Похищение века - Марина Серова

- А что там - вы знаете?

- Понятия не имею. Но узнаю.

- Но это может быть опасно!

- Выходить на сцену тоже опасно: юпитер может на голову упасть. Или помост - обвалиться... А опаснее всего - для моего расследования! - нам с вами сейчас оставаться наедине.

Он страстно сверкнул глазами и увлек меня к выходу:

- Идемте, "моя Кармен"!

- Кармен? А я думала, что я Аида, вы же Радамес.

- Нет, вы Кармен, Танечка! Роковая женщина... А Хозе я тоже люблю. Собственно, у этих двух бедняг - Хозе и Радамеса - похожие судьбы: оба предают свой долг ради любви и погибают... Вот и я из-за вас, Таня, на репетицию опоздал! И, кажется, тоже уже погиб... - Мигель рассмеялся своим бархатным смехом. - Слышите, телефон разрывается? Не буду брать... Кстати, звонил наш милейший директор, Федор Ильич. Интересовался, есть ли прогресс в нашем деле. Что мне ему сказать? Ведь он тоже ваш клиент.

- Скажите ему, что все тип-топ.

- "Тип".., что? Я не знаю этого выражения.

- Ну, не все же вам знать!

Даже будучи увлечена своим "увлечением", я не забыла, пользуясь безлюдьем в гостиничном коридоре, тщательно осмотреть замки номеров 23 и 24. Как я и думала, было не похоже, чтобы в них копались отмычкой.

На шумный, забитый народом проспект Кирова мы вышли вместе. Портье сделал вид, что ему это совершенно безразлично.

Разношерстной публике "тарасовского Арбата" было, как ни прискорбно, начхать на великого кантанте Мигеля Мартинеса. "Арбат" жил своей жизнью, далекой от "великих, непреходящих ценностей человечества". Здесь Мигель был только одним из толпы. Лишь несколько ближайших женских голов повернулись в его сторону. Но только потому, что дон Марти действительно был заметным мужчиной. Даже в такой толпе!

Погода решила сегодня побаловать тарасовцев и гостей города: ветерок был потеплее, солнце - поласковей вчерашнего. Но, увы, пройтись под руку нам было недосуг: Мигель поворачивал налево, а я - направо. Навстречу неизвестности.

- Пожалуйста, будьте осторожны, Таня! Если бы я знал, что буду так волноваться за вас, то имел бы дело только с мужчиной-детективом!

Мой клиент заставил себя погасить свое волнение приятной улыбкой и, конечно, на прощание приложился к моей ручке.

Мои губы невольно ей позавидовали...

"Он оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли он..." Мы оглянулись оба, и "русский испанец" махнул мне рукой.

Нечасто, Танечка, вам так везет с клиентом.

Тьфу ты, под его влиянием сама себя уже на "вы" называю! Я-то надеялась, что он хотя бы после своего "родственного излияния" исправится, перестанет "выкать"... Но не тут-то было! Кабальеро, одним словом.

Итак, Рахова, 133. Центр, пешего ходу от "Астории" - пятнадцать минут. Я знаю этот район, даже представила себе квартал. Одни девятиэтажные громады... Как я буду там искать какого-то неведомого Марио?

Итальяшка, что ли? Откуда он на улице Рахова? Уж не сицилийская ли мафия открыла свое представительство в Тарасове?..

Нет, а все-таки Мигель молодец. Ловко он разобрался с этой писулькой! Конечно, я и без его подсказки догадалась бы через секунду-другую, просто он был в своей стихии, да и Хосе лучше знает. Но все равно - голова! И вообще...

Ладно, Бог не выдаст - Марио не съест! На местности сориентируюсь. Может, стрелка поможет? "Ориентировка" Эстебана лежала у меня в сумочке, но доставать ее не было необходимости: в памяти у меня она засела крепко, как фотокадр.

Друг ты мой.., единственный... Который "старый и верный"! Не пора ли мне вспомнить, наконец, что ты есть? И - кто ты есть. И где ты есть...

И не пора ли тебе поддержать меня и даже преподнести мне сюрприз?

Глава 4

Ну да, точно. Вот он, выставочный зал Союза художников, - дом под номером 137. Следующий, угловой, - сто тридцать пятый. А через улицу, стало быть, - нужный мне номер 133. Ого, тянется на целый квартал... Ну правильно: пересекающиеся линии на листочке - это, наверное, улицы Рахова и Староказачья. А стрелка исходит как раз из точки их пересечения.

Должно быть, Хосе по телефону объяснили, как добраться, а он со слов начертил себе "шпаргалку". И выронил в окошке, растяпа! Мне оставалось только надеяться, что память у него не хуже моей. Иначе как бы он разыскивал этого самого "Марио"? Ой, да и разыскал ли?..

