Выбор сделан (сборник) - Михаил Калинин

– Да, могу, – кивнул я. – Я сам был в шоке, узнав эту новость. Примерно, как и ты, я вернулся после отдыха и позвонил вам домой, но телефон не отвечал. На работе я тоже не смог найти Виктора. Выяснилось, что сменился номер телефона, – я вздохнул. – Тогда я вынужден был позвонить Алене. Это она сообщила мне, что Виктор трагически погиб две недели назад, естественно, не преминув добавить, что все его друзья, кроме меня, были на похоронах.

– Старая любовь не ржавеет, – усмехнулась Надежда и продолжила, – с Аленой у нас, скорее всего, состояние худого мира, но на похоронах она была. Честно говоря, я до сих пор не могу прийти в себя.

– Новая квартира ничего, – сказал я, меняя тему и обводя комнату взглядом. – Но у тебя всего три комнаты вместо четырех.

– Здесь и район, и планировка лучше. Да и дом кирпичный, а не панельный. Одна комната Костина, Настенька спит в одной комнате со мной, а это – гостиная. Большие кухня и прихожая. Да стоило подумать и о будущем. Костя в следующем году оканчивает школу, – она вздохнула. – Все может быть. Вдруг женится уже на первом курсе. Все молодые хотят жить отдельно. При обмене мы взяли еще одну однокомнатную квартиру, которую я оформила на Костю. Пока мы ее сдаем. Лишние деньги не помешают.

– Ты много доплатила?

– Очень мало. У Виктора были деньги на работе. Володя уладил все дела за два дня через риэлтерскую контору. Честно говоря, в той квартире мне было очень тяжело. – Она тяжело вздохнула. – Все время слышался голос Виктора. Казалось, что он вот-вот войдет и все будет по-старому. Такая нелепая смерть.

Я не стал вселять в нее сомнения по поводу гибели мужа. Надежда, действительно, очень тяжело переживала потерю Виктора, что даже не подумала о неравноценности такого обмена.

– А как же мебель? – спросил я.

А что мебель? – не поняла вопрос Надежда. – У нас была практически новая мебель. Эти квартиры тоже были с новой мебелью, которую приобрел прежний хозяин. Володя только немного доплатил. Сам понимаешь, таскать всю мебель вверх-вниз обошлось бы дороже.

Я понял, что кто-то ненавязчиво сумел внушить Надежде простые объяснения поспешного переезда, больше напоминающего бегство или насильственное выселение.

– Мы с собой взяли только личные вещи, которых оказалось не так уж и много, – продолжала рассказывать Надя.

– Сам понимаешь, как было тяжело мне и детям. Так что спасибо Володе, что помог все упаковать и перевести. Вот теперь обживаемся на новом месте.

Имя «Володя» уже неоднократно мелькало в рассказе Надежды. Я примерно догадался, о ком идет речь, но все же решил уточнить:

– Судя по твоему рассказу, этот Володя просто ангел-хранитель вашей семьи. Кто это?

– Просто он очень многим обязан Виктору, который взял его в свое дело и всему научил. Это же Круглов Владимир Павлович. Ты знаешь его?

– Конечно. Я с ним познакомился, когда приезжал к Виктору. Сегодня именно он дал мне ваш новый адрес.

– Но какая глупая смерть, – неожиданно сказала Надежда, вспомнив покойного мужа.

– А какая смерть бывает умной? – задал я вполне резонный вопрос.

В то же время я понял, что детальное обсуждение обстоятельств гибели Виктора даже у Надежды в ее состоянии может вызвать ряд ненужных вопросов. Этого делать не стоило хотя бы по одной простой причине. До тех пор, пока Надежда считает гибель мужа трагической случайностью, не задавая никому ненужных вопросов, ее жизнь и жизнь ее детей находится в безопасности.

Поэтому я постарался перевести разговор в русло воспоминаний.

Так за неторопливой беседой мы провели около двух часов, а потом я попрощался, записал новый номер домашнего телефона, пообещал звонить и ушел.

На этот вечер у меня еще были собственные планы. Я снова оказался возле дома, где жил Кравцов. Подходя к подъезду, я не увидел беседующих старушек, но скорее ощутил спинным мозгом, что за мной кто-то следит. Я остановился у входа в подъезд и прикурил сигарету, оглядываясь по сторонам. В принципе, в зоне моего осмотра я не заметил ничего подозрительного. Мое внимание привлекли только два мирно прогуливавшиеся парня, которые почти не смотрели в мою сторону.

Все же я решил перестраховаться. Войдя в подъезд, я вызвал лифт и доехал только до пятого этажа, а потом быстро тихими шагами поднялся на девятый этаж.

Я остановился у двери бывшей квартиры Кравцовых и убедился, что новые хозяева успели заменить дверной замок. То ли они спешили, то ли ничего не понимали в замках, но такие замки я называл «от честных людей». Уже через минуту дверь гостеприимно распахнулась передо мной, пропуская в квартиру.

