Ключ - Константин Калбазов (Калбанов)

О, мужики гляньте, Сергеича колбасит!

Послышался веселый голос одного из водителей, едва Александр спрыгнул на землю. Ну а что, вполне себе справедливо. Идет эдакая детина, в промокшей насквозь майке, со смешно расставленными руками. В купе с кривой походкой из-за затекших ног, Ладыгин в этот момент походил на пингвина. Ну и у кого не вызовет улыбку вышагивающий по твердой земле пингвин? Вот-вот. А человек, он в таком случае вызывает не улыбку, скорее уж неудержимый хохот. И уж тем более тот, что самоуверенно взялся не за свое дело. — Александр Сергеевич, вы забыли надеть бронежилет и каску, — с невозмутимым видом произнес подошедший к нему начальник экспедиции Зарубин. Угу. С ролью лидерства Ладыгина он мог согласиться только там, в Андреевском. Здесь, в поле, он и не подумает подчиняться не имеющему за своими плечами ни одного серьезного полевого выхода. Опять же, и с местными условиями старый геолог знаком куда как лучше. Практику он успел наработать солидную. Тут и выходы вокруг Среднего озера, и походы к Малому, и осенняя экспедиция к морскому побережью. Как раз на этом месте, где имеется проход на восток и стоял их лагерь. Так что, должность начальника экспедиции ему принадлежала по праву и спускать он никому не собирался. Вот и сейчас, устремил твердый взгляд в своего нанимателя, имевшего неосторожность отдать себя в его подчинение. — Игорь Викторович, стараясь обезопасить меня от хищников, вы рискуете спровадить меня на тот свет посредством нечеловеческих мучений. — Может быть. Но помнится это вы, бросаясь в эту авантюру как последний мальчишка, обещали не снимать с себя эти аксессуары.

Товарищ начальник экспедиции, предлагаю компромисс. Я буду обряжаться в эти латы всякий раз, когда буду покидать лагерь, или выполнять обязанности по его охране. Игорь Викторович, мы ведь не вечно будем в поле,

видя, что геолог всем своим видом выражает непреклонность, вкрадчиво закончил Ладыгин. — Значит, припомнишь старому упрямому ослу его выверты?

Насчет осла, это чисто ваше умозаключение,

тут же открестился Александр, — а вот насчет «припомню», это в точку. — Интересно. И что вы сделаете, молодой человек? — А сошлю вас на Землю, с легкой амнезией и полными карманами денег. — И лишите меня мраморного обелиска с изображением в полный рост, в героической разгрузке, большим рюкзаком за плечами и ледорубом в руке? Вот далась им всем его шутка. Он ведь только однажды это сказал, да и то обращаясь к бригаде Тимохи, но кто только уже не переиначил данное высказывание, каждый раз интерпретируя его под себя.

