Мастер словесной атаки - Карстен Бредемайер

«Еще раз:… (повторение высказывания, произнесенного только что!)… итак, мы подошли к решающему, кульминационному моменту…!».

Публика будет убеждена, что эта эффектная пауза и повторение были сделаны намеренно, потому что, если высказывание повторяется, значит оно очень важное, иначе его не повторили бы!

После этого у вас наверняка появится возможность спокойно сделать переход к следующей мысли.

Данным приемом, вы вписываетесь в сценарий своего сообщения. Если нет, то переход к другой мысли тоже не нанесет вреда вашему выступлению.

В третьем случае, как только обнаружится потеря мысли, сделайте паузу, осмотрите публику, намеренно установите визуальный контакт с присутствующими и скажите, например следующее:

«Дамы и господа, позвольте сформулировать эту мысль еще точнее… итак, мы подошли к решающему, кульминационному моменту!».

Выражение той же мысли, но другими словами создает впечатление, что вы осознанно перефразировали высказывание, чтобы оно было точнее.

Вывод

Потеря мысли становится неудачей лишь тогда, когда вы не научились с ней справляться.

• Настоящая потеря мысли возникает лишь тогда, когда вы сами делаете на ней акцент, то есть, обращаете внимание слушателей на случившееся.

• Паузы дают вам время для размышления.

• Публика нормально воспринимает скачки с мысли на мысль, потому что она, так или иначе, не знает, что вы хотели сказать. Почему же тогда нарастает давление, если выступающие уже в начале речи рассказали все содержание всего доклада? А потому, что так уменьшается напряжение докладчика… но может причинить и боль, если он зарапортовался.

• Совершенно спокойно можно опереться на свои записи, конспекты, но для этого необходимо сделать переход к новой мысли, которым может послужить, например, повторение сказанного.

Ошибки в речи? Вызов коммуникативному интеллекту!

Безмолвие возникает там, где мы позволяем себе по каким-то причинам допускать ошибки в речи.

Хелен Лойнигер в своей книге «Спасибо за прием и до свидания» подтверждает эту мысль следующим высказыванием: «Каждое речевое выражение, будь то слово, часть предложения, все предложение, а также совокупность предложений – тексты и диалоги – организованы согласно формальным правилам теории соединения звуков и слов. Только если эти правила учитываются, говорящий сможет передать известие слушателям».

Ошибки в речи характеризуются и классифицируются следующим образом:

• «Ошибки, связанные с волнением» по Фрейду, а именно невольное использование похоже звучащих слов с другим значением.

• Замена или обмен формы, обусловленные похожестью, например, начальных букв слова или букв внутри слова: «исключение», «включение» или «отключение».

• Неправильное ударение.

• Опережения, так называемые предвосхищения: «орбащение» вместо «обращение».

• Возможные замены частей предложения или слов: «Гудовозный парок» вместо «паровозный гудок».

• Не достаточное понимание и знание высказываний: «Лучше птица в руке, чем журавль в небе», вместо «Лучше синица в руке, чем журавль в небе».

• «Перлы» и двусмысленность, которые возникают из-за замены контекста или измененной последовательности слов в контексте.

• Произнесение высказывания, которое не хотелось говорить: «Ой, у меня сорвалось это с языка».

• Смещение: «Норвежская кошка Сабины» вместо «Норвежский пони Сабины».

• Изменяющие или искажающие смысл опущения букв или слов: «Он по профессии лесарь» вместо «Он по профессии слесарь».

• Неправильная оценка высказывания, например, рассмотрение положительных вещей как отрицательных, и наоборот: «Я против атомной энергии» вместо «Я за атомную энергию».

Испытав переживания из-за речевых ошибок скажу, что они чаще всего вредят нам.

Как же с ними справиться? Предлагаются следующие возможности для коммуникативного интеллекта:

• Использование риторического разграничения.

• Пояснение ситуации, сопровождающееся смехом, как в случае с «ошибками, связанными с волнением» по Фрейду.

• Тактичное исправление.

Использование риторического разграничения

В качестве примера рассмотрим выборы в Бундестаг в сентябре 1998 года. Тогдашний федеральный министр Клаудия Нольт в кратком выступлении о будущем направлении деятельности ее министерства и его стратегических целях в присутствии журналистов без видимой причины отказалась от своего высказывания о том, что федеральное правительство после выборов не сможет снова не повысить налог на добавленную стоимость с 15 до 16 %.

