Высший свет - Александр Трапезников

— Это хорошо, — произнёс Папа. — Но как вы очутились в этом идиотском шоу? Вы, оба. Разве я тебя не предупреждал, доча, что…

Ему тоже не дали договорить. На этот раз Мама.

— Наш папа терпеть не может телевидения, — пояснила она. — Но смотрит всё подряд. Даже рекламные паузы.

— Неправда, — заспорил тот, покосившись на Оператора. — Вот прямо в камеру я могу заявить, что из всех искусств для нас самым важнейшим является «Поле чудес». Но что же вы с народом-то делаете, ребята? Это же просто какая-то эвтаназия.

— Папа, тебя всё равно вырежут. Это не твои воздушные пушки, а наши, — сказала Катя. — Так что не пыли напрасно. Не езди по ушным раковинам.

— Как-то ты странно стала разговаривать, — подивилась Бабушка, подливая Алесю чай.

— Пусть, — заметил Дедушка. — Мне наша молодёжь нравится. «Отвязанная». Вот.

— Попробуйте теперь окуня, — сказала Мама, выставляя перед гостем тарелку. — Я люблю, когда много кушают, — это признак здоровых духовных сил и незамутнённой совести. С медицинской точки зрения.

— В таком случае самая незамутнённая совесть должна быть у гиппопотамов, — съехидничал Папа. — Однако я всё-таки хочу узнать, каким образом вы оба попали в эту телевикторину для младших школьников?

Алесь наконец-то с усилием проглотил то, что жевал, но ответила Катя:

— Совершенно случайно, па.

— А что, прикольно! — вставила её Сестричка. — Я уже всех своих подружек обзвонила. Они просто гогочут.

— Случайного ничего нет, — строго вразумил Папа. — Ты хоть знаешь, что твой дядя…

— А вот и мясо в горшочке, — перебила его Мама. — Отведайте.

— Знаю, — тихо сказала Катя. — Но я действительно случайно. А Алесю деньги нужны. Но и он тоже случайно, просто прогуливался по Александровскому саду. Даже не представлял, что за телешоу.

— Деньги всем нужны, — заметил Дедушка. — А вот по теории вероятностей ничего невероятного нет, ежели вы должны были встретиться в некоей точке, то и встретились бы. Воздушные потоки — это тоже физика. Причём самая элементарная. Учебник Пёрышкина для седьмого класса.

— Он в чудеса не верит, — вздохнула Бабушка. — Семьдесят лет скоро, а всё стремится Господу язык показать.

— Но твой дядя… — вновь начал Папа.

— А блинчики со сметаной кто будет? — вопросила хозяйка. Сама же и ответила: — Ну, конечно, Алесь.

Тот только замахал руками, не уставая жевать. Младшая Сестра захихикала. Все остальные за большим семейным столом заговорили как-то разом, одновременно. Даже лабрадор вдруг залаял, словно подключился к беседе. Молчал лишь телевизор, потому что был вырублен.

— А Высший свет? — спросила Катя. — Тоже — физика?

— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, — отвечал Дедушка, стараясь перекричать других. — Если элиту общества, то она тоже разная, есть аристократы духа, а есть и обыкновенные лавочники, у которых денег, как у дурака махорки, — тут тебе и высшая математика, и простая химия с арифметикой…

— Спроси об этом своего дядю… — толковал о своём Папа, словно глухарь в лесу.

— Съешьте ещё хотя бы кусочек, иначе я буквально обижусь, — твердила Мама. — А потом будет десерт. И не слушайте их.

— Когда к Макарию Египетскому привели женщину в виде ослицы, — рассказывала Бабушка, — он не увидел в ней ничего скотского. Дело было не в том, какой облик приняла женщина, а в том, как окружающие смотрели на неё, какими глазами. Макарий Египетский открыл глаза у водящих за собой ослицу — и они прозрели. Но тогда Слово ещё много значило. Тогда ещё не было телевидения.

— Бабушка, а мы сегодня заходили в ту церковь на Новой Басманной, помнишь?

И тут вдруг неожиданно все замолчали, некоторые даже на полуслове, как по мановению волшебной палочки. Это Алесь стал постукивать ложечкой о чайную чашку. Наконец и он открыл рот, чтобы сказать, едва ли не блаженно улыбаясь:

— Хорошо у вас тут. Почти как дома.

20

На плазменном экране в кабинете Продюсера шла новостная программа с приглушенным звуком. Хозяин с безучастным видом смотрел на расхаживающего по помещению Режиссёра. Посасывал мундштук.

— Не мельтеши, — сказал наконец он. — И так в глазах рябит.

Тот подошёл к низенькому столику, на котором стояла минералка, налил в стакан воды, сунул в рот таблетку и запил. Потом опустился в кресло напротив Продюсера и небрежно бросил перед ним несколько листков бумаги. Хозяин кабинета даже не взглянул на них. Но спросил:

— Что это?

— Наш штатный консультант состряпал. Психологические характеристики на каждого из участников игры. С учётом всех собранных нами биографических данных.

