Сотвори свое будущее. Как силой мысли изменить судьбу - Луиза Хей

– Полагаю, что плата за мое обучение в художественной школе с лихвой окупилась, – насмешливо заметил Джонатан.

– Это как посмотреть! – фыркнула Белль.

Лупе, которая все время была неподалеку и прислушивалась, сказала:

– Искусство мистера Джонатана очень известно.

– Ну, сейчас никто из знакомых о нем ничего не знает.

Белль с подозрением посмотрела на Лупе.

– Ты уверен, что между вами двумя не происходит ничего неподобающего?

– А что значит «неподобающее»? – поинтересовалась Лупе у Джонатана.

– В данном случае имеется в виду слабоумие, – ответил тот.

Белль рассмеялась:

– Ха! Звучит великолепно, особенно из твоих уст!

– Мам, – обратился к ней Джонатан, – как, по-твоему, сколько мы не виделись?

Белль потерла лоб у виска:

– Ох, не знаю. Много лет…

– Судя по всему, недостаточно долго, – сказал Джонатан.

Мать неблагожелательно уставилась на него.

– Вопреки моим лучшим инстинктивным побуждениям, я поддался на уговоры Лупе и пригласил тебя. Но я был прав, что старался не общаться. В тебе слишком много негатива. Я просто больше не в состоянии выдерживать твой энергетический натиск…

 – Мой энергетический натиск? Ну, извини. Я просто такая, какая есть.

– Я знаю, какая ты. Но ты и я, какие мы есть, просто несовместимы. Так что пусть так все и остается. Мне придется попросить тебя уехать!

–  Уехать ? Ты это серьезно? У меня до самолета еще уйма времени. И что я, по-твоему, должна делать?

– Да, серьезно. Здесь неподалеку есть супермаркет. Уверен, ты что-нибудь найдешь…

Белль открыла рот, потом закрыла. Взяла свою сумочку, встала, еще раз окинула взглядом комнату.

– Отец предупреждал, что это неудачная идея. Мне следовало прислушаться к нему. Но я не скажу ему, как низко ты пал. Он попросту не поверит.

– Можешь сказать ему, что хочешь, мам. Вот с ним-то мне хотелось бы повидаться. Я вызову тебе такси.

– Не беспокойся.

– Лупе, проводи, пожалуйста, мою мать.

– Не нуждаюсь я в вашей помощи, – произнесла она, пристально глядя на Лупе.

Она стремительно вышла и хлопнула дверью.

–  Hola!  – воскликнул один из игроков в бинго, когда она на всех парах пронеслась мимо.

– Сам ты – Hola,  – огрызнулась она, с топотом спускаясь по лестнице на высоких каблуках. – Ничего ужаснее в жизни не видела.

Джонатан стоял у окна, пока не стих звук ее шагов.

– Мистер Джонатан, вы в порядке?

– Никак не предполагал, что она окажется еще хуже, чем я ее помню. Но это случилось. Надеялся, что у меня искаженное представление о ней.

– Думаю, у нее есть и хорошие качества, – тихо возразила Лупе.

– Назови хотя бы одно!

Молчание Лупе затянулось.

– У нее была прелестная сумочка, да и туфли тоже.

Джонатан рассмеялся:

– Думаю, будет лучше, если ты оставишь меня одного ненадолго.

Лупе вышла и закрыла за собой дверь.

В воздухе вокруг нас есть нечто, что слышит наши слова. Это крохотные молекулы. Когда мы что-то говорим, то наши слова передаются всем молекулам, что есть в мире. И тогда они все вместе делают так, чтобы наши слова сбылись.

Когда что-то говоришь или рисуешь, это непременно становится правдой. Поэтому и нельзя ругаться или произносить неприятные слова. А образы, что у вас в голове, еще сильнее. С их помощью мы сами рисуем свое будущее.

Глава IX

На следующий день Джонатан вернулся домой после ежемесячного визита к врачу и сразу услышал звуки сальсы, громко раздающиеся из верхнего окна. С хмурым видом он поднялся по лестнице и остановился на лестничной площадке. Музыка доносилась не из квартиры супругов Салдана, как он предполагал, а из его собственной. Даже дверь была не закрыта. Он вошел и услышал звук, похожий на шарканье ног.

– Лупе, что здесь происходит?

Музыку приглушили.

– Извините, я не ожидала, что вы так скоро вернетесь! Я всегда с помощью музыки избавляюсь от плохой энергии.

Помните, я вам рассказывала о том, что дедушка говорил о музыке и любви?

– А что дедушка говорил насчет жалоб соседей в полицию на шум?

– Я не так уж громко включала. Как прошел визит к врачу?

– Все так же. Всегда одно и то же.