Когда она сделала такое заявление и неожиданно осознала это, то несколько секунд раздраженно злилась. Сразу начался перекрестный огонь журналистов. Нольт, разъясняя высказывание, уточнила, что оно ни в коем случае не является постановлением. Но слово не воробей: вылетит – не поймаешь.

На следующий день Клаудия Нольт еще раз официально опровергла свои слова. Она подчеркнула, что такого решения не было. Косяками последовали опровержения коллег из христианско-демократического союза и свободной демократической партии.

Министра Нольт упрекали в наивности и недостаточном самоконтроле. В своих кругах ее даже называли «ребенок»/«ребеночек». СМИ инсценировали ошибку и подчеркнули, что это «кот в мешке».

Но вопрос, могла ли Нольт ликвидировать эту ошибку?

Ответ: ДА!

Нам понятно, что ее слова были лишь неумелым высказыванием, обусловленным предвыборной тактикой. Дело не в том, действительно ли госпожа Нольт намеревалась поднять налог на добавленную стоимость. Речь шла в большей степени о том, могла ли госпожа Нольт риторически аннулировать свою ошибку, не говоря уже о том, что лучше всего было бы вообще ее не делать.

Поэтому еще раз проработаем высказывание.

Например, Клаудия Нольт сказала бы:

«…и поэтому мы не можем не поднять налог на добавленную стоимость!».

Здесь она замечает свою ошибку, и ей хочется в лучшем случае укусить себя за язык.

Была одна возможность исправить ошибку – использовать разграничения.

А именно: использовать дополнение высказывания, с помощью которого разграничить фразы, например в следующей форме:

«…потребуются некоторые опрометчивые поступки, но мы всеми силами будем бороться с этим. С нами такое не пройдет!».

Затем она могла бы усилить свою мысль: «Я еще раз подчеркиваю: с нами это не пройдет!».

Тогда все высказывание звучало бы так:

«…и поэтому мы не можем не поднять налог на добавленную стоимость!..да, потребуются некоторые опрометчивые поступки, но мы всеми силами будем бороться с этим. С нами такое не пройдет! (Пауза.) Я еще раз подчеркиваю: с нами это не пройдет!».

Я показал только одну из возможностей исправления речевой ошибки, а ни в коем случае не рецепт на все случаи жизни.

Пояснение ситуации в случае «ошибки, связанной с волнением» по Фрейду

«Ошибкой, связанной с волнением» по Фрейду называют высказывания, во время которых мы терпим поражение из-за мысленных ассоциаций. Наше сообщение или использованное слово в контексте приобретает более глубокий смысл. Эти вербальные ошибки названы так по имени основоположника психоанализа Зигмунда Фрейда.

Пример

В Бундестаге заседает депутат по имени Норберт Б. Хазе (фамилия переводится как «заяц»). Ему должно быть предоставлено слово.

У президента Бундестага, погруженного в размышления, вдруг вырывается:

«Депутат Кролик, вам слово!».

Сквозь веселый смех коллег он, смеясь, смог только проговорить:

«Извините, господин Хазе. Это было лишь “ошибкой, связанной с волнением” по Фрейду».

Конечно, нельзя взять свои слова обратно, но можно смягчить их с помощью смеха, уничтожить язвительность такого высказывания.

Но сказанное остается сказанным. В данном случае речь конечно же не об осознанных оговорках, которые используются для того, чтобы провоцировать собеседников.

В подобных ситуациях господин по фамилии Безрукий становится Безголовым, Кривошеев – Криворучкиным, а Ус – Усиком и т. д.

Вербальные колкости – явление, которое сплошь и рядом встречается в политической и экономической культуре спора. Все же среди них есть «перлы», возникающие по ошибке, из-за замены слов в контексте предложения.

Профессор Хелен Лойнигер собрала такие высказывания в своей книге «Спасибо за прием и до свидания».

Некоторые примеры из этой книги:

«Я защищался руками и рогами!» (руками и ногами).

«Это различие совсем другого вкуса, ой, что за вздор, я же хотел сказать… да, смешно, а что я, собственно говоря, хотел сказать!».

«Не было никакой реакции еврических, еврейских сограждан!».