Стихи - Илья Эренбург

…И вот уж на верхушках елок

Нет золотых и розовых огней.

Январский день, ты был недолог,

Короче самых хрупких дней.

Но прожигает этот ранний холод

Далекие загрезившие облака.

И мнится, где-то выше черных елок

И выше грузного дымка,

Где точен, холоден и ровен Бескрылый лёт небесных стай,Застыла тоненькая струйка крови.

Гляди и бедный день припоминай!

Март 1914

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

НОЧЬЮ

Я стоял у окошка голый и злой

И колол свое тело тонкой иглой.

Замерзали, алые, темнели гвоздики.

Но те же волны рыли песок убитый.

Я вытащил темный невод,

Средь горечи моря и ила,

Белая рыба горела от гнева

И билась.

Этой ночи мокрый песок,

И ее отверстый умирающий рот!

Я дрожал и не смел ее тронуть…

Ее – иному.

Ах, всю любовь и всё утоленье

Изведал блаженный младенец.

Мне не коснуться груди откормившей,

Прикрытой золотом. А запах мирты,

Как там на горячем погосте,

На могилах земных крестоносцев.

И нежные всходы любимой плоти

От губ свернулись, поблекли.

Только каждый новый укол

Темным холодом цвел.

И стыдной отошедшей ночи

Милый первенец -

Прыгал день, хохотал ангелочек,

Восковой, как на вербе.

Январь 1915

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

В одежде гордого сеньора

На сцену выхода я ждал,

Но по ошибке режиссера

На пять столетий опоздал.

Влача тяжелые доспехи

И замедляя ровный шаг,

Я прохожу при громком смехе

Забавы жаждущих зевак.

Теперь бы, предлагая даме

Свой меч рукою осенить,

Умчатся с верными слугами

На швабов ужас наводить.

А после с строгим капелланом

Благодарить Святую Мать

И перед мрачным Ватиканом

Покорно голову склонять.

Но кто теперь поверит в Бога?

Над Ним смеется сам аббат,

И только пристально и строго

О Нем преданья говорят.

Как жалобно сверкают латы

При электрических огнях,

И звуки рыцарской расплаты

На сильных не наводят страх.

А мне осталось только плавно

Слагать усталые стихи.

И пусть они звучат забавно,

Я их пою, они – мои.

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Девушки печальные о Вашем царстве пели,

Замирая медленно в далеких алтарях.

И перед Вашим образом о чем-то шелестели Грустные священники в усталых кружевах.

Распустивши волосы на тоненькие плечи,

Вы глядели горестно сквозь тень тяжелых риз.

И казалось, были Вы как тающие свечи,

Что пред Вашим образом нечаянно зажглись.

Слезы незаметные на камень опадали,

Расцветая свечкою пред светлым алтарем.

И в них были вложены все вечные печали,

Всё, что Вы пережили над срубленным крестом.

Всё, о чем веками Вы, забытая, скорбели, Всё блеснуло горестью в потерянных слезах.

И пред Вашим образом о чем-то шелестели

Грустные священники в усталых кружевах.

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

БРЮГГЕ

Есть в мире печальное тихое место,

Великое царство больных.

Есть город, где вечно рыдает невеста,

Есть город, где умер жених.

Высокие церкви в сиянье покорном

О вечном смиреньи поют.

И женщины в белом, и женщины в черном,

Как думы о прошлом, идут.

Эти бледные сжатые губы,

Точно тонкие ветки мимозы,

Но мне кажется, будто их грубо

И жестоко коснулись морозы.

Когда над урнами церковными

Свои обряды я творю,

Шагами тихими и ровными

Она проходит к алтарю.

Лицо ее бледней пергамента,

И косы черные в пыли,

Как потемневшие орнаменты,

Ее покорно облегли.

Своими высохшими кистями

Она касается свечи.

И только кольца с аметистами

Роняют редкие лучи.

И часто, стоя за колоннами,

Когда я в церкви загрущу,

Своими взорами смущенными

Я возле стен ее ищу.

Смешав ее с Святой Мадонною,

Я к ней молитвенно крадусь.

