Журнал «Вокруг Света» №09 за 1990 год - Вокруг Света

Буйволов используют не только на рисовых полях. Они перевозят тяжелые грузы по дорогам на повозках, а по мягкому грунту — на бамбуковых полозьях. Помогают они добывать воду из глубоких колодцев, работают на мельницах, а также приводят в движение мощные прессы для выжимания масла из кунжута или сока из сахарного тростника. И при всем этом они обходятся ворохом малопитательной соломы. Трудно найти более неприхотливое домашнее животное.

Буйвол добродушен и легко обучается. Нужно только быть терпеливым и ласковым. А вот на кнут и палку животные не реагируют. Домашний буйвол настолько спокоен, что управляться с ним могут даже дети трех-четырех лет. Правда, разгневанный буйвол страшен, и не дай бог попасться ему на пути. Рассказывают о буйволах, нападающих даже на крокодилов, а однажды видели буйвола (правда, дикого), несшего на рогах тушу пронзенного им тигра.

Буйволицы дают людям молоко, причем оно вдвое жирнее коровьего, в нем больше белка и витаминов А и С. Но для людей непривыкших оно кажется невкусным.

Во многих странах Азии в пищу употребляют и мясо буйвола. Конечно, из-за большой ценности буйвола как тягловой силы на мясо отправляют только старых животных. Кожа буйвола идет на изготовление обуви, ремней и седел. Разнообразные вещи выделывают из рогов животного.

Отношение к буйволу исстари уважительное. На Филиппинах в день святого Изидро Лабрадорского (покровителя всех земледельцев) в честь них устраиваются красочные фестивали. В этот день во многих населенных пунктах проходит торжественный парад животных перед церковью. На рассвете владельцы буйволов чистят животных. Затем их смазывают маслом, полируют до зеркального блеска копыта и рога, а на редком волосяном покрове выбривают замысловатые узоры. Шеи животных украшают гирляндами цветов и яркими повязками.

Но торжества пройдут, а дальше... повозки, мельницы, рисовые поля, тяжкий ежедневный труд верного и могучего помощника людей.

По материалам зарубежной печати подготовил Е. Иванов

Рынок по-буркинийски

«Продавший кошачий зуб — продаст и слоновый бивень». Не раз слышал я в Буркина-Фасо эту пословицу, и особенно часто — на рынке. В нескольких словах — вся премудрость рыночных отношений по-африкански.

— Дружище, сколько за товар? — спрашивает покупатель.

— 700 франков.

— Барака (дословно «спасибо», здесь «еще сбавьте»).

— 650,— уступает продавец.

— Барака («еще сбавьте»),— не унимается покупатель.

— Сколько предложите сами?

— Дам 500.

— Барака (теперь «добавьте»).

— Последняя цена?

— 600 франков. Сам взял за 550 франков. И лишь потому, что вы — это вы, хотел заработать всего 50 франков. С другим бы и торговаться не стал...

— Будьте уверены, стану постоянным клиентом!

— Согласен, забирайте за 500.

— Барака (теперь означает только «спасибо»). До встречи.

— Барака. До скорой встречи.

Подобные терпеливые, уважительные, с юмором диалоги — не редкость на африканском рынке. И вряд ли кто повысит тон, нагрубит. Со временем я убедился, что такое рыночное общение — часть давней традиции, которую даже колониализм обошел стороной. Когда есть реальная возможность поторговаться, можно с достоинством и шуткой сбавлять цену до приемлемой.

Для африканских торговцев получить «навар»— не всегда самоцель. Очередей нет, покупатели редки. Вот хозяева и не упускают возможности пообщаться и назначить ту цену, которая, по их мнению, соответствует карману покупателя. Например, они никогда не отдадут товар соотечественнику и «белому» по одной цене. Это осталось со времен колонизаторов — «белые» должны платить дороже. Таков первый и главный раздел цен. Разработана система скидок и надбавок. И может случиться, что чересчур заносчивый соотечественник купит товар по той же цене, что и знакомый «белый». Бывает и такое: товар продается... бесплатно.

В деревушке Коро, недалеко от второго по величине города Буркина-Фасо — Бобо-Диулассо, я не удивился, когда мне не продали манго по той цене, по какой отдали коллегам — местным журналистам.