Я закрыл за собой дверь, но свет включать не стал, а воспользовался карманным фонариком. Картина, представшая моему взору, подтвердила все мои предположения столь быстрого обмена квартиры. Теперь я мог объяснить и двухдневную работу по ремонту квартиры, о которой говорила пенсионерка. Кому-то не терпелось завладеть архивом Кравцова. Поиски велись широко и по всем правилам, даже в некоторых местах на кухне был снят кафель, а в стенах зияли дыры. Именно за проведение этих поисков была уплачена разница стоимости квартир. Теперь я понимал, что архив Кравцова стоил не просто дорого, а очень дорого, если его искатели не остановились ни перед чем.

Я даже не стал ходить по квартире и пытаться что-то искать, понимая всю бесполезность этих поисков. В том, что все старания найти в квартире архив, окончились безрезультатно, я не сомневался. Виктор был не такой дурак, чтобы что-то важное хранить в квартире. Просто взглянув на это, я подтвердил свои догадки. Да и на дачу Кравцова не было смысла ехать. Там, скорее всего, еще до похорон был проведен не такой разгромный, но самый тщательный обыск. Судя по обмену квартир, там тоже ничего не нашли.

Я мог только предположить, что свой архив Виктор держал в одной из ячеек банка, возможно, даже не ростовского. А вот код замка он унес с собой.

Заперев за собой дверь, я опустился на пятый этаж, вызвал лифт и спустился вниз.

Выйдя из подъезда, я прикурил сигарету. На этот раз перед подъездом маячила одна фигура, которая двинулась следом за мной на расстоянии нескольких шагов. Я нарочно шел медленно, волоча ногу, мне почему-то вспомнился вечер встречи с безобидным амбалом, поднявшим меня за шиворот. Думаю, что эти парни, а я уверен, что за мной следит не один, учли его опыт.

Мое предположение оправдалось, едва я повернул за угол дома. Там дорогу мне преградил довольно крепкий парень, а шедший сзади приблизился, как бы отрезая мне дорогу назад.

– Не торопись, папаша, – сказал преградивший мне дорогу парень.

Было очень светло, да и отвлекать свое внимание на разглядывание этих типов у меня не было желания. Могу только сказать, что оба были не старше двадцати пяти-двадцати семи лет, с короткими стрижками и крепко сбиты. Таких еще называют «качками». Правда, у них больше уходит в мышцы, а не в мозги, а поэтому они всегда переоценивают свою силу.

Так было и на этот раз. Первоначальный расклад не вызывал сомнений в исходе встречи: два крепких молодых парня и хромающий старик.

– Что тебе, сынок? – спросил я, отбрасывая окурок.

– Зачем ты ходил к Асе?

Честно говоря, я ожидал всего, но только не это. Сначала я даже не понял вопроса. Но тут я вспомнил молодую девушку, проходившую в подъезд, когда я беседовал с пенсионерками, именно ее они называли Асей. Теперь выясняется, что эта Ася живет на пятом этаже, потому что наблюдавший за мной судил по движению лифта. У него не могло уложиться в голове, что можно подняться на один этаж на лифте, а потом по лестнице продолжить путь.

Неожиданно выяснилось, что Ася имеет отношение ко всей этой истории. Это было очередное открытие. Меня озарила догадка, которая сразу ставила все по своим местам. Я решил тут же ее проверить.

– Ну не только же одному Круглову можно к ней ходить, – с усмешкой сказал я.

– Ах ты, старый хрен. Ты по глупости своей не понимаешь хорошего обращенья? – сказал второй.

– Ребята, послушайте мой добрый совет: кончайте этот балаган и тихо идите домой отдыхать. Вам еще жить и жить, а эти игры уже для взрослых и к хорошему часто не приводят.

Все это я говорил негромко, спокойным тоном, который часто действовал даже на пьяных. Но на этот раз попались слишком самоуверенные типы, которые не хотели думать о будущем.

– Ты о себе подумай, сука, – зло оказал парень, преградивший мне дорогу.

В его руке неожиданно блеснуло лезвие выкидного ножа, а второй уже ритмично постукивал по ладони левой руки то ли дубинкой, то ли обрезком трубы. Так парни уже открыто продемонстрировали мне свои намерения, но они решили еще немного покуражиться.

– Ребята, давайте жить дружно, – с улыбкой сказал я, хотя прекрасно понимал, что мира уже не будет.

– Ах, он еще и мультики смотрит, – сказал парень с дубинкой.

– Смотрел, – поправил его другой, перебрасывая нож из руки в руку. – Раз у этого старого придурка не хватило ума по-хорошему убраться в свою деревню, то теперь он будет лежать на кладбище рядом со своим дружком, который тоже не хотел понимать хороших слов, а поэтому сдох, как собака.