Последняя битва - Кертис Джоблинг

– Болотники мирные, – снова повторил он, словно это было заклинание, которое сохранит его дом от жестокости и кровопролития.

– Нравится тебе это или нет, но война приближается и к этим местам, – вздохнула Гретхен. – И когда сюда придут лорды-коты, они не станут разбираться, мирные болотники или нет.

Глава 5

Крючок с наживкой

По мнению Дрю, разных нарядов у «Мальстрема» было больше, чем у танцовщицы. Исчезло потрепанное, неказистое рыбацкое судно, стоявшее в гавани Денджи, и вместо него появился на свет более приличный, крепкий торговый корабль. Хотя старенькие паруса на мачтах остались, вся рыбацкая мишура, вроде сетей и ловушек для лобстеров, полетела за борт сразу же, как только скрылся на горизонте негостеприимный порт, где им не удалось высадиться на берег. Теперь на мачтах взвились алые омирские вымпелы, превратившие «Мальстрем» в морского купца, везущего в своих трюмах эфирное масло. Разумеется, трюмы «Мальстрема» были набиты не бочонками с драгоценной жидкостью, а гвардейцами Тигра – Фуриями из Фелоса, – но об этом известно только самим пассажирам, но никак не экипажу «Бастийской императрицы». Сейчас этот громадный боевой корабль под командованием адмирала Скорпио стремительно приближался к «Мальстрему», оставляя за своей кормой белый пенистый след. Вега мечтал приманить к себе бастийский флагман, и это, похоже, ему удалось.

– Почему ты так уверен в том, что Скорпио клюнет на нашу наживку? – шепотом спросил Дрю. – Он же командует всем бастийским флотом. Зачем ему связываться с каким-то «купцом»?

– А как ты думаешь, милый Дрю, каким образом достигают уважения и могущества на море? – усмехнулся Вега, не сводя глаз с приближающегося дредноута. – Дипломатией? Или, может быть, добрыми делами? Покажи мне морского волка, который не был бы пиратом, и я в две минуты докажу, что ты ошибаешься. Нет, разбой и жажда наживы у Скорпио в крови…. Как, впрочем, и у меня самого.

Лорд-акула хищно улыбнулся, и от этой улыбки Дрю стало немного не по себе. Близился вечер, солнце уже садилось за горизонт, окрашивая в алый цвет небо, на фоне которого четко вырисовывался черный силуэт «Бастийской императрицы». Ближе к вечеру Вега всегда становился агрессивнее, чем обычно, впрочем, к этой особенности лорда-акулы Дрю уже привык. Одного упоминания о пиратстве, да еще под вечер, было достаточно, чтобы затронуть в душе Веги какие-то неведомые струны, пробудить воспоминания о сладостных и развеселых былых деньках. Если забыть о том, что сейчас идет война, лорд-акула как был, так и остался лихим Принцем пиратов с островов Кластер, жаждущим легкой наживы и крови.

– Может, он просто хочет выяснить, кто мы? Узнать, что у нас за груз, куда мы идем и откуда?

– Нет, приятель, – покачал головой Вега. – Ты посмотри, как он держит курс. Он заходит на абордаж, считает «Мальстрем» легкой для себя добычей. Пускай, пускай идет на перехват. Хуже всего, если он атакует нас с левого борта, который у нас открыт. Лучше всего, если зайдет наперерез с носа, чтобы притормозить нас. Держать прямо по курсу, мистер Фиггинс! – крикнул он своему стоявшему у штурвала первому помощнику.

– А если он таранит нас? – с опаской спросил Дрю.

– Тогда мы слегка промокнем, – ухмыльнулся Вега. – Кстати, говоря, ты хорошо плаваешь, Дрю?

Адмирал Скорпио стоял на носу «Бастийской императрицы» и улыбался. После случившегося в заливе Калико разгрома он улыбался сейчас впервые за несколько последних недель. А как хорошо все тогда начиналось! Город Быка продолжал оставаться в осаде, герцог Бранд и его союзники находились на грани голодной смерти, а затем все вдруг пошло не так. Уму непостижимо, где смог Боса, этот мешок с ворванью, раздобыть секретные флаг-коды, позволившие Киту пробраться в самую середину флота Скорпио! А дальше все было просто. Боса нанес внезапный удар, прорвал блокаду города и пустил на дно почти весь бастийский флот. Уцелевшую горсточку своих кораблей Скорпио поспешно увел в Лиссийский пролив и направился к побережью Омира. К счастью, Боса не стал преследовать беглецов и остался в Калико, иначе и последние жалкие остатки бастийского флота уже лежали бы на морском дне.