Под огромным деревом сидел ветхий старик. Перед ним груда фруктов. На коленях — длинная отполированная временем сучковатая палка. Ни тележки, ни сумки рядом. Разобрав желто-розовые плоды, мы отправились дальше. Когда, походив по рынку, снова проходили мимо старика, перед ним высилась прежняя груда, Сам он говорил о чем-то с таким же старцем, потом нагрузил собеседника фруктами, тот склонил лицо в ладони в знак благодарности и отправился восвояси.

— Кто, кстати, заплатил, по-твоему, дороже всех? — спросил коллега-журналист.

— Наверное, я...

— Тот старик заплатил дороже, хотя и не дал ни сантима. Обмен услугами между друзьями ценится дороже всего и вообще не все измеряется деньгами — он расплатится услугой, которая может оказаться дороже стоимости фруктов...

Азам рыночного общения африканцы учатся с детства. В этом я убедился, посещая в Уагадугу почтенную чету Траоре: семидесятилетним мсье Моизу и мадам Махамате — сейчас они на пенсии — принадлежит вилла, в которой расположился корпункт ТАСС. Их сын практикующий врач, одна дочь — преподаватель университета, другая — тоже врач, повышает квалификацию во Франции.

Мадам Махамате я неизменно заставал за прялкой или ткацким станком, и занималась она этим не ради удовольствия, хотя денег в доме хватало, а для продажи. Мсье Моиз две-три недели в месяц проводил на птицеферме, на которую выписывал цыплят-однодневок из Франции. Но не эти заботы меня удивляли, ведь везде есть люди, которые без дела не сидят. Поразило другое... Однажды во двор с шумом ворвались ребятишки семи-восьми лет, среди которых были две младшие внучки хозяев.

— Бабушка, дай, пожалуйста, мороженого.

Мадам Махамате встала, ласково потрепала всех по кучерявым головкам, пересчитала. И вынесла целлофановые мешочки с превратившейся в лед медовой водой. С каждого взяла по монетке. И у внучек не забыла.

Да, у девочек уже есть заработанные ими карманные деньги. Бабушка подслащивает медом воду, разливает по пакетикам, закладывает в морозильник. Старшая 13-летняя внучка после школы с пластиковым холодильником на голове отправляется в город и продает ходовой товар. Две младшие усаживаются у ворот дома и тоже торгуют, покуда есть спрос.

Большая часть выручки — бабушке, остальное по праву принадлежит внучкам. Как показывает опыт, успеваемость от этого не страдает.

— Мадам Махамате, вот в толк не возьму. Ваши внучки выглядят взрослее моего сына, а годами он постарше будет.

Мадам Махамате подняла глаза. Я понял, что задал бестактный вопрос, правда, несколько лет знакомства, казалось, давали на него право.

— Есть такая пословица,— ответила хозяйка,— умный ребенок не попросит, а купит галеты, испеченные матерью. Наши дети взрослеют рано, и в нашей семье заведено как везде. Работают все, чтобы прокормиться. Оплачиваемый труд с детства приучает к порядку. И еще у нас говорят: с полным ртом не укусишь...

— Это вы о чем?

— О всех незаконных или унижающих человеческое достоинство способах добывания денег. Только труд дает возможность жить со спокойной совестью.

Да, умение обсчитать или обвесить не поможет стать настоящим коммерсантом. Надо все время находиться в движении, в поиске всего нового. Остановок быть не должно. Недаром Меркурий был покровителем не только торговцев, но и путешественников...

Мальчугана Абдулайе я в течение нескольких лет встречал у почты, книжного магазина «СОСИФА», ливанского продовольственного магазина «Село Сервис». Он за небольшую плату сторожил велосипеды, мопеды и даже автомобили. Эта профессия считается первой ступенькой в большую торговлю. Пришел без гроша в кармане, а дальше все зависит от тебя. Уже одно появление Абдулайе сразу на трех стоянках, поделенных тремя соперничающими группами, свидетельствовало о его незаурядных способностях, веселом нраве, умении ладить с коллегами и клиентами, честности и хватке. И я нисколько не удивился, когда однажды встретил его на улице с двумя подушками, которые он предлагал прохожим. Это означало, что он приглянулся какому-то оптовику и получил у него работу. Абдулайе перешел на следующую ступень коммерции.

Родом он из небольшой деревушки километрах в ста от Уагадугу, а в городе провел половину из своих 14 лет. Ушел из дома, чтобы прокормиться.

— А в Уаге живешь где?

— На рынке.

— Спишь-то где?

— Да на рынке, говорю!

— Где же там?

— Под прилавком — в дождь крыша над головой.

Подстелю картонку и картонкой накроюсь.

— Сколько зарабатываешь?