Басни дедушки Феди - Фёдор Фёдорович Никольников

class="p1">Хоть к топору зовите Русь:

Жить дальше так невмоготу!

Хоть мудрецов в народе многовато,

Одна надежда на защитника – Солдата.

Пришел к царю служивый на поклон,

Взглянул на трон, а там – Дракон!

Дела-а! Солдат в Генштаб стрелой,

А там – Горыныч молодой.

Он- к сталеварам прямиком.

Беда! Удав зажал стачком.

Махнул на фабрику в профком,

А там – Гремучая торчком!

Солдат в село подался, семеня,

А в сельсовете – подколодная Змея!

Солдат – народа верный щит,

Готов идти на смерть, на баррикады.

Но он сражаться не спешит:

Везде в штабах засели гады…

Стандарт мировой

Лев не ударил в грязь лицом,

Стал править, как за морем правит Львица.

Лев повелел: – Ни ночью, и ни днем

В лесу никто не должен пням молиться.

Всем чтить покорно мировой стандарт,

Предать забвению пуды и версты, мили;

Певца звать уличного чтимо «бард»,

Чтоб все в почете, как за морем были.

Конверты новые ввести, чтоб по уму

/Мышленье по старинке уж не модно/:

Сначала – от кого, затем – кому.

Пора и нам жить чинно, благородно.

Дворцовой свите почести создать,

Пожаловать всем «мерседесы», виллы;

Телохранителей приставить рать

И памятники ставить на могилы.

Книг вверх кореньями заморских не читать,

До новых веников знать аглицкий нормально;

Придворной Стрекозе вновь пенсию поднять,

А Муравьишке – хватит минимальной!

У Льва проблем заморских – за глаза!

Он так вошел в реформенный азарт,

Что в хлопотах забыл поднять низам

Их жизненный – не мировой стандарт.

Шарманщик

Вот тебе грош за красную ложь

пословица

«Красавица! Дай ручку, погадаю,

А ты мою ладонь позолоти!» –

Стоит цыганка, юбку раздувая,

У девушки смущенной на пути.

А рядом под стеною у собора

Кричит Шарманщик: «Счастье угадай!»

Билет счастливый из колоды споро

Вытягивает клювом Попугай.

Хрипит шарманка, жалобно рыдая,

Прохожий денюжки в кармане теребит;

Косится Батюшка святой на Попугая,

А нищий на Шарманщика глядит.

Из нас кто не мечтал про жизнь иную?

Как мимо счастья своего пройдешь?

Брось в кружечку монетку трудовую,

И получай взамен надежды – ложь!

Как часто мы у «ясновидящих» гадая,

Глядим на жуликов с надеждою в глазах!

Но разве счастье в клюве Попугая,

А не в натруженных, униженных руках?

Бурёнка

Не одного в свет вывела телёнка,

Сумела на ноги поставить деток рать;

Щенка бездомного и блудного котёнка

Жалела, как родная мать.

Парное молочко, творог, сметанку, –

Всё отдавала малым деткам;

Делилася последним спозаранку,

Поддерживала старую соседку.

Но засуха и голод подкосили

Ведёрницу, заботливую мать.

Слегла Бурёнка. Встать нет силы,

Но детки плачут… Надо их спасать!

Из кожи лезла вон, бедняга,

Когда сдох Мерин, запряглася в плуг:

Чуть ли не кровью наполняла флягу,

И чудом сохранила тёлок двух.

Всю жизнь Бурёнка и доилась, и пахала,

Как на себя, надеялась на двойню;

На старости не ждала, не гадала

Что детки кровные сдадут её на бойню.

Гувернантка и Соловей

Ушёл из жизни старый Царь,

Всё царство в трауре глубоком.

Придворный этикет все чтили встарь,

Лили притворных слёз потоки.

«И ты, несчастный, не поёшь», –

Сказала Гувернантка Соловью.

«Полжизни отсидел я ни за грош, –

Ответил тот. – Я в клетке не пою.

Владык не жалко мне, поверьте!

По мне, пусть передохнут все цари,

Лишь только б после царской смерти

Была амнистия! А там хоть мир гори!»

Достоин трижды сожаленья тот,

Чьей смерти с нетерпеньем ждёт

народ

Детская льгота

Орлу высокого полёта

Лев повелел дать предложения свои

По разным там звериным льготам,

Расчёт представить в управление Свиньи.

Орёл увидел с высоты

Малюсеньких слонов и бегемотов,

Их маленькие животы

Не наводили даже мысль на льготы.

Известно, что придворная контора

Указы и законы пишет,

В срок выполнит без срыва и затора

Всё, что начальство скажет свыше.

Слону, детёнышу войны,

Надбавку льготную назначила Свинья:

Процент на пенсии Вола или Коня,

А самого худого Муравья.

С тех пор прошло немало лет,

А большей половины льготы нет.

«Дать льготу полную!» – решил звериный

суд –

Когда зверюшки малость подрастут»…

Дети войны хлебнули слёз немало,

Свиного рыла им лишь не хватало.

Правда в рифму

Мы – дети сожженного сада,

Цветы опалённой весны.

Мы – дети героя-солдата,

Мы – дети священной войны.

* * * * *

Сединой убелённые дети войны

Родителям властным совсем не

нужны.

* * * * *

Канцелярские чинуши

Бьют по-прежнему баклуши:

– Ладушки, ладушки

Нету льгот вам, бабушки!

И, чем меньше детям льгот, –

Меньше папенькам забот.

Ладушки, ладушки,

Как живёте, бабушки?!

Древняя наука

Наука древняя про царство паразитов

Под грифами секретности сокрыта.

Хотя анализов сдаём мы очень много,

Глисты кишат в кишечнике больного.

Сосут они людскую кровь и соки,

Объединяясь в паразитоблоки.

Так нынче партии, как на подбор,

Паразитируют, крича, что Васька – вор.

Власть демократов – власть доходных

мест,

Не потому ли Васька слушает, да ест?!

Прекрасен двоевластия бедлам:

Он выгоден властям и нам…

Жертвенная Импала

Рёв Льва саванну сотрясал на утренней заре.

У кафрских буйволов ершил мороз по коже.

Слонихи прятали слонят, Царя узрев:

Даже слонам шутить со Львом негоже.

Величьем окружён Царь при дворе,

Склоняют гривы перед ним все львы;

Там-там владыку славит на горе,

Хотя трон царский весь в крови.

Лев жить не мог без полевых цветов.

Их Светлость ещё нежатся в постели,

А росные цветы под гимн хоров

Приносят на заре закланные газели.

Когда Импалы наступил черёд

Ко Льву хвалебные цветы нести,

Журавлик Венценосный наперёд

Предупредил её про терний на пути.

Импала с другом встретила рассвет,

Придумала сюрприз в отместку сообща:

Дала Льву лавры и божественный букет,

А в нём – смертельного Клеща.

Цветочный Клещ залез под шкуру Льва,

И рухнул трон, – гласит молва.

Импала принесла жизнь на алтарь Свободы

И стала Героинею народа.

На фоне солнца с боевым копьём

Красуется Импала с Журавлём.

Возмездия мятежного полны,

Они сияют на златом Гербе Страны.

О! Львы, жирующие на людских костях!

Не забывайте про клещей в цветах.

Заклятые друзья

Колотит муж свою жену,

Злой ревностью горя,

Порой – за мнимую вину,

Порою – не за зря.

Прилюдно Жучка