Далёкие острова. Звёздная сага. Книга вторая - Игорь Вереснев

Лица аборигенок застыли. А затем Сюзан энергично закрутила головой:

– Нет, нам нельзя.

– Почему? Завтра вернётесь назад.

– Нет!

Она начала пятиться, отползать, словно боялась, что её схватят и увезут насильно.

Елена вздохнула. Чем завлечь людей, уверенных, что они живут в самом лучшем месте Вселенной?

– Анализы взять вы хотя бы разрешите? – без всякой надежды спросил Ленарт. Показал коробочку пробоотборника: – Я приложу эту вещичку к руке, больно не будет.

Сюзан продолжала испуганно таращиться на разведчиков, зато Мати с готовность вскочила, протянула экзобиологу руку:

– Марк, возьми у меня анализы!

Ленарт закрепил прибор на её предплечье, тот тихо зажужжал, засветился индикатором.

– Ой! – Мати вздрогнула. Но тут же торжествующе улыбнулась: – Правда, совсем не больно! Марк, теперь ты возьмёшь меня в жёны?

Елена не удержалась, фыркнула. Повернулась к Бардашу, чтобы подмигнуть. Но тот её веселье не разделял.

Едва поляна скрылась за деревьями, Пристинская повернулась к товарищам:

– И каковы первые выводы, впечатления?

– Впечатления… – протянул Ленарт. – Да, эти «хижины», растущие, будто по заказу, производят впечатление. Что касается людей… Выводы будем делать, когда увидим результаты анализов. Внешний осмотр показывает, что они здоровы, только жизненный цикл явно ускорился. Девочке девять биологических лет, а выглядит вполне взрослой.

– Да, она взрослая. И вы, Марк, ей очень понравились. Похоже, она пыталась соблазнить вас, – Елена засмеялась, вспомнив, как томно Мати глядела на экзобиолога.

– А это не смешно! – идущий впереди Бардаш вдруг резко остановился и повернулся к спутникам. – Подробный отчёт о том, что я видел на поляне и в её окрестностях, я предоставлю, пока буквально пару слов. Я встретил двух молодых женщин, как выяснилось из разговора, дочерей Мидори Коноике. И мы мило побеседовали – на тему, не желаю ли я заняться с ними любовью, причём немедленно. А потом они от слов перешли к делу. Не знаю, как Мати пыталась соблазнять Марка, но то, что выделывали те двое… Думаю, ни для кого из присутствующих не секрет, что я убеждённый асексуал? Но тем не менее, рисковать я не стал, развернулся и сбежал оттуда. Так что, командир, не всё так радужно и безобидно здесь, как кажется на первый взгляд. И местные красотки не слишком-то похожи на милых наивных дикарок.

Он развернулся и быстро зашагал в лес. Елена с минуту помедлила, переваривая услышанное. Затем поспешила следом.

– Подождите, Евгений! И на кого похожи эти женщины, по-вашему?

– На сыр в мышеловке!

Глава 5. Загадка

Ленарт и Бардаш после возвращения на корабль закрылись в лаборатории, потому делиться впечатлениями с товарищами Елене пришлось единолично.

– Неплохо они там устроились. «Назад к природе», золотой век человечества, – в голосе Петры слышалась еле уловимая зависть. – А планетка в самом деле чудная. Командир, кто завтра в группе высадки? Всем же хочется по зелёному коврику побегать.

– Что они, правда, читать-писать не умеют? – Рыжик недоверчиво покачал головой.

– А зачем им? Судя по количеству детей, они там нашли занятие куда интереснее, – хихикнула Петра. – По-моему, эти люди послали к чёрту всю нашу цивилизацию и ничуть об этом не жалеют. Живут себе дикарями и радуются.

Предположение Благоевой звучало заманчиво, но согласиться с ним Елена не могла. Сегодня они гостили вовсе не в первобытном племени, весь быт которого подчинён борьбе за выживание. И какие они дикари? Дети косморазведчиков, у них речь вполне цивилизованных людей. Но что-то с ними не так.

– Эти люди – не дикари, – Воронин был с ней солидарен. – Первобытные народы недостаток знаний компенсируют мифами, легендами. Религией, в конце концов. А у наших «робинзонов», судя по рассказу Елены, ничего этого нет. Желания ограничены удовлетворением физиологических потребностей. Они, скорее, притворяются дикарями. Эдакие «неандертальцы» из дешёвой киношки.

– Они как дети, играющие во взрослую жизнь! – вставил и свою реплику Рыжик.

– Нет, не согласен, – возразил Воронин. – Дети по природе своей любопытны. А этим ни до чего нет дела. Зациклились на своём Дзёдо…

– Да, ты прав, они не дети, – Бардаш стоял в дверях рубки, нервно сжимая и разжимая кулаки. – Они вообще не люди.

