The Rolling Stones. Взгляд изнутри - Доминик Ламблен

Во Францию The Rolling Stones прибыли после двух концертов в Гааге и Брюсселе. Беспорядки, сломанные сиденья, полицейские дубинки… Ничто не ново под солнцем. По крайней мере, ничто, что могло бы омрачить хорошее настроение группы, пока мы развлекались в гостиничном люксе. Там собрался целый ареопаг более или менее близких друзей и поклонниц группы, присутствие которых было уместно еще и потому, что на этот раз парни приехали без дам. Все, за очевидным исключением Брайана, который по традиции все делал по-своему.

Надо сказать, что познакомившись несколькими месяцами ранее в Германии с Анитой Палленберг, он завязал очень важные отношения. Эта восхитительная особа с золотыми волосами по многим причинам значительно повлияет на судьбу Брайана и всей группы в целом. По сравнению со спутницами, которые уже стали для музыкантов повседневностью, Анита была птицей совершенно другого полета. Настоящая звезда эпохи. Свободная от предрассудков и независимая, она была вхожа в авангардистские круги, познакомив с их представителями и Брайана. Так он получил доступ к этому подпольному миру, в котором раньше к The Rolling Stones относились с некоторым пренебрежением. Ворвавшись в открытую Анитой брешь, Брайан стал общаться с такими людьми, как владелец картинной галереи Роберт Фрейзер и режиссер Дональд Кэммелл. Благодаря подобным знакомствам Брайан, а затем и остальные члены группы стали мыслить тоньше, что с некоторыми потерями увело их от невинной поп-музыки в направлении чего-то более глубокого и более мрачного.

Другим конкретным эффектом, который произвела Анита, было полное спокойствие вокруг персоны Брайана. Время куртизанок прошло… Тем хуже для Зузу!

По тому же пути пошел и Мик, вступив в отношения с еще одной белокурой красавицей. Менее ядовитой, но не менее волнующей. Похожая на ангелочка, Марианна Фейтфулл, с которой я имел счастье часто общаться мартовскими днями 1966 года, так как она также несколько недель выступала в «Олимпии». Марианна была не только элегантной и очаровательной женщиной, но еще и талантливой и очень популярной певицей, чей кругозор не ограничивался поп-музыкой. Она также читала поэтов английского романтизма, в том числе Байрона и Шелли. Когда судьба Марианны пересеклась с судьбой The Rolling Stones, и в частности Мика, интересы певицы непосредственным образом повлияли на образ и тексты Джаггера. Если кто-то нас чему и учит в жизни, то это женщины, и The Rolling Stones, какими бы они ни были мачо, убедились в этом на собственном примере.

С Марианной Фэйтфул в ее ложе в «Олимпии», март 1966 г.

© Архивы Доминика Ламблена

Только вот пока что у Мика были более приземленные заботы. Он увел меня в сторону от скопления людей в свою спальню и стал показывать содержимое своего гардероба, с гордостью вынимая цветастые наряды всех сортов, которые отныне надевал на концерты. Это было большой новостью, так как у парней никогда не было сценических костюмов. Они всегда представали перед публикой в той же одежде, что носили каждый день, и это было их визитной карточкой, явным протестом против традиций, которые требовали от музыкантов быть красивыми на сцене.

Однако Мик показывал мне вещи, далекие от однотипных мохеровых облачений музыкантов начала десятилетия. Во-первых, тут не было ни намека на однотипность, это были личные вещи Мика, а его куртки и рубашки никогда нельзя было назвать конформистскими. Его одежда сверкала всеми цветами радуги: зеленый, ярко-синий, золотой. Хотя, если сравнивать с надвигающимся длинным периодом карнавала чересчур цветастых вещей, это была скорее скромная коллекция, выполненная в сдержанной цветовой гамме. Вот только подобный образ все еще был в новинку зрителю и имел прямое отношение к новому уровню популярности The Rolling Stones. Уровню, который, казалось, в музыкальном плане окрылял группу.