Груженный эфирным маслом «купец» выглядел ладно скроенным, быстроходным судном. Нет, ну надо же быть таким идиотом – поднять на мачтах красные шелковые флаги, объявляя всем желающим о том, что ты везешь драгоценный груз? Или хозяин этого корыта всерьез полагает, что принадлежность к купеческой гильдии спасет его от морских разбойников? Ну, от своих родных омирских пиратов, может быть, и спасет, однако океан велик, здесь всяких людей хватает, и далеко не все они согласны играть по одним и тем же правилам. Многие эти правила сами и устанавливают.

Скорпио оглянулся назад, на палубу своего корабля. Его люди деловито готовились к нападению. Многие матросы с «Бастийской императрицы» погибли во время нападения Кита, в экипаже Скорпио был недобор, но для того, чтобы справиться с «купцом», хватит и этого остатка, «купец» – добыча легкая. О своих погибших матросах Скорпио нисколько не жалел, экипаж у него, честно говоря, подобрался никудышный, и адмирал постоянно напоминал об этом тем, кто выжил после катастрофы в Калико.

Хоть бы закончилась поскорее эта бесконечная кампания в Лиссии, чтобы можно было возвратиться домой, в Баст, и заняться наконец настоящим делом, работать на себя самого, а не на лордов-котов.

До войны Скорпио был работорговцем, поставщиком «живого товара» – крови, плоти и костей. Эх, какие возможности для этого бизнеса он был вынужден упустить, когда шла операция по высадке армии Оникса на северный континент! Не приходится сомневаться, что его свободный от службы приятель, граф Кесслар, буквально озолотился на войне в Лиссии. Ну, ничего, закончится война, и мы еще потягаемся с тобой, старый Козел.

Над морем сгущались сумерки, однако они не мешали Скорпио лучше рассмотреть «купца», которого преследовала «Бастийская императрица». Это был красивый парусник с плавными обводами корпуса, характерными для боевого быстроходного корабля. Возможно, в прошлом это и был боевой корабль, списанный впоследствии с флота по старости. «Если так, то с его списанием явно поспешили», – подумал Скорпио. Заплатанные, похожие на лоскутное одеяло паруса говорили о том, что теперь капитаном корабля является какой-то бесшабашный малый. И дурак к тому же, если вывесил красные флаги, объявляя всему миру о том, что за груз он везет в своих трюмах. Скорпио уже слышал, как хлопают на ветру эти омирские красные вымпелы, видел мачты и реи «купца». Удивительно, но они были в полном порядке, как и туго натянутый такелаж. Сами мачты в полном порядке, а паруса сшиты из лоскутов? Странно, странно….

Что-то еще раздражало в этом паруснике старого морского волка Скорпио, и вскоре он понял, что именно. Осадка. Не должен был этот корабль так низко сидеть в воде, если был омирским «купцом» с эфирным маслом на борту. И еще эти деревянные щиты, подвешенные вдоль всех бортов, – они дребезжали на своих креплениях и дрожали, прикрывая именно тот уровень нижних палуб, где обычно располагаются иллюминаторы. Или пушечные порты.

Адмирал Скорпио все понял, но предпринять уже ничего не успел. Деревянные щиты на бортах «купца» свалились в воду, и из открывшихся за ними портов ударили пушки, насквозь прошившие своими ядрами корпус «Бастийской императрицы».

Еще не успели прогреметь пушки «Мальстрема», а Дрю и Вега уже были в воде, и оба успели трансформироваться. Лорд-волк плыл не сам, а ухватившись за спинной плавник лорда-акулы, стрелой летевшего по волнам к вражескому флагману. Сгущавшиеся сумерки и белые буруны на неспокойной волне надежно укрывали верлордов. Дрю крепко держался за Вегу своей единственной здоровой рукой, а к его поясу были надежно пристегнуты ножны с вложенным в них волшебным мечом Мунбренд. Вега плыл с непостижимой для Дрю скоростью, то вылетая на поверхность моря, то снова уходя неглубоко под воду – Дрю едва успевал глотнуть воздуха между этими стремительными нырками. Еще несколько секунд, и перед ними вырос обросший ракушками борт неприятельского корабля.

Хотя Дрю был слегка оглушен после путешествия верхом на акуле, гром пушек «Мальстрема» он уловил сразу же – спутать этот звук с каким-либо другим было невозможно. Нависший над головами Дрю и Веги выпуклый деревянный борт «Бастийской императрицы» разлетелся в щепки, и в нем появилось большое неровное отверстие, в которое немедленно хлынула вода. Сверху раздались тревожные крики экипажа, а «Бастийская императрица» начала стремительно крениться в сторону пробитого борта.

Мощным взмахом хвоста лорд-акула развернулся в сторону уже наполовину погрузившейся под воду пробоины. Стала видна накренившаяся палуба «Бастийской императрицы», на которой царила паника. Офицер выкрикивал с мостика команды, безуспешно пытаясь привести в чувство своих матросов, которые беспорядочно метались из стороны в сторону.