И долго, словно пред иконою,

Склонив колени, я молюсь,

Пока руками пожелтевшими

Она откинет переплет

И над страницами истлевшими

Свои молитвы перечтет.

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Были вокруг меня люди родные,

Скрылись в чужие края.

Только одна Ты, Святая Мария,

Не оставляешь меня.

Мама любила в усталой вуали

В детскую тихо пройти.

И приласкать, чтоб без горькой печали

Мог я ко сну отойти.

Разве теперь не ребенок я малый,

Разве не так же грущу,

Если своею мольбой запоздалой

Маму я снова ищу.

Возле иконы забытого храма

Я не устану просить:

Будь моей тихой и ласковой мамой

И научи полюбить!

Сыну когда-то дала Ты могучесть

С верой дойти до креста.

Дай мне такую же светлую участь,

Дай мне мученья Христа.

Крестные муки я выдержу прямо,

Смерть я сумею найти,

Если у гроба усталая мама

Снова мне скажет "прости".

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Каждый вечер в городе кого-нибудь хоронят, Девушку печальную на кладбище несут.

С колоколен радостных о тихом царстве звонят, И в церквах растворенных о празднике поют.

В этот час прохожие все точно приобщились, Словно все обвеяны великой тишиной, И как дети малые, что Богу помолились И полны, затихшие, любовью неземной.

Лишь цветы поникшие, что тихо увядали В наших темных комнатах, на тоненьких стеблях, Мы приносим девушкам, которые не знали О других взлелеянных, солнечных цветах.

Мы оставим девушку, покрытую цветами,

Там, где все усталые нашли себе приют,

Там, где птицы Божии над старыми крестами О великом празднике радостно поют.

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Я знаю, что Вы, светлая, покорно умираете, Что Вас давно покинули страданье и тоска И, задремавши вечером, Вы тихо-тихо таете, Как тают в горных впадинах уснувшие снега.

Вы тихая, Вы хрупкая, взгляну, и мне не верится, Что Вы еще не умерли, что вы еще живы.

И мне так странно хочется, затем лишь, чтоб увериться, Рукой слегка дотронуться до Вашей головы.

Я Вам пою, и песнею я сердце убаюкаю,

Чтоб Вы могли, с улыбкою растаяв, – умереть.

Но если б вы увидели, с какою страшной мукою, Когда мне плакать хочется, я начинаю петь…

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Я помню, давно уже я уловил,

Что Вы среди нас неживая.

И только за это я Вас полюбил,

Последней любовью сгорая.

За то, что Вы любите дальние сны

И чистые белые розы.

За то, что Вам, знаю, навек суждены

По-детски наивные грезы.

За то, что в дыханье волнистых волос

Мне слышится призрачный ладан.

За то, что Ваш странно нездешний вопрос

Не может быть мною разгадан.

За то, что цветы, умирая, горят,

За то, что Вы скоро умрете,

За то, что творите Ваш страшный обряд

И это любовью зовете.

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Сегодня я видел, как Ваши тяжелые слезы Слетали и долго блестели на черных шелках, И мне захотелось сказать Вам про белые розы, Что раз расцветают на бледно-зеленых кустах.

Я знаю, что плакать Вы можете только красиво, Как будто роняя куда-то свои лепестки, И кажется мне, что Вы словно усталая ива, Что тихо склонилась и плачет над ширью реки.

Мне хочется взять Ваши руки в тяжелом браслете, На кисти которых так нежно легли кружева, И тихо сказать Вам о бледно-лазурном рассвете, О том, как склоняется в поле и плачет трава.

Лишь только растают вдали полуночные чары И первые отблески солнца окрасят луга, Раскрыв лепестки, наклоняются вниз ненюфары И тихо роняют на темное дно жемчуга.

Я знаю, тогда распускаются белые розы И плачут они на особенно тонких стеблях.

Я знаю, тогда вы роняете крупные слезы

И долго сверкают они на тяжелых шелках.

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Там, где темный пруд граничит с лугом

И где ночь кувшинками цветет,