Пятый кодекс - Андрей Владимирович Мартынов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Руслан спал, Изабелла слушала рассказ Бахлама с глазами полными слёз, и Андрей, знавший тысячу подобных историй, тоже не остался равнодушным к услышанному.
– Вот видишь, Бахлам, звери умеют дружить. Давай и мы будем друзьями.
– Давайте, дон Андрэа, – растрогался мексиканец.
– И не будем врать друг другу, – дополнил Андрей, испытующе посмотрев на проводника.
– Не будем, – сказал Бахлам, громко выдохнув после паузы.
Итак, Мехико. Мегаполис, расположенный прямо на развалинах Теночтитлана, некогда богатейшего города и столицы ацтеков, вотчины великого императора Монтесумы, канувшего в Лету усилиями испанских завоевателей во главе с Эрнаном Кортесом. Легенда древних племён гласит: когда-то спустился на землю с небес бог Солнца Вицлипуцли, и принесли ему ацтеки в жертву тысячу крепких мужчин. А он возрадовался такому щедрому подношению, взмахнул солнечным посохом – и ударили в горы тысячи молний, и засветились они солнечным сиянием, и покрылись они золотом. А люди радовались и собирали, собирали эти золотые слитки и слиточки. На песок никто и не смотрел. И набили этим золотом свои подвалы, в один момент ставшие сокровищницами. И жили в благоденствии и без печали. Но шло время. Сколько прошло лет? Сотня? Две? Три? Кто знает? И привыкли люди к своему богатству, и уже не ценили ацтеки то, что у них есть, и называли эти сокровища испражнениями Солнца… а серебро – испражнениями Луны… А потом явился жадный, ненасытный враг и забрал всё – и золото, и жизнь…
А было это так. В 1518 году высадился на берег Юкатана мореплаватель Эрнан Кортес, и прослышал он о Теночтитлане. Испанец, буквально изгнанный с родины и в поисках лучшей доли отправившийся путешествовать, заинтересовался рассказами о сказочно богатом императоре и отправился к нему в гости. Император ацтеков Монтесума устроил Кортесу радушный приём. Он ведь никогда не видел людей с такой белой кожей. В пророчествах древних было сказано, что явятся белые люди – великие и могучие, как сам Вицлипуцли. Их нужно чтить и ублажать.
Воспользовавшись наивностью императора индейцев, хитрый Кортес добрался до ацтекской сокровищницы, и его алчность взыграла. Ему было мало щедрых даров, которые поднёс ему Монтесума. Он захотел забрать всё.
Имея колоссальное превосходство в оружии, его войско, всего триста пятьдесят человек, потопило в крови и разграбило столицу империи ацтеков. Имя кровавого завоевателя мир помнит до сих пор…
Сколько тайн и загадок хранят в себе эти земли, неизвестно, но то тут, то там строители, роя котлованы под новые сооружения, находят остатки древних строений безвозвратно ушедшего племени ацтеков.
Теперь Мехико – одна из самых густонаселённых и криминальных столиц мира и, понятное дело, с таким историческим наследием – один из центров мирового туризма. Над руинами древнего Теночтитлана выросли замок Чапультепек и базилика Марии Гваделупской, великолепный дворец плитки Каса де лос Азулехош и Плаза Санта-Доминго с изумительным по красоте фонтаном XIX века в честь героини-освободительницы Хосефы Ортес де Домингес с одноимённой статуей. И только музей Темло Майор напоминает гостям о некогда могучей столице ацтеков, давно ушедшей в небытие.
Андрей плыл на траджинеро[4] по одному из каналов Сочимилько. Вообще, один из шестнадцати районов Мехико славился своей уникальностью. В первую очередь – своими искусственными островами чинампами. Нет, это не намывные острова Абу-Даби, а более эксклюзивные сооружения, поскольку создавались они более тысячи лет. Много веков тому назад большую часть долины Мехико занимало огромное озеро, и все эти острова, островки и островочки – не что иное, как… искусственно созданные сельскохозяйственные угодья. Терпеливые простые труженики возводили на мелководье плоты из веток можжевельника и засыпали их почвой, высаживая туда культуру. Со временем эти плоты тонули, и поверх их строились новые. Так годами плоты трамбовались, образуя острова. Всё это заросло травой и образовало многоканальную разветвлённую водную систему.
Андрей смотрел на густые травяные заросли и вспоминал астраханские плавни, краснокнижные лотосы, водных черепах, то и дело выныривающих у камышей, рыбаков на вымостках, ловящих плотву со своих маленьких бивуаков, висящих прямо над водой… Эх, родина, родина. Где ты?..
– Андре-э-эй! – с укоризной, почти плаксиво воскликнула Изабелла, сидящая на носу траджинеро. По взаимной договорённости они уже второй день разговаривали на «ты». Так было проще. – Ты долго ещё будешь смотреть на воду? Ты что, озера никогда не видел?
– Эх, не понимаешь ты, Изя, русскую душу, – добродушно засмеялся Рогов.
– Я не Изя, а Изабелла, – сердито ответила девушка. Она страшно недолюбливала прозвище, которое к ней прилепил ироничный журналист.
– Это к делу не относится! – не унимался Рогов. – Ты душу нашу русскую не понимаешь. Правда, Руслан?
Руслан сидел в стороне, снимая кроссовки.
– Не понимает, не понимает, Андрей Петрович. То, что у нас в душе, у них – в душе. – Парень сел у края лодки и пристально посмотрел на потоки убегающей назад воды.
– Ты меня брал в Мексику для чего? – злилась Изабелла, глядя на Андрея.
– Ну, как… – почему-то смутился журналист.
– Погулять я могла и дома. Я думала, здесь действительно этнографическая экспедиция, а тут… Мы вообще путешествовать думаем?
– Перед любым путешествием полезно немного расслабиться, – миролюбиво заметил Андрей.
Руслан перекинул ногу через борт, думая попробовать воду.
– Не делай этого, чико! – вскричал мексиканец, который был у руля лодки.
Расслабленный Руслан
