В духе Агаты Кристи - Святослав Сергеевич Спасский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но теперь… Я внимательно посмотрел на свой ДПБ. Продолжим опыт?
6.
Не торопясь, спокойно я пересек двор и подошел к ним. Они занимались вот чем: самозабвенно гоняли большую банку из-под зеленого горошка, стараясь попасть ею в прохожих, — безответных, естественно: девчонок, малышей, старух.
— Шиш идет! — изумленно крикнул Сереня. — Сам пришел, в гости!
Шиш… Это обидное прозвище выдумал он. Вдвойне обидно было: почему именно Шиш? Ни внешне, ни какими другими данными я не походил на шиша. Ладно бы фамилия была Шишов или Шишкин. А моя фамилия — Бочаров. Ну, пусть и звали бы Бочкой. Нет, вот — Шиш…
— Сереня, Сереня, пугало воронье, — автоматически огрызнулся я. Бац! Прямо в лоб звезданула консервпая банка. Правда, я частично успел защититься ладонью, но все равно было больно.
— Я нечаянно, — ясно улыбаясь, сказал Три Губы. — Прости меня, Шиш. Я не хотел тебя в лоб.
— Он в ухо хотел, — крикнул Игорь. — Да не рассчитал.
Раздалось многоголосое отвратное ржанье, с оттенком нарочитого хамства.
— За нечаянно бьют отчаянно, — сказал я.
— Ты, что ли? — спросил Три Губы, усмехаясь. — Ну, начинай, отчаянный, а мы поглядим, чем кончится.
Сереня и Юрик зашли ко мне за спину. Известный прием. Игорь заслонил собой Мишку, взглянул на меня напряженно и внимательно.
ДПБ был у меня в кармане куртки. Вынимать и демонстрировать его не хотелось. Наощупь я нажал кнопку «2» и направил дуло сквозь карман на Игоря.
Игорь отошел от Мишки, миролюбиво сказал:
— Ладно, Три Губы, ты сам виноват, чего уж. А если тебя банкой по лбу?
Действие ДПБ, очевидно, перешло на Мишку, и он спокойно ответил:
— Да уж чего хорошего — банкой по лбу. Ты извини, Саня, ну? Я серьезно. Вы там, кончайте!
Это он крикнул двоим за моей спиной, на которых мой прибор не влиял и они, должно быть, что-то там химичили. На них я ДПБ направлять не стал, обойдутся. Я переключил на «3» и оставил ствол нацеленным на Три Губы.
— Че мы банки гоняем, как охламоны? — задумчиво сказал он. — Пошли вон туда, за автостоянку, на пустырь, я мяч вынесу. Побьем в одни ворота. И вообще, сколотим свою команду, потренируемся… Капитаном будешь, Сань?
«Капитан, подтянитесь», — вспомнил я слова мамы.
— Погодите, я быстро, — крикнул, убегая, Мишка.
Оставшаяся троица чувствовала себя явно не в своей тарелке, особенно Юрик с Сереней. Этого нахального Шиша — капитаном? Вместо того, чтоб по скуле… Они не знали, как вести себя дальше. Их кумир добровольно уступал первенство чужаку из вражеского стана. Непонятно, но надо было приспосабливаться. Сереня вынул из кармана пакетик жвачки, протянул мне:
— Будешь?
Я небрежно взял. Юрик тоже потянулся к пачке.
— В праздничек, — хмуро сказал Сереня и спрятал пачку.
Помолчали. Игорь нетерпеливо смотрел на подъезд, в котором скрылся Три Губы.
— Ну чего он?
Наконец, Три Губы появился. Он сиял. Под мышкой он нес такой же сияющий новенький мяч.
— Че я придумал! Вот у меня фломастер есть, японский, гляди, какой толстущий. Он несмываемо рисует. Мы все распишемся на мяче и вручим его тебе, как капитану, да? И вызываем на матч тех, из пятнадцатого дома. Ну там — Димка, Леха, Шпаковы. Пускай они свою команду собирают, а мы — свою. На дворовое первенство. А потом — микрорайона. А потом, когда всех обыграем…
— Сначала обыграй, — сказал я.
— Тренироваться будем. Железно! — крикнул Игорь.
Я пожал плечами. И тайная мыслишка затрепыхалась где-то внутри:
«А что? Если на судью попробовать… ДПБ… Цифра «3»… Пожалуй, в чемпионы можно выйти».
Я взял мяч и решительно произнес… Даже не произнес, а приказал:
— Пошли.
Мы футболили до полной темноты. Ноги гудели. Уроки я, конечно, так и не сделал, но думал об этом теперь вовсе беспечно. Чего бояться? Мама не возражает, а в школе… В школу я захвачу свой переключатель. Обязательно.
7.
Многочасовая подготовка к чемпионату мира по футболу дала себя знать: я проспал. Еле-еле успевал на второй урок.
Не умываясь (некогда), я на ходу проглотил вчерашнюю котлету, сунул в карман яблоко и заветный ДПБ и в пальто^внакидку выскочил на улицу.
Чтобы сократить путь, я пренебрег подземным переходом и пересек улицу по диагонали, увертываясь от сердито тявкающих машин. И, конечно, попал в руки сержанту-орудовцу.
Это был совсем молодой пухлоротый парень с яблочным румянцем во всю щеку. Он цепко схватил меня за локоть.
— Попался, ушкуйник! — весело сказал он. — Как, штраф платить будем или в отделение пожалуем? Ишь, прыткий какой. Скачет себе по мостовой, как джейран. Что будем делать-то, джейран? А?
— Пятнадцать суток ему, аварийщику, — посоветовал шофер притормозившего «КамАЗа» с прицепом.
— Ладно, ладно, — сказал милиционер. — У нас и без этого методов воздействия хватает. Перво-наперво адрес. Родителей порадуем.
— Родителей! — иронически прохрипел небритый тип в телогрейке. — Он те адрес наврет — недорого возьмет. А ты мне его передай на воспитание, минуты на две, больше не надо. Шелковым верну. Вкачу только пару пенделей.
От него несло перегаром. Я сказал:
— Руки коротки.
— Это ты мне? — изумился тип. — Да ах ты… Да я тебе в отцы гожусь!
— Нет, — сказал я серьезно, — в отцы вы мне никак не годитесь.
Сержант одобрительно взглянул на меня, потом перевел взгляд на типа.
— Проходите, гражданин, — посоветовал он, — это парнишка прав: не годитесь вы в отцы ни ему, ни кому другому. Идите, идите!
Тип фыркнул, но спорить поопасался, ушел.
— Я в школу опаздываю, — убедительно, с раскаянием в голосе сказал я. Прикрываясь портфелем, вытащил переключатель и нажал на кнопку «2».
— Ах, в шко-олу? — саркастически запел было орудовец, но вдруг замолчал и задумался. — Ну, раз в школу — беги. Аргумент весомый. Не смею задерживать.
— Спасибо, — сказал я, на всякий случай нажал на «три» и двинулся.
— Стой, джейран! — крикнул сержант. — Скажи-ка: ты случаем мотоциклом не умеешь управлять?
— Ездил, — сказал я. — На даче, у товарища.
— Держи ключ, — торопливо
