Книга Холмов - Антон Карелин

— Следовало, — по-строевому четко кивнул церштурунг.

Лисы не в первый раз бились с канзами, и уже привыкли к подобному. Однажды, раненый солдат, даже находясь в полубреду, понял, что его лечат магией. И впал в такой припадок, что ударился затылком о камень, потерял сознание. Алейна вылечила его, но, очнувшись, он понял, что был исцелен с помощью скверны, разрушающей мир, и сбросился со скалы. Каково же было удивление лисов, когда падающего подхватил сотканный из мглы дракон! Потому что дракон был не из слуг Винсента, а чужой…

Серый маг скривился, глядя на снайпера, бледного от сдержанного гнева. Он считал его придурком, как и остальных жителей великого Канзора. Люди, по собственной воле поколениями отказываются от всех преимуществ магии, а теперь еще и восстали против тысячелетней мудрости богов? Месяц лечат перелом, который верная жрица Матери может зарастить за день; умирают от болезней, которые она изгоняет движением руки; предпочитают, чтобы их дитя умерло, вместо того, чтобы спасти его «скверной»? Как можно называть таких людей, кроме как идиотами? Канзорцы признавали алхимию, и развили ее лучше, чем остальные народы, но алхимия хоть и природная, в применении гораздо медленнее и слабее магии, никогда не даст тех же результатов и возможностей.

— Фирхстагпридет за тобой, разрушитель мира, — тихо сказал снайпер, синие глаза сверкнули. — Он посмотрит на тебя, и от одного его взгляда ты сгоришь в чистом, испепеляющем огне.

Фирхстаг, «гордость нации». Он говорил о Просперо, и при упоминании о нем все трое канзорцев просветлели лицами, налились гордостью. Мифический нульт, которым пугали всех магов севера. Хотя какой уж мифический — после всего, что он сделал.

Полтора года назад Просперо пришел вместе с пятой армией под неприступные стены Брандбурга, стоящего на великом истоке тверди, защищенного как никакая иная крепость в мире. Взмахом руки обрушил стены и башни, замки и дома. Обнулил всю магию, включая великий исток, на десяток миль вокруг. Вот просто так, взял и снес город, который пережил даже Нисхождение, простоял неприступным сотни лет.

Прошел год, королевство Бранниг стало одной из провинций Казора, а канзы вторглись в Антар, сильное и славное рыцарское княжество, один из столпов Союза. Вторглись и двинулись по антарской земле бронированным катком… А на захваченных территориях одна за другой вспыхивали искры синих костров. Кулаки Винсента сжались, потому что, как всегда, он против воли ощутил горящим на синем костре не незнакомого мага или жреца, а самого себя.

Великая северная война — вот что сейчас происходит к западу от Мэннивея, от Холмов. Но и Разнодорожье не осталось в стороне от битвы Канзора и Богов. Просперо пришел и сюда. Пришел втайне, тихо, когда никто не ждал — и одним движением руки снял великую охранную сеть. Холмы, спавшие тысячи лет, пробудились, и твари полезли из-под них.

Винсента восхищала такая поистине божественная мощь. Хотя «божественная» про арх-нульта звучало насмешливо. Серому магу было плевать, какие там убеждения у этого Просперо, что он за человек по характеру, что им движет. Главное, насколько он гениальный нульт. Ведь в мире, полном магии, великий нульт сильнее архимагов: он может обернуть магию против ее же носителей — высвободить энергию и направить ее как пожелает. Возможно, этот Просперо сильнее даже младших богов. Мог бы он победить Короля Ворон и спасти лисов, попавших к нему в капкан? Наверняка смог бы, капризный бог вообще не производил впечатление могущественного. Только и мог, что издеваться над беззащитными смертными…

Отчего же тогда Просперо так редко используют? Гордость нации ни разу не всплыл на антарском фронте. Никто не знал, как он выглядит — это при всей мощи канзорской пропаганды. Тайна личности арх-нульта была главным секретом разведки.

— Ваш герой и так наделал достаточно дел, — вздохнул Кел. — Что за дурацкие у вас понятия о героизме. Выпустить наружу врагов рода человеческого, и радоваться, как они будут уничтожать безвинных людей, которые здесь просто спокойно жили?! Это по-вашему Чистота? А если бы Холмы испокон веку стояли в Канзоре, и мы спустили тварей на ваших жен и детей?

На лицах солдат проступило легкое недоумение. Допрос проходил не совсем так, как они привыкли. Никто не макал их в кадку, не прижигал раны углями, не втыкал иглы под ногти, даже мочку уха никому не отрезали. Разведка не донесла церштурунгам, что ханта «Лисы» чрезвычайно склонны к задушевным разговорам у походного костра.

— Ну вот представим, — как ни в чем не бывало рассуждал Кел. — Пусть ваш план сработал и благодаря засаде со взрывом вы нас поубивали. Чего бы со Стальным делали? Пули его не берут, он бы пару ваших убил, остальным только бежать, спасаться…

— Дмитриуса они вырубили нульт-гренадой, которая была прилажена к бомбе — все-таки подал голос Дик, которому претила манера светловолосого всегда перехваливать их ханту. — А гремлинов внутри него контузило взрывной волной. Так бы он и валялся отключенный весь бой, если бы я их вштырем не разбудил, а они его не завели со второй попытки.

— Ну так разбудил же.

— Да, после того как Анна меня в себя привела.

— Ну так привела.

— Она одна после взрыва в сознании осталась.

— Ну так осталась. И продержалась.

Канзорцы смотрели на черноволосую. Тот, которого парализовал Кел, глядел с проблеском удивления и интереса. Он взбежал на вершину с другой стороны и не видел Анны в бою. А Карл своими глазами увидел, распухшим лицом и сломанной рукой прочувствовал, как одна едва отошедшая от взрыва девка раскидала их троих… в его глазах отражалась смесь неприязни и стыда. Стыд был настолько силен, что во взгляде канзорца не нашлось места уважению, но Ричард знал: когда стыд спадет, уважение проявится. Он знал, потому что уже не раз видел это.

— Мы не благодаря серебряным биркам и лисей доблести тут живые стоим, — подытожил Дик. — А потому что Анна выдержала.

Алейна с Винсентом кивнули. Кел явно был не согласен с этим утверждением и смотрел на ситуацию шире, как и положено жрецу бога судьбы, но спорить не стал.

— В любом случае, — сказал он. — Вашего положения это не меняет. Как ханта Мэннивея, мы уполномочены вас казнить на месте, по закону военного времени. На ваше счастье, никто из нашей ханты не погиб. Но вы пытались помочь низвергу, человечьему врагу выбраться. А за это в Земле Холмов убивают изобретательно и жестоко. Возвращают пробудителям все то зло, которое низверги причинили людям Разнодорожья.

Он сделал паузу. Но канзорцы и сами понимали, что с ними сделают в Землеце.