Однако едва я пересекла Староказачью и приблизилась к дому, как душа моя возликовала: мне не придется наведываться в ЖКО под видом какого-нибудь налогового инспектора и даже опрашивать старушек, гуляющих с внуками и собачками. Ибо "Марио" я увидела сразу же и без посторонней помощи. "Марио" был не человеком, а магазином.

Он занимал изрядную часть первого этажа дома под номером 133. Название было размашисто выписано по центру стеклянного фасада, а по краям, помельче, - "Мебель Италии". Черт побери, и когда только они успели? Последний раз я проходила здесь месяца три назад.., ну да, вскоре после Нового года, и могу поручиться, что тогда никакого "Марио" еще не было! Я попыталась даже вспомнить, что было здесь, но это у меня в голове не отложилось.

Ну кому, спрашивается, была нужна еще одна "Мебель Италии"? Ее и так девать некуда, все, кто мог себе позволить, давно уже приобрели...

Очередная торговая точка "для мебели", ха-ха!

Неспешной, фланирующей походкой я приблизилась к стеклянной двери. На ней красовалась табличка: "Закрыто". Странно... Ведь на этой же самой двери цифры рядом с черными квадратиками, символизирующими будние дни, говорили о том, что "Марио" должен быть открыт для покупателей с 10 до 18 часов. А время близилось к одиннадцати!

Я прижала нос к двери, изображая недоуменного покупателя, которому срочно-аварийно понадобилась мебель Италии. Мебель я и вправду узрела, но в интерьере шкафов, диванов и кресел не было видно ни единой души. Прошлась сначала до одного края витрины, потом в другую сторону... Нет, никаких признаков жизни. Персонал мебельного магазина как будто вымер.

Что ж, выбора нет: надо идти по путеводной стрелке. Может, так оно и лучше: не надо мучиться сомнениями.

Я вызвала из памяти тоненькую черную стрелку. Ага, должно быть, человек, с которым говорил Хосе (кстати, говорил наверняка не по-итальянски и уж тем более не по-испански!), сказал ему вот про эту арку, ведущую во двор дома. Дальнейшие повороты стрелки подтверждали мою мысль о том, что у магазина должен быть служебный вход со стороны двора, который, видимо, и требовалось разыскать Хосе.

Взору моему предстал обычный городской двор многоквартирного жилого дома. Лоджии, увешанные разноцветными "флажками" трусов и простыней. Лавочки перед подъездами, несколько старушек выползли погреться на солнышке. Ребятишки барахтаются в грязи на игровой площадке: там еще не везде стаял снег - апрель в этом году выдался холодный. Мамаши с колясками; мужики с машинами...

Четыре подъезда, последний - как раз в углу, где к дому номер 133 по улице Рахова вплотную прилепился другой, расположенный по Староказачьей. Скорее всего, к тому подъезду и ведет стрелка на чертеже: никаких других дверей я там не вижу. Поглядим.

В подъезде было грязно и темно, воняло мусоропроводом и кошками словом, подъезд как подъезд. Но мне сразу бросились в глаза и кое-какие отличия от стандарта. Они касались расположения дверей и лестниц.

Прежде всего, ступеньки от входной двери вели не только вверх, но и вниз. Обычно если в подъезде имеется вход в подвал, то он, этот вход, расположен настолько неглубоко, что вы замечаете его сразу же. Но здесь было иначе: после четырех или пяти ступенек следовала маленькая площадка, лестница делала крутой поворот и, уже невидимая, уходила вниз - в темноту и неизвестность.

Эту неизвестность я решила отложить на потом и сперва проследовала к единственной двери первого этажа (если не считать дверь лифта). Она была обшита листовой сталью и не имела никаких опознавательных знаков, зато имела глазок и звонок. Все эти обстоятельства укрепили меня в мысли, что я стою перед служебным входом магазина "Марио".

Однако! Выглядит "изнанка" мебельного бизнеса не менее серьезно, чем какой-нибудь склад с оружием...

За стальной дверью было тихо-тихо, но я понимала, что это ровным счетом ничего не значит.

Зато снаружи, с улицы, донеслись шаги и голоса, и мне не оставалось ничего другого, как нажать кнопку звонка. Если это приближаются "люди Марио", мне все равно не избежать встречи с ними, да я к тому и не стремлюсь - наоборот.

Если посторонние - то лучше будет, если дверь мне откроют у них на глазах. Глупенькая "легенда" была у меня наготове: будто бы я слышала, что магазину требуется продавец, и мечтаю получить это место. Умной "легенды" в данном случае не требовалось - здесь либо сработает глупая, либо меня вообще не пустят на порог. Добром, я имею в виду...

Но трое пацанов-подростков успели ввалиться в подъезд, вызвать лифт и уехать, а дверь мне открывать, по-моему, никто и не собирался. Я прислушалась, повторила звонок - понастойчивей, опять послушала. Сквозь броню не долетало ни единого звука, ни малейшего шороха. Глухо как в танке.