Крах империи (Курс неизвестной истории) - Андрей Буровский

Московия считала себя достигшим совершенства Третьим Римом, а остальных европейцев — неправедными, грешными людишками, как бы и не совсем христианами.

Весь XVII век Московия пыталась учиться у передовых стран Европы. Заимствовала тип вооружений, организацию армии и государственного управления. Создание полков иноземного строя часто приписывалось Петру I, как и создание флота… Но уже в 1621 году, через 8 лет после восшествия на престол Михаила Федоровича, Анисим Михайлов сын Радишевский, дьяк Пушкарского приказа, написал «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки» — первый в Московии воинский устав. «Устав» Анисима Радишевского (труд начал писаться еще в 1607 году!) обобщал и опыт Смутного времени, и содержал переводы многих иноземных книг. «Военную книгу» Леонарда Фронспергера, две части которой вышли в 1552 и в 1573 годах, Радишевский цитирует даже чересчур обширно, на уровне плагиата. На основе без малого 663 статей нового Устава и начала формироваться регулярная московитская армия.

По Уставу в армии сохранялись стрелецкие войска и дворянское ополчение, но параллельно с ними вводились полки иноземного строя — солдатские, то есть пехота. Драгунские — то есть конные; рейтарские — то есть смешанные. И вообще по этому Уставу чины бывают «воеводские», а бывают «генеральские». Стройная иерархия поручиков, капитанов, «маеоров», полковников, венчаемая генералами, помогает управлять войсками и психологически облегчает сближение с Европой.

За полвека до рождения Петра начала строиться совершенно европейская армия Московии. Параллельно с ней продолжает существовать дворянское ополчение… Известна даже дата окончательной гибели этой старомосковской армии — 27 июня 1659 года. Шла Украинская война. Вот мелкий эпизод этой войны. С 18 апреля по 27 июня 1659 года старомосковское войско осаждало город Конотоп (гарнизон — поляки и украинцы). Украинский гетман Иван Выговский внезапно на рассвете ударил по русскому лагерю, побил людей и отогнал лошадей; едва московское войско пришло в себя, как гетман начинает отступать. Воевода Алексей Никитич Трубецкой разделяет силы: сам с малым отрядом остается под осажденным Конотопом, для преследования отряжает князей Семена Петровича Львова и Семена Романовича Пожарского — двоюродного племянника национального героя.

Вроде бы не так трудно сообразить — казаки заманивают московитов. Тем более, толмачи и разведчики постоянно доносят: Выговский явился под Конотоп с малой толикой людей, а впереди находятся главные силы и силы союзных татар с ханом и калгою… На это князь Пожарский, как видно, необъятного ума мужчина, отвечал в таком примерно героическом духе: «Давайте мне ханишку! Давайте калгу! Всех их с войском, таких–распротаких, вырубим и пленим!» И старомосковское войско, преследуя казаков, все больше отдаляется от Конотопа, от лагеря и артиллерии.

Выговский же дождался, когда московское войско переправилось через речку Сосновку; у этой речки очень болотистая пойма, и даже если московиты стали бы отступать, они не смогли бы сделать это достаточно быстро. Тут разом вышли все казацкие и татарские части[5], и в один день «цвет московской конницы, совершившей счастливые походы 51 и 55 года, сгиб в один день; пленных досталось победителям тысяч пять; несчастных вывели на открытое место и резали, как баранов: так договорились между собой союзники — хан крымский и гетман Войска Запорожского! Никогда после того царь московский не был уже в состоянии вывести в поле такого сильного ополчения» [8, с. 51].

Хан и гетман двинулись к Конотопу; но Трубецкой уже снял осаду и сумел уйти в порядке только благодаря многочисленной артиллерии. Разумеется, кампания была полностью проиграна, и надо было опасаться рейда неприятеля к Москве.

Царь Алексей Михайлович (отец Петра I) вышел к народу в траурной одежде, «после взятия стольких городов, после взятия литовской столицы, царствующий град затрепетал за свою собственную безопасность» [8, с. 51], и люди всех чинов поспешили по государеву указу на земляные работы по укреплению Москвы, а в Москву собирались окрестные жители со своими пожитками и семьями.

Вот он, исторический рубеж! По мнению многих историков, специалистов в области вооруженных сил, именно с 1659 года следует считать, что московское дворянское ополчение перестало существовать как самостоятельная боевая сила.

Констатирую факт: Петр I родится только в 1678 году, через 19 лет после того, как перестало существовать дворянское ополчение. Перевооружение, перестройка московитской армии завершились до него и без него.