— Ну и зачем мне эта мура?

— Любопытно же знать, кого мы двигаем в кумиры толпы. Хотя бы на один день.

— А я и так всё вижу и всё знаю. Без этого долбаного психолога, который только и жрёт «зелень», как кролик. У моей первой жены был такой. Я имею в виду не психолога, а зайца. Хотя, может быть, когда я ездил по командировкам, на диване заводился и психолог… Меня этот заяц даже кусал. Ты знаешь, что в древнеиндийском трактате «Шукасаптати» сказано — это попугай говорит брамину, — что нельзя доверять рекам, тварям с когтями и рогами, людям с оружием в руках, а также женщинам и особам царского рода. Засеки это на своём замечательном носу.

— Ну… в общем-то твой попугай прав. Я сам однажды чуть не утонул в реке. Коров тоже побаиваюсь, кто знает, что у неё в башке? Мычит и смотрит, может и боднуть. Цари, военные — это понятно. Предадут за милую душу. А женщины? Тут надо подходить дифференцированно. Отделять мух от котлет.

— Уж лучше мухи, чем котлеты, — вяло отмахнулся Продюсер.

— Но ты же любил свою жену? Ту, с зайцем.

— Ты знаешь, что такое любовь? В том же трактате даётся объяснение этого слова. В любви человек проходит десять стадий. Вот они, дословно: созерцание, задумчивость, бессонница, отощание, нечистоплотность, отупение, потеря стыда, сумасшествие, обмороки и смерть. И ничего больше.

— Умный какой попугай-то!

— Почти как я.

— И до какой стадии тебе самому удалось дойти?

— До восьмой. Вовремя остановился. Хотя… В разное время по-разному. А иногда кажется, что уже и десятую давно перевалил.

С плазменного экрана что-то шепталось, мелькали кадры текущей хроники. Всё это напоминало языки пламени в огромном камине, где потрескивали дрова. Завораживало. Продюсер сидел с полуприкрытыми веками. Режиссёр вздохнул:

— Интересный у нас какой разговор. Ну, и что заяц?

Продюсер непонимающе взглянул на него. Потом очнулся.

— Заяц? Убило балконной дверью. Вышел подышать свежим воздухом, а тут сквозняк. Получил прямо по лбу и — разрыв сердца. Хоронили с почестями.

— Ладно. Всё это, конечно, хорошо, но ты будешь читать? Нашего кролика-психолога? — Режиссёр кивнул на листки бумаги, лежавшие перед Продюсером.

— Нет, — отозвался тот. — У меня в голове что-то закипает. Читай ты, вслух. Только самое важное.

— Как скажешь. Хотя, честно говоря, противно.

— А куда ты денешься?

Режиссёр брезгливо взял листки, потом вдруг спросил:

— А давай фильм сделаем? Настоящий. Как «Под песком». Человек исчезает, и непонятно, то ли он утонул в море, то ли ушёл к первой любви, то ли вообще возродился для новой жизни. Из суеты сует.

— Читай уж, — жестко ответил Продюсер. — Антониони хренов.

Одно время казалось, что Режиссёр сейчас бросит листки на стол, встанет и пойдёт к двери. Но он лишь тяжело вздохнул, проглотил ещё одну таблетку и бесцветным голосом начал:

— Карина. Та, которая сегодня своему партнёру Петру фейс расцарапала. Девушка вспыльчивая, гордая, южная кровь, короче. Не надо было ему соваться со своими гнусными предложениями, а тем более под юбку лезть. Но что взять с парня с уровнем мышления шимпанзе? Он и читает-то по слогам, а вырос в интеллигентной семье. Правда, на улице. Мальчик с Арбата. Привычка брать силой то, что нравится. Или что плохо лежит. За версту чувствуется, что подражает какому-нибудь отморозку из «Бригады». Но когда получил по зубам от девушки, сразу скис. Пустышка.

— Дальше, — зевнул Продюсер.

— Аслан и Мадонна. Она на самом деле Дуня Маркушкина, из Химок. Просто помешалась на своей кумирше, вот и взяла такой псевдоним. Полная идиотка, к тому же сызмальства занималась проституцией. Но данные есть, потому и поднялась. Хочет ещё и певицей стать. С её-то хриплым голосом. Нам её, сам знаешь, кто сосватал. А Аслан действительно амнистированный боевик, с большой роднёй и связями, здесь всё чисто. Но также горяч, неуравновешен, дик и дремуч. Хотя два диплома о высшем образовании уже имеет. Купил, конечно.

Продюсер вяло махнул рукой. Режиссёр продолжил:

— Студенты — Маша и Паша — идеальная романтическая пара. Даже чересчур возвышенны, словно не от мира сего. Того и гляди унесут их от нас Воздушные потоки куда-нибудь в девятнадцатый век. Там им и место. Потому что рейтинг их опускается всё ниже и ниже. Молодёжь хочет смотреть в кривое зеркало и хохотать, видя там обезьян. А если ты зрячий в стране кривых, то тебе глаз вырвут. Или сам зажмурься.