Адвокат мёртвых - Олеся Шалюкова

— Почему?

— Ему никто бы не поверил. Он невольный свидетель, свидетель непрошеный. Сумасшедший.

Кирилл, уже сделав было шаг к Адвокату, остановился и даже отступил назад.

— Не горю желанием идти в сон сумасшедшего человека.

— Да, действительно, человек. Сны сумасшедших людей — это феерия красок и безумств. И это не то место, куда стоит заглядывать здравомыслящему человеку. Но в этот раз у тебя нет выбора. Ты подписал контракт. И к тому же к здравомыслящим людям тебя не отнесёшь, скорее, возникает вопрос — действительно ли ты человек благоразумный.

— Мне не стоило с тобой связываться.

— Поздно, — усмехнулся Адвокат. — Ты уже заключил контракт, и тебе деваться теперь некуда. Поэтому, постарайся набрать в грудь побольше воздуха и учись, пока ещё это возможно — получать наслаждение от происходящего.

— Это невозможно! Я же…

— Человек? — в голосе Адвоката так и звучала язвительность. — Так наслаждайся хотя бы этим.

Больше Кирилл ничего не сказал. Этот спор выиграл Адвокат. И когда рука с бубновым маникюром сомкнулась на его запястье, он послушно шагнул вперёд.

В лицо больно ударили гранулы то ли минералов, то ли острого песка. Тут же запекла щека, и что-то горячее тонкой полосой протянулось по коже. В глаза ничего не попало только потому, что их закрыл…Адвокат.

Здесь и сейчас он стал гораздо выше ростом чем Кирилл, шире в плечах. Хотя и по-прежнему напоминал себя самого. Только увеличенного, раза так в полтора под невидимым увеличительным стеклом.

— Как?

— Мы чуть ближе к миру мёртвых, чуть больше мои способности и чуть внушительнее внешний вид. Как-то так, — отозвался Адвокат, повернувшись и нацепив на Кирилла очки. — Нос будет поцарапан завтра. Щека… скажешь сестре, что подрался с бродячей кошкой, которую решил приютить. А теперь идём.

Сказать то Адвокату было легко, а вот Кириллу сдвинуться с места — было гораздо сложнее. Как оно чаще всего и бывает, теория разошлась с практикой. В теории — это просто был сон. А на практике оказалось, что от этого сна боль вполне настоящая. И ветер сбивает с ног. И солнце, хоть и чёрное, и окружено тремя кольцами — тоже слепит как настоящее.

И даже снег, он хоть и солёный, но края у него острые, и кровь из царапин бежит самая настоящая, кровь Кирилла.

— Неприятное местечко, правда? — осведомился негромко Адвокат, оглядываясь.

Сейчас они вдвоём стояли… Кирилл даже глаза потёр, чтобы убедиться, что у него они открыты, на черепахе. Плоский панцирь был весь заполнен крестиками-ноликами. Можно подумать, поиграть больше кому-то негде было.

«Впрочем», — пришла следом мысль. — «А негде!»

Место, где они оказались, было именно таким. Чёрное солнце с тремя кольцами. Солёный снег. И всё — только черепахи, которые были лентой мебиуса скручены вокруг светила.

Ничего больше.

Каждая следующая черепаха, была точно также — расчерчена крестиками-ноликами.

— Оригинально, — хмыкнул Адвокат. — Непредсказуемое поле и простейшая игра на… ну-ка, ну-ка, на пять отметок. Так, человек. До той черепахи, где я вижу мальчика и белого пасхального зайца, сам ты не допрыгнешь. Волочь тебя на себе — я не собираюсь. А если свалишься, то искать потом тебя придётся в чужих кошмарах. Не хочу терять время. Поэтому ты сейчас возвращаешься домой. В свою постельку. Утром проснёшься, и Аня тебе расскажет то, что ты должен знать.

И снова Кирилл не нашёл слов, чтобы возразить. Бубенчики на ногтях Адвоката звякнули, и когда мужчина открыл глаза — над головой был знакомый потолок его спальни.

В гостиной тихо бормотал телевизор, каркал ворон. Слышался шум льющейся воды, Аня что-то делала на кухне.

Всего на миг Кирилл позволил себе помечтать о том, что он мог бы так жить. С любимой Аней в одной квартире. Слышать, как она шумит чем-то на кухне, готовя завтрак. Думать о том, какие цветы купить ей просто так, без причины. Планировать выходные и поездку с друзьями на шашлыки.

И чтобы родители были не на кладбище, а в деревне. И сестра не в больнице, а в гламурном клубе брала интервью у нового модного художника. И жизнь — прекрасна.

В гостиной возмущённо каркнул ворон, и нарисованная сказка разлетелась на осколки.

«Спать», — приказал себе Кирилл. — «Немедленно».

Мысли словно испугавшись приказа разбежались, и мужчина действительно скоро заснул. Но сны к нему пришли маятные, недобрые. То он догонял по черепаховым панцирям, то его. А под конец обезглавили кого-то на гильотине, и под крик воронья покатилась голова по брусчатке…

Глава 4. Попустительство

Любая трагедия становится венцом цепи случайностей. Не обязательно действий роковых, как разлитое девушкой масло на рельсах, но случайных. Не обязательно крупных, возможно — очень маленьких, практически незаметных.

Сломанный ноготь, испорченный замок на осеннем сапожке девушки, отчего она опоздала на работу. Переполненный трамвай, где в давке кто-то вытащил кошелёк у немолодого мужчины. Потерявшийся мячик у ребёнка. Выроненная монетка в один рубль. Взмах рукой в сторону вороны, чтобы согнать её с неширокой уличной тумбы.

Случайности сливаются, накапливаются вместе и угрожающей лавиной срываются вниз, превращаясь в трагедию. И чаще всего, трагедия стоит кому-то жизни. Когда одной, когда двум, когда сразу ста или тысяче. Сложно определить, что стало причиной, а что следствием. Понятно только одно, есть причины, о которых никто не догадывается. Есть те вещи, о которых не знают люди. Есть вещи, которые вскрываются только тогда, когда на твоей стороне — хозяин мира мёртвых.

Не самое безопасное знакомство привело в результате ещё и к тому, что Кирилл, считавший, что знает о жизни почти всё, каждый день узнавал всё новое и новое. О жизни, о событиях, о людях. Причём в последней категории на поверхность всплывало то, что знать мужчине никогда не хотелось.

Было бы лучше, если бы определённые вещи никогда не всплывали на поверхность.

— Кирилл?

Тихий голос вырвал мужчину из задумчивости.

— Ты уже которую минуту подряд пытаешься вилкой пробить тарелку. Может быть, ты всё же поешь, а потом будешь уходить в свои мысли?

Знакомая реплика, знакомая до боли и до слёз. Так легко было представить себе, как Аня в этот момент поджимает губы, упирает кулаки в бока и хоть сама маленькая, напрыгивает на Кирилла. Ни дать, ни взять — боевой воробей.

— Да, да, — скорее той девушке из прошлого, чем присутствующей рядом с ним Ане, ответил мужчина. — Сейчас буду. Спасибо.

— Пожалуйста, — отозвалась Аня тем временем, отсев от стола. Около её руки горочкой лежали мандарины. В руках у девушки был нож. Нарезая на тонкие лепестки шкурку, дольки Аня ела. Из шкурок — получался часть цветка. На краю стола уже лежали три странно-узорчатых цветка, напоминающих то ли лотос, то ли кувшинку. Красиво, и удивительно.