Лишу,

решительно тряхнул головой Ладыгин. — Ладно. Пошутили и будет. Шли бы вы, Александр Сергеевич к Лебедевой, пусть она сделает вам массаж. По моему он вам сейчас не помешает. — Кхм. — Нечего тут кряхтеть как старый дед. В конце концов это моя прерогатива, как старшего по возрасту. Ноги в руки и вперед к медику. Нда. С медиком получилось как-то не очень. Александр прекрасно понимал, что имеющийся на Колонии медицинский персонал, мягко говоря, для экспедиции подходил мало. Оказание помощи в полевых условиях, требует особого подхода, нервов и навыков. Когда Зарубин заикнулся ему о том, что неплохо было бы привлечь к этому делу врачей со скорой помощи, Ладыгин не без апломба заявил, мол и сам не лыком шит. Все именно так. Он и сам подумал об этом. Мало того, он уже договорился с двумя врачами и должен был доставить их как раз за день до отбытия. Вроде все предусмотрел, и обычно у него срывы не случались. Но только не в этот раз. Один из врачей в последний момент ехать отказался в связи с семейными обстоятельствами. Второй прибыл на Колонию, но оказался настолько впечатлительным и не острожным, что упав с крыльца, умудрился повредить себе ногу. Ну как было ему не засмотреться на скоротечную схватку с мышатом, да еще при этом не испугаться. Крылатый гад появился совершенно неожиданно, да еще и не со стороны гор, а от озера. Именно по этой причине охрана на вышке заметила его слишком поздно. Вообще-то мышаты уже привыкли облетать территорию поселка стороной, как делали они это с гнездовьем чаек. Но порой случали и такие отчаянные, которые решали проверить людей на прочность. Мышат уже пересекал границу поселка, когда с вышки раздалась длинная очередь из дегтяря. Трассы прорезали воздух, в большинстве своем уходя мимо. Но часть все же достала летающего агрессора и впилась в его тело. Подбитая зверюга, а к птицам мышат никакого отношения не имел, завалилась как раз неподалеку от жилища временно выделенного новому врачу. Тот как раз, находился на крыльце, наблюдая за происходящим. Мало ему было этих впечатлений, так еще и мышат оказался только раненным. Взвыв благим матом, и оскалив свою нешуточную пасть, он рванулся в сторону врача, чем сильно его напугал. Несмотря на имеющийся в его руках СКС, мужчина от испуга попятился назад и свалился, заполучив трещину в кости. Зверюгу-то добили подбежавшие поселенцы, благо они всегда перемещались с оружием. Да и дети в возрасте от четырнадцати лет уже имели собственное оружие. Но возникшей проблемы это не решало. Врач для экспедиции оказался потерянным. Именно по этой причине, Ладыгин был вынужден принять волевое решение. Мужчина оставался в Андреевском, гипс на ноге это конечно же неприятно, но не помешает ему оказывать поселенцам медицинскую помощь. А вот женскому персоналу в лице Лебедевой и Злобиной, пришлось собираться в дальнюю дорогу. Откладывать выход и дальше, пока он не найдет новых медиков, Александр не собирался. Да его уже чуть не трясло, так хотелось отправиться в поход. Впрочем, в лице Зарубина он обрел союзника. Правда тот спешил по простой причине недостатка времени. Ведь основной экспедиции предстояло еще сделать и немалый крюк, километров в триста, до берега Дона. Нужно было помочь гидрографам доставить до места все их оборудование, ну и цистерну с топливом. И вообще, выход геологоразведочной партии начинается ранней весной и заканчивается поздней осенью. Любая задержка может пагубно сказаться на результатах работы. Ведь не даром говорят, что больше всего, всегда не хватает времени. И вот теперь по всему получается, что Зарубин отправляет Александра прямиком к Лебедевой. Прямо сказать, задумка не из лучших. Так уж случилось, что при всем при том, что Наталья Игоревна прекрасна вжилась в общество переселенцев, пользовалась их уважением и вообще чувствовала себя уже как дома, Ладыгина она недолюбливала. Ну, это если мягко сказать. С одной стороны Александр ее прекрасно понимал. Но с другой… Ладно бы на Земле ее ждало что-то хорошее. Так ведь нет же. Даже если бы ее откупили покровители, там она не смогла бы прийти в себя так, как это случилось здесь. Уж больно сильно она винила себя в гибели ребенка. А на Колонии все вышло по другому. Мерцающая гладь портала отсекла ее от прежней жизни и у Лебедевой началась новая. Разве только начала она ее не младенцем, а уже взрослым человеком.

Кхм. Нормально все, Игорь Викторович, я сам оклемаюсь,

смущенно возразил Ладыгин, явно не желая обращаться к Лебедевой. — Александр Сергеевич, нам за завтра нужно пройти минимум сто километров и поверьте, если у вас сейчас наметились проблемы, то завтра все будет только хуже. Так что, не спорьте и шагом марш в медблок.

Что там случилось, Игорь Викторович?

Вдруг послышался голос Лебедевой. Все верно. Машины сбили в тесный круг, начав разбивку лагеря внутри своеобразного периметра. Строители даже предусмотрели некое заграждение из сетки рабицы, которое натягивали так, чтобы накакая страхолюдина не проползла в своеобразный круг. Не все же время люди будут находиться в автомобилях. Поэтому, Наталья вполне расслышала, то что поминают ее хозяйство, хотя пока и не поняла по какой причине. — А вот и наш доктор. Наталья Игоревна, обработайте пожалуйста этого неуча, взявшегося не за свое дело. — А что случилось? — Организуйте ему общий массаж. И желательно повторить завтра с утра.

Может мне с ним еще и психотерапией заняться,

возмутилась подобному подходу доктор.

Я же говорил,

смущенно произнес Ладыгин, махнув рукой (не забыв при этом скривиться), отвернулся чтобы уйти. — Стоять! Мне еще неповоротливых и кряхтящих водителей на марше не хватало. Эдак и до беды не далеко. Поэтому забирайте своего клиента и приведите его в норму. Я все сказал. Нет, все конечно же и без того было известно, что у Зарубина характер не подарок. Но только его геологи, которых он натаскивал в многократных выходах, да те кто прошлой осенью выдвигался к этому месту, знали насколько он становится властным в поле. Вот теперь и Лебедева узнала его с другой стороны, когда встретилась с ним взглядом. И куда только делся строгий, но в месте с тем добрый и где-то чуткий зрелый мужчина. Ну прямо сам хищником стал. Вообще-то не в правилах Лебедевой сносить подобное обращение. Но с Зарубиным она решила не конфликтовать. Вопросы касательно единоначалия и железной дисциплины проговаривались еще перед выходом. Хм. Как и наказания, за нарушения. Так что, по возвращении кроме штрафа очень даже легко можно было загреметь на общественные работы, в купе с проживанием в казенном помещении с решетками и жестким лежаком. Впрочем, она поступила подобным образом скорее не из-за неминуемого наказания. С одной стороны вопрос не стоил и выеденного яйца. С другой, она искренне уважала Зарубина. Поэтому никак не могла позволить себе хотя бы бросить тень на авторитет этого человека.