– Нет, вам постепенно становится лучше. Я это чувствую!

– При моем заболевании улучшений не бывает.

– Не верю я в это.

И она опять включила музыку, на этот раз потише.

– Лупе…

– Во‑первых, вы мало двигаетесь, – сказала она. – Давайте потанцуем. Я просто практиковалась. Делайте как я. – Она схватила его за руку и потащила на середину комнаты. – Я поведу. А вы повторяйте за мной!

– Лупе, я же ничего не вижу. Не могу я с тобой танцевать.

– О’кей. Просто держите меня за руку, чтобы вы почувствовали, что я делаю.

– Я и так чувствую, что ты делаешь, доводишь меня до безумия!

Она держала Джонатана за руку и двигалась вокруг него.

– Я вроде Майского шеста, – произнес он.

– Что вы сказали?

– Неважно!

Казалось, музыка играла целую вечность. Когда она наконец закончилась, Джонатан высвободил руку.

– Я уже устал вокруг тебя крутиться.

– Там еще один танец, – сказала она. И действительно, музыка изменилась. Зазвучала «Ча-ча-ча».

Лупе снова взяла его за руку и энергично начала танцевать вокруг него.

– Джорджи всегда нравился этот танец. Он часто упрашивал меня потанцевать с ним, – заметил Джонатан.

– Значит, вы не танцевали, даже когда были зрячим?

– Нет. Этот танец не про меня. Слишком уж он… Ну, не знаю… Публичный, что ли…

– И что с того? Что в этом такого? – сказала Лупе, стараясь отдышаться. – Это отличная тренировка для мышц. Да и настроение повышает!

Дверь в квартиру распахнулась. В холле стояли и наблюдали за происходящим бабушка Лупе и еще несколько соседей.

Когда песня закончилась, с лестницы донеслись аплодисменты, которые застали Лупе и Джонатана врасплох.

– Не думал, что у нас есть зрители. В следующий раз нужно будет брать с них плату, – сказал Джонатан.

Лупе засмеялась и стала обмахиваться ладонью, как веером.

– Здесь жарко. Пожалуй, я лучше пойду!

На следующей неделе, когда в дверь позвонили, Джонатан открыл, потому что ждал посыльного.

Но когда дверь отворилась, он замер и довольно долго стоял молча.

– Карла? Это что – неделя встреч с родственниками?

– Я думала, ты слепой. Как ты меня узнал?

– Семейный аромат. В начале недели здесь была мать, так что я его до сих пор чую носом или умом, а может, еще чем-то.

– Наслышана. Она мне сразу же позвонила. Разумеется, в истерике.

– А кто это с тобой?

– А как узнал? – Карла улыбнулась. – Твой племянник, мой сын. Родни, это мой брат!

– И не подозревал, что у тебя есть сын.

– Вообще-то их у меня двое. Второй, Тедди, учится в колледже.

Родни выступил вперед, стройный, бледный. Пожал Джонатану руку. Тот на несколько минут удержал его руку в своей, губы медленно растянулись в улыбку.

– Очень рад познакомиться, действительно рад. Ты – один из немногих живущих в этом мире, у кого есть моя ДНК.

– Смотри, не напугай его до смерти, Джонатан, – попросила Карла. – Можно нам войти?

– Разумеется!

Они вошли и уселись в гостиной.

– Ну вот, – сказала Карла.

– Да, вот. Зачем приехала?

– Резок, как всегда. Рассказы матери о тебе все не выходили из головы. Всегда вспоминаю тебя как жутко преуспевающего и занятого. Но, судя по ее словам, ты в полном одиночестве, и в твоем состоянии…

– Имеешь в виду мою слепоту?

– Да.

– В общем, это правда. Я подолгу бываю один. И я действительно рад твоему приезду, Карла. Расскажи, что ты делала все это время.

– Да ничего особенного. Вышла замуж. Родила мальчиков. Развелась, – она рассмеялась. – Старая история.

– Родни, тебе сколько лет? – поинтересовался Джонатан.

– Девятнадцать.

– По правде говоря, я подумала, Роду будет полезно встретиться с тобой. Он во многом на тебя похож. Ему нравится заниматься дизайном, интересуется модой и все в этом роде. И это он явно унаследовал не от меня.

– А как насчет его отца?

Карла снова засмеялась, махнув рукой. Вспомнив, что он ее не видит, она сказала:

– Вряд ли. Он был фанатичным спортивным болельщиком. Я же всю жизнь провела на работе в банках, за бухгалтерскими книгами, так что творческая жилка у сына точно не от меня.

Юноша покраснел и уставился на свои ботинки.

– Что же, Родни, у меня есть всевозможные книги по дизайну и моде, так что можешь в любое время приходить и брать их, когда захочешь.