И все–таки европеизация Московии шла чересчур медленно и неуверенно. Весь XVII век Московии страшно мешала собственная установка на свое совершенство и на убожество европейцев. Нельзя же учиться у отвратительных получертей, к которым прикоснешься — и приходится тут же мыть руки. И кому учиться?! Благодатным, праведным людям, обитающем на кальке Царства небесного, Святой Руси!

Московия не мота перенимать у европейцев слишком многого.

Петр изменил установку на 180 градусов, объявляя Русь темной и отсталой, а Европу — светочем великолепия. И более того… Теперь русских самих объявили европейцами, которых злые татары оторвали от Европы, силой загнали в Азию под угрозой своих кривых сабель. Россия была объявлена полем европейства и азиатчины, причем европейство провозглашалось изначальным и хорошим, а азиатчина вторичной, временной и плохой. Пока мы еще не европейцы, мы отстали, мы на двести лет позже немцев научились застегивать штаны. Но ничего, обвыкнем, настанет день, и вся Россия целиком станет европейской страной… правда, непонятно, когда именно.

Идеология Московии, несмотря на быстрое сближение с Европой в экономической жизни, культуре, военном деле, государственном управлении, мешала русским до конца осознать себя европейцами, а свою страну — частью Европы.

Новая идеология Российской империи не только не мешала, но прямо требовала этого.

Да не буду я понят слишком прямолинейно! При отказе от многих частей национальной культуры было сделано множество ошибок, нелепиц, совершено прямых тупостей. Армия Василия Голицына, в 1689 году подходившая к воротам Крыма, была более современной, более европейской, чем армия Миниха, штурмовавшая Крым в 1739 году.

Ни В. Голицын, ни Мин их не взяли Крыма — но Голицын был рыцарь и умница, он понес очень малые потери и собирался раздавить Крым строительством крепостей вокруг — чтобы крымские татары не могли совершать своих набегов. А армию собирался сажать на корабли для ударов с юга, со стороны Черного моря!

48

Планы эти не сбылись, потому что клан Нарышкиных сверг клан Милославских, царевну Софью заточили в монастырь, Голицына отправили в ссылку, а власть получил не вполне вменяемый Петр.

Миних был придворный лизоблюд и наемник, солдат ему было не жалко, и кампания велась так, что больше ста тысяч солдат и офицеров навеки остались в степях Причерноморья… без особого урона для Крыма.

Цари Московии — и Алексей Михайлович, и Федор Алексеевич, сын Алексея от Милославской, никогда не поставили бы такого, как Миних, во главе армии. Так что не все просто и гладко.

Но в исторической перспективе Российская империя становилась тем сильнее, чем больше сама становилась Европой. Непосильное для Московии, для Российской империи делалось вполне реальным.

Весь XVIII век — это сплошное наступление Российской империи, вчерашней Московии, во всех направлениях. Та Российская империя, которую мы знаем, и складывается в ходе этого успешного наступления.

ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ ЮЖНОГО ВОПРОСА

Московия то наступала к Черному морю, то еле отбивалась от наседающих татар. Российская империя в XVIII веке выигрывает 8 войн с Турецкой империей, 3 войны с Персией. Ни одной войны с Турцией и с Персией она не проигрывает.

В числе приобретений Российской империи — весь Азербайджан. Не только та северная часть Азербайджана, которая окончательно вошла в состав Российской империи, а в СССР была Азербайджанской ССР. В 1723 году русская армия завоевала весь Азербайджан, в том числе и его южную часть. Вся северная часть Персии, примыкавшая к Каспийскому морю, оказалась в русских руках.

В 1732–1735 годах правительство Анны Ивановны вернуло Персии земли, уже занятые русской армией: женщина необъятного ума и колоссальной образованности, Анна Ивановна надеялась на помощь Ирана в войне с Турцией. Сильно ли помогла Персия России — пусть читатель догадается с трех раз, а такого успеха второй раз достигнуть уже не удалось.

Но точно так же правительство Испании могло заковать в цепи Колумба, отдавать противоречивые приказы об управлении колониями — фактически мешать испанцам завоевывать Америку. Но глупости, которые совершало правительство, борьба придворных группировок, влияние безответственных временщиков и прочие безобразия не могли отменить главного: абсолютного преимущества испанских солдат в войне с голыми индейцами с каменными топорами в руках. Индейцы были отважны, они защищали родную землю. Многие индейцы были физически сильнее испанских солдат. Индейцы выглядели эффективнее испанцев в своих уборах из перьев, спадающих до самой земли, с раскрашенными лицами и телами, с иглами дикобраза, вставленными в нос. Но перед закованной в латы армией с железными мечами и огнестрельным оружием они отступали, как дикие звери перед лесным пожаром. Как индусы перед британской армией. Как бритты перед легионерами Юлия Цезаря.