу.