Команда сорванцов: Музей восковых фигур. Бал газовщиков - Филип Пулман

его, небось, так и бились об оконную решетку, что твой почтовый голубь с весточкой надежды.

– Мы должны его поймать, – веско сказал Бенни. – И непременно на горячем.

– И как мы это сделаем? – спросила Брайди. – В магазин он нас не пустит. Может, лучше пойти в полицию и все им рассказать?

Казалось бы, что может быть проще, но при одной этой мысли у Грома мороз побежал по коже. Он даже на секунду забыл про свое собственное преступление.

– А может, – со слегка диким видом предложил он, – нам стоит проникнуть в магазин и найти тайник?

– Ну, много времени это не займет, – согласилась Брайди. – Там всего-то двадцать два отдела. И примерно десять тысяч мест в каждом, где можно что-нибудь спрятать. Минут десять нам на все про все хватит. Айда?

– Это смотря… – начал было возражать Гром, но Бенни вдруг поднял руку.

– Тссс!

Все умолкли.

Бенни на цыпочках прокрался к люку, встал на четвереньки и прислушался.

– Внизу кто-то есть! – прошептал он.

Шпион!

Ребята переглянулись. Зловещий холодок пробежал по спинам. В полной тишине каждый нашарил себе оружие – рогатку, палку, складной ножик, да что угодно, что под руку попалось… – и приготовился дорого продать свою жизнь.

Внизу беспокоился, топотал и всхрапывал Джаспер. Потом стало тихо. А потом раздался скрип. Это был очень знакомый скрип: такой звук издавала пятнадцатая ступенька лестницы, если считать снизу. Чужак был уже почти наверху!

Тихо, в полном молчании Гром, Брайди и Бенни подкрались к люку. Акуленыш Боб грозно хмурил брови из-за апельсинового ящика. Шальной сквозняк положил и задергал пламя свечи в фонаре, и по всему чердаку, словно огромные черные флаги, заполоскались тени.

Под люком заскреблись и защелкали, словно чужак возился со щеколдой. К тому же он еще и бормотал что-то – да не как-нибудь, а на чужом языке! Гром подумал, что, возможно, на французском. Он даже разобрал что-то типа: «Morbleu! Que diable ont-ils fait avec le… Ah! Voilà…»[1]

Защелка открылась.

Крышка люка поднялась.

В дрожащем свете фонаря возникло лицо. К лицу прилагались маленькая острая бородка, опрятная шляпа жемчужно-серого цвета и белые лайковые перчатки. Что бы лицо ни ожидало увидеть на чердаке, в перечень явно не входило кольцо свирепых физиономий и целый арсенал опасного оружия, направленного прямо на него.

Лицо потрясенно ахнуло, а потом…

– Non! Non! Aah…[2]

Пятнадцатая ступенька! С детским весом она справиться еще могла, но француз попался пухлый и даже откормленный, и когда он наступил на треснутую перекладину, та крякнула и подломилась.

Исчезновение гостя сопровождалось затихающим воплем:

– Уааааааааааа!!!

Надо же, заинтересованно подумал Гром, а по-французски звучит совсем как по-английски!

Банда сгрудилась вокруг люка и выжидательно уставилась вниз. Старый Джаспер наверняка не обрадуется, если под ноги ему будут валиться всякие французы…

Через мгновение пронзительное ржание и грохот копыт подтвердили эту теорию. Последовали еще крики, на смеси французского и панического, затем шпион нашел, наконец, дверь и выскочил вон.

Банда снова переглянулась. Бенни отрицательно покачал головой.

– Псих. Из сумасшедшего дома сбежал. Наверняка его скоро поймают. Или, может, еще один искусственный вор… Кстати, да! С виду настоящий искусственный вор! Но забудьте про него – я придумал, как нам поймать Гребби с поличным! Закройте люк, я вам расскажу мой план.

Глава четвертая. Превращение Диппи Хичкока

– Трущобство! – авторитетно изрек Бенни, как только все расселись обратно вокруг ящика. – Мы должны взять Гребби на трущобстве.

– А? – сказала Брайди.

– «Трущобство». Мне Гровер и Коэн рассказали. Главная проблема с фальшивыми монетами в том, что они выглядят слишком новыми. Настоящие серебряные шестипенсовики должны быть более тертые. Ему должно прийти в голову, что раздавать деньги такими опасно, – стало быть, надо их затрущобить. Для этого ты мешаешь ламповую сажу с маслом и втираешь в монету – и она получается такая, малек трущобная. Поняли? Короче, до него эта идея доходит, и он все делает, и тут появляемся мы и берем его горяченьким.

– О, – сказал Гром.

– Ясно, – сказала Брайди.

– Но как мы заставим его это сделать? – поинтересовался Гром.

– Мы подговорим Диппи зайти в магазин и громко завести об этом речь, чтобы Гребби услышал.

– Диппи, между прочим, оттуда тоже изгнали, – напомнила Брайди.

– Ну, значит, еще кого-нибудь! Гровера. Или Коэна. Или еще кого. Или дядьев твоих, во!

– Все это хорошо, но как мы попадем внутрь? – возразила Брайди.

– И как мы потом докажем, что видели? – развил эту мысль Гром.

– Я одолжу у Гровера с Коэном их детективную камеру, и мы сделаем картинку.

– Они все равно не… – с сомнением начала Брайди.

– Допустим… – начал Гром.

– Не думаю, что… – сказала Брайди.

– А что, если… – сказал Гром.

На этом Бенни в очередной раз вышел из себя.

– Вы меня не заслуживаете!!! – взорвался он. – А заслуживаете вы кого-нибудь вроде Громилы Уоткинса – пусть он вам говорит, что делать! Пусть вас эта чертова кукла возглавляет! На что я трачу свою молодость! Меня здесь никто не ценит! У вас смелости и воображения – как у буфета с тараканами! Да таким планом бы сам Секстон Блейк гордился! Вот уйду к нему и буду работать на полную ставку, вместо того чтобы вас, паразитов, возглавлять. Стану партнером – уж он-то меня оценит по достоинству. Скажет, вот, мол, Бенни, мне бы такие планы, как ты, выдумывать! «Да, но…»! «Допустим…»! «Что, если…»! Ух, зла на вас нет!

– Я просто хотел сказать, а что, если мы заставим Диппи нас впустить?

Воцарилась тишина.

Гром весь подался вперед и моргал без перерыва – как всегда, когда думал. Потом, вернув на место сползшие по носу очки, он все-таки попытался разъяснить идею, пухнувшую у него в голове, как радужный мыльный пузырь.

– Свинец, – сказал он. – Мой кусок свинца, который я выменял у Гарри Флетчера… который от статуи на лошадиной поилке… И Диппи хотел стать восковой фигурой… И тот дядька в витрине вчера, когда Диппи получил первый фальшивый шестипенсовик…

– Ты сейчас вообще о чем? – осторожно поинтересовался Бенни.

Гром объяснил, о чем.

Прошлым летом Лондонская Ассоциация Питьевых Фонтанов и Водопойных Корыт сделала крупную ошибку – установила статую Царя Нептуна из чистого свинца у поилки прямо напротив заведения мистера Дж. Бизли, скупщика металлолома. Искушение для местного населения предсказуемо оказалось слишком велико – при нынешних-то ценах на свинец! Через тридцать шесть часов после торжественного открытия статуи она бесследно исчезла. Следующие несколько недель неузнаваемые слитки свинца с завидной регулярностью объявлялись