Все изумлённо уставились на него.

– В каком смысле «не люди»? – потребовала объяснений Пристинская.

– В генетическом, разумеется. У них другой набор хромосом. Нет, неверно я сказал, все человеческие хромосомы у них в наличии. Плюс ещё одна пара, чужая.

– Всего-то одна пара, – хмыкнула Петра. – А ты сразу – «не люди»! Прям напугал.

Бардаш хмуро покосился на неё.

– Считаешь, этого мало? Может быть, объяснишь, как такое могло получиться? Я знаю лишь один способ.

– Генная инженерия… – догадалась Пристинская.

– Она самая.

– Откуда? – возмутилась Благоева. – Мы с Ромой облазили весь «Сёгун». Там нет и намёка на подобное оборудование.

– Почему ты считаешь, что эксперимент проводит Консорциум? – тихо спросил Воронин.

– А кто?! Они первооткрыватели. До «Сёгуна» здесь людей не было.

– А если это не люди? – у Рыжика глаза засверкали. – Вдруг на планете находится секретная лаборатория Чужих?! И экипаж «Сёгуна»…

– Ага, ага! – презрительно отмахнулась от него Петра. – Маленькие зелёные человечки похитили косморазведчиков, чтобы сконструировать из них дебилов, пригодных для колонизации райских планет.

– Зелёные, это несомненно… – тихо прошептал Воронин, но его никто кроме Елены не услышал. А она хоть и услышала, но не поняла.

– И что там за гены, в этой лишней паре? – спросила она у химика.

Вопрос прозвучал риторически. Не для корабельной лаборатории такая задача – разбираться с инопланетными геномами.

– Узнать, конечно, было бы интересно, – пожал плечами Бардаш. – Но и сам факт чего стоит! Честно говоря, жутковато стало, когда увидел.

Ситуация получалась крайне неправдоподобная, не имеющая прецедента. Однако и в ней следовало принимать какое-то решения. И принять его должна она, командир корабля Елена Пристинская.

– Высадки на Дзёдо пока отменяются. Евгений, продолжайте исследования. Если вам с Ленартом понадобится помощь, сообщите. И немедленно докладывайте обо всём, что удастся выяснить!

Разумного объяснения они найти так и не смогли. Его не существовало – разумного объяснения! Сравнительный анализ показал, что пары хромосом, подобные найденным в клетках Мати, имелись у всех живых существ на планете. Но что это означало, и главное, как чужой код внедрился в геном человека? Непонятно.

Зато исследователи нашли кое-что помимо чужих хромосом. Проверяя состав крови девочки, они обратили внимание на повышенное содержание лейкоцитов. Более тщательная проверка показала, что под них маскировались клетки, к человеческому организму никакого отношения не имеющие. Назначение этих клеток осталось неизвестным – они погибли в течение несколько часов.

Через три дня после первой и единственной вылазки на Дзёдо Ленарт попросил командира зайти в лабораторию – поговорить с глазу на глаз. Елена взглянула на него и поняла – дела плохи. Лицо экзобиолога осунулось, глаза покраснели от усталости и недосыпа, и шрам на щеке проступил отчётливее. Он сидел, тяжело облокотившись на стол, и то ли дремал, то ли был сосредоточен на собственных мыслях так, что не заметил вошедшую.

Пристинская присела напротив. Протянула было руку, чтобы тронуть за плечо, обратить на себя внимание. Но не решилась отчего-то. Лишь спросила:

– Что скажите, Марк?

Ленарт медленно повернул к ней голову.

– Что тут можно сказать? Мы сделали величайшее открытие в истории биологии. Но то, что мы нашли – невозможно!

– Это я понимаю, вы трое суток одно и то же повторяете. Значит, нужна гипотеза, которая это объяснит. Пусть самая фантастическая! Иначе останется принять версию Рыжика о «зелёных человечках». Представляете, как в Совете по космоисследованиям хохотать будут, если мы это в отчёте напишем?

– Да уж, обхохочутся… Если фантастическая, то такая – только как учёный, я в это не верю, учтите! – колонисты «скрестились» с местной флорой. Что-то типа «перекрёстного опыления».

– Скрестились?! – Елена рот открыла от удивления. Эта гипотеза была похлеще «рыжиковской». – Хотите сказать, что самопроизвольным образом возник новый устойчивый вид живых существ – за одно поколение?!

– Ничего я не хочу сказать, – Ленарт отвернулся. – Вы же сами просили.

– Ладно, предположим! Но как генетический материал растений попал в яйцеклетки Коноике и Танемото? Вы же сами говорили, что на Дзёдо нет вирусов, а местные бактерии погибают, едва попадают в человеческий организм. Аборигены и слова такого «болезнь» не знают! Как колонисты умудрились заразиться?