Разочарованный странник - Катя Стенвалль

Мы с Бенни купили газету, нашли по объявлению домик в лесу и, не торгуясь, в тот же день переехали. Нет, честно, нас просто как ветром сдуло! А наши знакомые из того дома потом рассказывали, что вызвали полицейских, те взломали дверь и арестовали незнакомца. Это оказался муж Евы, который поселился в доме, чтобы следить за ней. Ева чуть с ума не сошла от ужаса! Жить четыре месяца и не знать, что за каждым твоим шагом следят!

Февраль 2003 года

Bowling

В пустом зале гулко заскрежетали какие-то механизмы, и в сторону поехали сиреневые звёзды. Закачалась луна, слева показался обморочный клоун и помахал рукой. Опустился задник из фольги, сверху с грохотом поползла радуга, но её заело на полпути. Пришёл в движение какой-то невидимый рычаг, и в конце дорожки опустились кегли. Загорелось табло, и на нём появились буквы: игрок Katja1 против игрока Katja2; ноль — ноль.

Полная пожилая сотрудница спортзала, одетая в розовый тренировочный костюм, понажимала на какие-то кнопки, включила несколько ламп, пожелала мне приятного вечера и ушла. Я осталась одна.

Каждое воскресенье я играю в боулинг. Воскресенье — пустой день, всё закрыто, на улице ни одного человека, да и погода совершенно тоскливая вот уже целых полгода. Похоже на первое января в России, когда все спят или лениво смотрят телевизор, постепенно подъедая остатки со вчерашнего стола. И во рту привкус прошедшего праздника. Что делать по воскресеньям? У меня готов ответ: играть в боулинг. У меня такое жизненное кредо, я играю в боулинг. Мне не интересно, что там у вас делается по воскресеньям. Мне всё равно, какая погода. И события прошедшей субботы меня тоже не волнуют. Я играю в боулинг. У меня абонемент.

Каждое воскресенье в два часа ноль ноль минут я вхожу в этот зал, стены которого покрашены жёлтой краской. Я почти всегда одна, и зал открывают только для меня. Включают свет, приводят в движение механизмы. Здесь тихо, чисто, совершенно безжизненно. Я надеваю белые кеды для боулинга, выбираю себе шар. Шары стоят вдоль стены на специальной подставке, мой любимый — красный.

Тётка в розовом тренировочном костюме уходит, и я остаюсь наедине с кеглями. Я кидаю шар то правой, то левой рукой, чтобы получилось какое-то подобие соревновательности. Правая играет против левой, Katja1 против Katja2. Одна сторона моей личности против другой. Левая бьёт точней, хотя правая и сильнее. Левая постоянно выигрывает, что ещё раз доказывает торжество ума над силой.

Я кидаю шар, и он с грохотом катится от меня по блестящей дорожке. Катится долго. Я в это время стою без дела, смотрю по сторонам. На жёлтые стены, на задник из фольги, сиреневые звёзды, страшного клоуна, скамейки и полки для белых кедов. Бам! Кегли падают, их сметает в сторону железная рама, сверху спускаются новые кегли. Мой красный шар проделывает под полом обратный путь и возвращается ко мне. Назад он катится ещё дольше, чем вперёд. За это время я успеваю насмотреться на пейзаж за окном.

Серая погода, уже в три часа начинает темнеть. Что-то такое капает: то ли дождь, то ли мокрый снег, то ли дождь со снегом. Теперь ещё и ветер задул с моря, я чувствую десятки ледяных сквознячков, проникающих в каждую щель спортзала. Мой шар вернулся, я беру его тремя пальцами, встаю в позу, как полагается при игре в боулинг, смотрю прямо вперёд, размахиваюсь и кидаю.

Иногда, правда редко, приходит поиграть один парень. Я с ним однажды поздоровалась, но он не ответил. Это очень странный тип! Двухметровый детина лет тридцати, симпатичный, но очень уж мрачный. Косит под Элвиса Пресли: сверху надо лбом поднят пышный кок, а на висках волосы приглажены гелем. Он всегда одевается в белое: узкие белые брюки и свободная рубашка с блёстками. И я могу поклясться, что у него на ногах золотые кеды со звёздами! Свои собственные, он приносит с собой золотые кеды в боулинг!

Про себя я зову его «Элвис». Он встаёт как можно дальше от меня и никогда не смотрит в мою сторону.

Наверное, я ему очень мешаю. Играет хорошо, насколько я могу судить по результатам на табло. Вместо Katja1 и Katja2 у него написано АВ против ВА.

В половине четвёртого мне надо уходить. По идее мой абонемент разрешает мне оставаться и подольше, но я так не делаю. Потому что как раз в это время приходят играть дети из интерната. Или, как здесь говорят, «из дома». Из сумасшедшего дома. Их много, человек двадцать, с десятью сопровождающими. Они не очень-то дети, скорее подростки лет четырнадцати. Все разной степени уродливости и разной степени полноты. Некоторые в очках невероятных диоптрий, другие со слуховыми аппаратами. Каждый из них — это набор всевозможных увечий, физических и ментальных.

Они безобидные, но шумные. Им очень нравится боулинг! Ребята играют с удовольствием. Правила для них не главное, они с грохотом кидают шары во всех направлениях, иногда друг в друга, и это приводит их в восторг. Подростки из интерната с радостными воплями снимают штаны, показывают задницу, хватают друг друга за грудь, обнимаются, бегают по залу, взявшись за руки. Я никогда не видела, чтобы они сердились или огорчались, всё их радует. И сопровождающие тоже смеются, раздают всем апельсины, а ребята в знак благодарности гладят их по голове липкими апельсиновыми ладошками.

Я быстро снимаю белые боулинговские кеды и ставлю их на место. Возвращаю на полку красный шар. Выхожу на улицу, там у дверей стоит мой велосипед. Дождь превратился в снег, который падает и тут же тает, образуя под ногами холодную жижу. Темно-то как, и фонари из экономии горят через один. Фонарь напротив входа сломался: мигает и гаснет. Я еду через весь город, не встретив по дороге ни одного человека. По случаю воскресенья во дворах подняты флаги. Сиренево-красные полотнища хлопают на ветру о флагштоки, как мокрые паруса. Чёрное небо затянуто ещё более чёрными тучами, на их фоне мотаются растрёпанные кроны сосен. Всего только четыре часа, и впереди пустой вечер. Я, наверное, сделаю себе бутерброды, посмотрю телевизор и лягу спать. Как хорошо, что прошёл ещё один выходной, а завтра на работу.

Март 2003 года

Про Алину

Я хочу рассказать про нашу сотрудницу Алину. Алина живёт на Аландских островах, она приехала пятнадцать лет назад из Ленинградской области. Она ингерманландка, инкери (так здесь называют ижорцев), а потому без проблем получила гражданство: Финляндия принимает представителей родственных им национальных меньшинств. Алина говорит по-русски, но часто забывает слова, путает финский, карельский и русский. Она знаменита тем, что купила новый «мерседес» за наличные деньги: принесла в фирменный магазин полиэтиленовый пакет, полный купюр и монет. Итак, рассказ про Алину в четырех частях.