В шуме и подозрительном тумане будущего, одна пластинка явно выделялась своей популярностью. Это был пробник нового альбома «Aftermath», вышедшего в апреле. Шумиха происходящего вокруг не слишком благоволила наслаждению от прослушивания альбома, но одно было очевидно: рискованные эксперименты, захлестнувшие рок-музыку того времени, не обошли стороной и The Rolling Stones. Я услышал великое множество крайне оригинальных звуков и мелодий. «Роллинги» определенно достигли новых высот творчества. Между прочим, за выпуском этого альбома впервые не последовало его перевыпуска. И в авторах каждой песни значились Мик и Кит. Их авторство, как и всегда, вызывало сомнения…

Однако отсутствие признания не мешало таланту Брайана господствовать на долгоиграющей пластинке. Было ли тому причиной влияние Аниты или влияние Калифорнии с ее причудливой музыкой, но Брайан своими музыкальными дерзновениями продолжал вносить наибольший вклад в успех большинства композиций, словно ученый, одержимый аранжировками и каждый раз находящий единственно верную формулу. Альбом изобиловал его пронзающими сознание озарениями. К примеру, он где-то откопал средневековый английский фольклорный инструмент дульцимер. Напрашивался вопрос, к чему эта древность в поп-музыке. Однако Брайан использовал ее в «I Am Waiting» и в особенности в «Lady Jane», и результат был потрясающим. Еще один пример его гения – маримбы, использованные в песне «Under My Thumb». Никто до этого не слышал их звука в рок-песне, и вновь результат превзошел все ожидания.

Что же до индийского ситара, звучащего в песне «Paint It, Black», я обнаружил его значительно позже. По традиции того времени песня, ставшая синглом, не входила в альбом. Так что мне пришлось подождать еще несколько дней и вечеринки у Кастеля, чтобы услышать этот шедевр. Кстати, тогда же я выкупил сингл у диджея, который посчитал его недостаточно танцевальным. Соглашусь, темп этой песни и правда высоковат для светских танцулек Кастеля…

Увлекшись музыкальными экспериментами, Брайан тем не менее не забывал о своих любимых инструментах. Он все так же блестяще играл на слайд-гитаре в «Doncha Bother Me» и на губной гармошке в песне «Goin’ Home». Последняя из названных песен вызвала у меня наибольший интерес. Помимо того что она являлась прекрасной блюзовой импровизацией, внимание привлекала и ее длительность. Эта почти двенадцатиминутная композиция была одним из первых столь продолжительных произведений в истории рока. Выход за рамки принятых стандартов показывал, сколь уверенной в своих силах стала группа. Благодаря своей продолжительности и назойливому ритму «Goin’ Home» будет пользоваться большой популярностью у диджеев всего мира. Гораздо большей популярностью, чем «Paint It, Black», это очевидно.

Несмотря на недавние достижения, атмосфера внутри группы оставалась без изменений. Конечно, у парней теперь было больше денег и фанатов, чем когда-либо, но вот уже более двух лет им постоянно приходилось сталкиваться с лестью. Заметные изменения в их материальном положении не сильно повлияли на их образ жизни и не сделали их высокомерными. Впрочем, высокомерие – это удел посредственностей.

И в то же время Кит стал значительно увереннее в себе, хотя это не очень проявлялось в обществе других людей. Позднее, когда праздник был в самом разгаре, Кит держался в стороне. Такой же тихий и неприметный, как и всегда, он спокойно потягивал косячок и был, казалось, совершенно безразличен к царившему вокруг сумасшествию. Право развлекать гостей он оставил неудержимым Мику и Брайану. Именно они разговаривали с девочками и находились в центре внимания. На фоне некоторой застенчивости и пугливости Кита все отчетливее зрело ощущение, что все это его попросту не интересовало.

Только на сцене уверенность в себе, которую он обрел, бросалась в глаза. И следующим вечером зрителям, собравшимся в «Олимпии», предстал совершенно другой Кит Ричард. Было очевидно, что его композиторский успех возвысил его в глазах оркестра, придал веса. Мик и Брайан продолжали приковывать большинство взглядов, но Кита интересовало вовсе не это. Нашего гитариста волновали успехи группы, а не вопящие поклонницы. Крепко сжимая в руках свою гитару Epiphone, Кит руководил группой. Он постоянно поворачивался к Чарли, чтобы тот мог подстроить под гитару темп ударных. Раньше такая особенность The Rolling Stones, как единственной группы, где ритм задавала гитара, а барабанщик под нее подстраивался, была не так заметна. И этой гитарой, конечно же, был Кит, в то время как роль Брайана ограничивалась различными музыкальными украшениями, зачастую гениальными, но не ведущими в песне.

Брайан оставался единственным, кто в плане привлекательности мог соперничать с Миком и его красиво расшитой курткой. Курткой, которую, впрочем, Мик скоро перестанет надевать, чтобы как-то выжить в той парилке, где ему приходилось гримасничать. Денди группы всегда был Брайан. В тот концертный вечер на нем были брюки в шотландскую клетку, белая жилетка, из-под которой выглядывала цветастая рубашка, и пестрый шелковый платок поверх жилетки. Образ довершали модные мокасины в стиле бутиков лондонской Карнаби-стрит. Брайан был наделен даром создавать гармонию из самых невероятных комбинаций как в музыке, так и в одежде.